Страница 40 из 77
Глава 14
Событие тридцать восьмое
Перестарался. Хотя, во всём можно найти плюсы. Тут плюс был весомым. Не жирным. Наверное, просто кость широкая. Обладательница широкой кости прыгала на нём истово и старалась вдавить в сетку кровати так, чтобы от него только мокрое место осталось. Не вышло. Нимфа вдруг выгнулась, порычала что-то на чистом французском, про бога и свалилась Ивану Яковлевичу не грудь. Полежала пару минут, время от времени подёргиваясь, потом прикусила ему ухо и сползла под бочок, уютно так, по-домашнему, прижавшись. И это пятый раз за ночь. Неутомимая нимфа.
Бог он есть, и он праведников вознаграждает. Вот грохнул Брехт будущего предателя и фашиста, а ему за это нимфу или даже нимфоманку. Сделал Иван Яковлевич всё, как и задумал, и всё получилось. Планирование — наше всё. СССР — страна плановой экономики. И вообще — плановая страна. Приехал заранее, часам к девяти, взял футляр с винтовкой и скрипку дешёвую, в музыкальном магазине купленную. Положил на скамейку футляр и делал вид, что, что-то там в этом инструменте настройку настраивает. Дребезжал, ноты извлекая. Улица малолюдная, прохожие редкие чего-то оглядывались на мужичка в сером пальто и чёрной фуражке со скрипкой в руках. Будто не сидят у них в Париже на каждой скамейке утром скрипачи и не пытаются скрипку настроить. Иван Яковлевич, специально поднял воротник пальто и фуражку на глаза натянул, а ещё выращенные усики небольшие чёрным карандашом для ресниц подкрасил. Запомнят, и когда их в полицию начнут тягать на опрос-допрос, обязательно скрипача «подозрительного» вспомнят и опишут. А полиция будет искать и даже, должно быть, найдёт кого-нибудь. Убитый — человек не простой, и преступника обнаружат наверняка.
Когда подъехал чёрный «Ситроен», Брехт скрипку отложил и огляделся. Пустынно, все уже давно на работе или по другим делам ушли, только маршал, как всегда, нежился долго в постельке. Старость. Простительно. Бог простит. Вот, через несколько минут. Подъехала машина, водитель вышел и зашёл в дверь, Иван Яковлевич скрипку перестал терзать, положил на скамейку, вынул из футляра винтовку и встал за тумбой афишной. Вышли из двери водитель с Петеном и направились к машине. Брехт произвёл два выстрела, оба в головы. Попал. Громко для тихой улочки, голуби взмыли над тротуаром, где крошки собирали, бабульками сердобольными разбросанные. Эхо отразилось от зданий. Громко. Так и хочется пуститься наутёк. Но побежал в другую сторону, запланированную. Полковник за несколько десятков очень длинных секунд преодолел расстояние до маршала. Воткнул ему в сердце клинок с запиской и снова ломанулся к скамейке. Пока ни одной души, хотя, наверное, в окна самые смелые и любопытные подсматривают. Подхватил Иван Яковлевич с лавочки винтовку и футляр, засунул орудие убийства с глаз подальше в него, и припустил на полном ходу в намеченный проулок. Там вывернул пальто наизнанку и достал из сумки шляпу, специально в большой твёрдой, как чемодан сумке нёс, чтобы не помять. В сумку сунул футляр с винтовкой и фуражку. И уже совершенно спокойным размеренным шагом вышел на соседнюю улицу. Там его «Пежо», одинокий стоял. Залез, достал опасную бритву и сбрил усы, потом переоделся в куртку коричневую и снова фуражку, но уже тоже коричневую и поехал в намеченное кафе на полной скорости. Нужно было на всякий пожарный создавать себе алиби.
В кафе папаши Карло народу было немного, утренние посетители уже схлынули, а обеденные ещё не подошли. Была женщина с мальчиком, парочка и дедушка один сидел за столиком. Попивая кофе и газету читая. Брехт заказал себе пирожное с кофе и сел, откинувшись на спинку стула. Ноги тряслись, адреналин схлынул и отходняк наступил. Во рту противный вкус железа. Попил, прожевал, не ощущая вкуса, лакомство с клубничной начинкой и подозвал нимфу, что чирикала с мамашей. Девушка Брехту не нравилась. Она была не то чтобы громоздкая, но плотная такая, как метательницы ядра. Не жирная, а именно плотная, с крестьянской грацией. Правда, когда улыбалась, то чуть преображалась, ямочки на щёчках образовывались и белоснежные зубки приоткрывались. Звали официантку Ниной. Была она француженкой и по-русски ни слова не знала. Каждый раз с Брехтом жестом изъяснялась. Пальцы показывала и улыбалась, потешаясь видимо в душе над дуболомом лопоухим, который язык Вольтера не знает. Хотя, вот Иван Яковлевич знал, кто такой Вольтер — это товарищ по переписке императрицы Екатерины Великой, а девушка об этом знала едва ли.
Началась их всегдашняя мимикрия с показыванием пальцев и смешками. Шесть пальцев показала. Причём, этот самый шестой был в виде жеста неприличного — средний. Брехт ей тысячу сунул и руками развёл, мол, мелочью сегодня не богат. Это кафе папаши Карло вряд ли за день на три таких бумажки наторговывает. Может, летом и получше дела у них идут, а зимой, да ещё в дождливую погоду, посетителей не больно много.
Нимфа Нина пошуршала банкнотой, изобразила извиняющуюся улыбку и ушла в дверь, что ведёт на кухню. Очевидно, с Карло советоваться, что делать. Вернулась не скоро. И без сдачи, сунула бумажку Брехту назад и попыталась чего-то объяснить.
— Je ne comprends pas. Не понимаю, — и назад ей бумажку.
И так несколько раз. И тут старикашка с газетой и говорит на хорошем русском.
— Молодой человек, она говорит, что у них нет сдачи, сходите в банк или в магазин и поменяйте на мелкие купюры.
— А сколько сейчас времени? — Брехт шёл точно по плану.
— Половина одиннадцатого, — глянул старик на карманные часики.
— Блин, полчаса уже тут сижу. Мне же нужно в одно место успеть. Девушка. А, Нина, можно я чуть позже занесу, я тут не очень далеко живу. Переведите, пожалуйста. — Обратился к читателю.
Пообщались, почему-то хихикая. Как там у Гоголя? «Над кем смеётесь?!Над собой смеётесь …».
— Она говорит, что тогда с вас ещё и билеты в кино, — разъяснил дедулька смехуёчки.
— Замётано. Сегодня вечером идём в кино.
Ну, а после кино пошли в гости. И вот чем всё это закончилось. Бог вознаградил. Подарил этот маленький вулкан страстей за содеянную справедливость. Хотя почему маленький. Вполне себе и не маленький. Под метр семьдесят девица. И под семьдесят кило. Нормальный такой вулкан.
Событие тридцать девятое