Выиграю твою жизнь

Снова тёмный двор. Темнота и тусклый свет фонаря. Попросила таксиста подождать. Забираюсь в тёплый салон. Изо рта всё капает кровь. Рана на губе глубокая. Не скрыть. В голове ноль мыслей.

Доберусь и решу всё на месте. Кровь хлещет в венах. Бьёт во мне током. Стремительно бежит. Жажда жизни разгорается внутри, подстёгиваемая адреналином.

Имя. Имя. Имя.

Я готова на всё, только бы его узнать. А шанс ускользает сквозь пальцы. Кто же примет на работу девчонку, волосы которой обкорнали, а на лице не оставили ни одного живого места. Натягиваю шапку, залезая в неё поглубже. Прячусь под ней.

— Приехали, — сообщает водила, и я выбираюсь на свет фонарей, освещающих стены ночного клуба.

Вот два знакомых охранника стоят на входе и отбирают людей, которых пропускают в жаркое нутро ночного клуба. Отдаю отчёт своему внешнему виду. Но других вариантов нет. Игнорируя очередь, подхожу к пареньку, тому самому, что мёрзнет. Тычу окровавленным пальцем в грудь. Я вся в крови. Не разобрать, в своей или чужой.

Переводит на меня ошалевший взгляд. Узнаёт меня только по одежде и стройным ногам в порванных колготках.

— Пропусти, — прошу, смотря на него покрасневшими глазами.

Наверняка он видел многое. Но такую, как я, — никогда. Я вызываю в нём шок.

Охранник продолжает меня разглядывать, теряя дар речи.

А я соображаю, что даже не знаю, куда идти.

Касаюсь грязными пальцами его белой рубашки, оставляя на ней следы, и притягиваю его ближе.

— Пожалуйста, дай к нему пройти. Потом отблагодарю, — вру. Ничем не отблагодарю кроме красивого слова. Но мне нужно туда. К нему. К хозяину этого адского логова.

— Проходи, — глухо отвечает, сам не веря, что помогает мне, — он живёт на самом последнем этаже. Там лишь одна дверь.

Я киваю. Прохожу внутрь, окунаясь в ночную жизнь, и ищу лестницу. Добраться бы.

Один этаж. Второй. Ещё и ещё. Восьмой этаж.

Тёмный коридор, устланный ковролином. И действительно. Одна дверь на весь этаж. Обычная с виду. Но ручка не поддаётся.

Я сажусь под ней и жду. Понимаю, что буду ждать, пока он не объявится.

Цифры на экране сотового оповещают о том, что уже полночь. Но никто не приходит. Ти-ши-на. Я сворачиваюсь клубочком под дверью, испытывая лютую ненависть к тому, кто опаздывает. В одиннадцать он должен был прийти. В одиннадцать! Но здесь ни души. Сюда даже не проходят посторонние звуки, не то что люди. Я с трудом вспоминаю, как сама пробралась на этот этаж. Это всё тот охранник. Он дал знак другим, чтобы пропустили меня. Неужели понравилась?

С этими мыслями я засыпаю под дверью. А просыпаюсь, когда чей-то ботинок врезается в мой бок. Нет, не больно. Так проверяют кучку мусора. Нет ли внутри живности. Грызунов вроде помоечных крыс.

— Что это за шавка, Шамиль? — раздаётся где-то рядом сладкий голос.

— Понятия не имею, — сухой ответ.

Похоже, администратор не предупреждала его обо мне…

Я разлепляю слипшиеся ресницы и поднимаю голову. Ох. Чёрт. Я умерла и попала в рай.

Это же надо быть такими идеальными. Он. В костюме-тройке. Неимоверно высокий. Широкоплечий, закрывающий собой свет. Мне не видно его лица, лишь очертания фигуры. И она. В красном шёлковом платье. Смотрит на меня как на ничтожество.

Я улыбаюсь им обоим окровавленными губами, чувствуя, как кожа вновь трескается. Кровь струится в рот и по подбородку. Медленно встаю на четвереньки. Сил в конечностях нет, и встать на ноги я просто не в состоянии.

Сознание мутное, даже безумное. Но мне совершенно нечего терять, и так понятно, что меня сейчас вышвырнут. Кинут в мусорку, туда, где мне и место.

Вместо того чтобы уползти, скрыться от их взглядов и оскорблений, я, как уличная дворняга в поисках подаяния, тыкаюсь лбом в ногу мужчины. Лащусь. Поднимаю к нему лицо, скалясь.

— Гаф-гаф, — вновь показываю зубки и высовываю язык, тяжело дыша.

Шавка. Вот вам шавка.

Глава 5

Голова кружится, меня подташнивает, желудок скручивается в узел. Благо — пустой.

Я всё ещё не вижу человека, к которому пришла устраиваться на работу. Вновь пытаюсь его рассмотреть. Из любопытства вглядываюсь в тени, закрывающие его лицо. Он словно специально так стоит, чтобы я не видела его глаз. И в то же время я перед ним как на ладони. Со всеми ссадинами, синяками, в дурацкой шапке, скрывающей то, что осталось от моих волос.

Одно мгновение, и он совершает шаг в мою сторону. Свет расползается по его лицу и волосам, давая мне возможность разглядеть чёрные, как нефть, глаза. Тьма в них такая густая и насыщенная, что становится не по себе. Его взгляд — это первое, что я замечаю, отшатываюсь, почему-то ощутив страх.

Не разрывая нашего зрительного контакта, мужчина садится передо мной на корточки. Смотрит на меня, а я на него. В радужке ни проблеска света, только тени. Они опускаются на моё тело, укрывают тёмной волной странного, первобытного ужаса.

Я встречала много преступников. Головорезов, сутенёров, убийц. Но почему-то они не вызывали во мне и капли тех эмоций, что дарил этот денди.

А он действительно выглядит как денди. Его руки спрятаны в кожаных водительских перчатках, такие я видела лишь в кино. Скроенный по фигуре модный костюм сидит идеально, давая возможность угадать очертания ладного мужского тела. Гибкого и сильного. Опасного. Отчётливо понимаю, что он может убить меня одним незримым движением. Я и не замечу, как задохнусь и умру.

И его лицо… от вида которого моё девичье сердце бьётся быстрее. Красивый, да. Какой-то жуткой, первобытной красотой. Как тёмный бог, забирающий души и уводящий за собой по ту сторону мироздания.

Ох, это всё боль мутит моё сознание, вышибая весь разум из головы.

Когда в мозгах возникает просветление, я замечаю, что из карих глаз незнакомца льётся простая истина — я для него мусор. Шлак. Убрать меня ему ничего не стоит, и от этого становится ещё более не по себе.

— Что ты? — тягучий, как мёд, голос раздаётся совсем рядом. Спокойный, ровный.

Его обладатель изучает меня как под микроскопом и всё никак не может определить, к какому виду я отношусь.

— Что я? — мой голос резонирует, отражаясь от его. Хмурюсь и никак не могу сообразить, почему этот вопрос звучит так неправильно. Глаза сужаются до щёлочек, пока я сверлю его взглядом в ответ.

Брови мужчины немного приподнимаются, давая мне понять, что он не станет повторять дважды.

А я вдруг остро осознаю, что продолжаю стоять перед ним на четвереньках. Двусмысленность моей позы заставляет губы изогнуться в кривой улыбке. Вероятно, это всё гормоны, что организм выбрасывает в вены. Они притупляют инстинкт самосохранения, обнажая мою несдержанность.

— Я ваша новая горничная, — слова слетают с окровавленных губ как музыка. Потому что я их почти пропеваю. Мурлыча себе под нос.

На что ловлю хмурый взгляд мужчины. Пытаюсь прочесть его реакцию по глазам. Но вновь вижу лишь густой мазут. Чернота, от которой жуткие мурашки стремительно разбегаются по телу.

— Шамиль, она сумасшедшая, вызови охрану, — лопочет сладким голоском его девушка, такая красивая, что у меня голова кружится от выброса огромной дозы инсулина в кровь.

— Ты что, не слышала? Она моя горничная, — мужчина выпрямляется и прикладывает электронный ключ к двери.

Я ошалело наблюдаю, как дверь распахивается и пара проходит внутрь. Не зря она назвала меня шавкой, потому что я продолжаю стоять перед распахнутой дверью на четвереньках, заглядывая в апартаменты.

Мне никто не говорит, что можно пройти следом. Но никто и не прогоняет.

Цепляясь окровавленными пальцами за дверной косяк, я с трудом поднимаюсь, ощущая головокружение и тошноту. Не знаю, она подкатывает к горлу оттого, что меня били, или от страха перед этим мужчиной.

Из последних сил захожу внутрь и закрываю за собой дверь, словно давая понять, что теперь меня отсюда не выгнать. Но люди, зашедшие в апартаменты, даже не обращают на меня внимания. Девушка, медленно разоблачаясь, проходит в одну из комнат, оставляя за собой следы из обуви, одежды и нижнего белья. Я заторможенно разглядываю её тонкую спину и длинные ноги, не соображая, куда я попала и почему эти люди так себя ведут.