Страница 15 из 29
— Как меня… Ох! — схватился он за голову, потом скривился и осторожно потрогал челюсть, провел языком по губе. Губа треснула и по подбородку побежала струйка крови. Ая-чан безэмоционально протянула ему платок. Изаму некоторое время молча смотрел на протянутый платок, потом кивнул и взял его, вытер кровь, встал на ноги и отряхнулся. По его движениям было видно, что он вполне восстановился, контролирует свои движения, не шатается. Его глаза были ясные, без этой туманной поволоки, что бывает обычно у тех, кто еще не оправился от нокаута.
Я пошевелил пальцами правой руки и невольно поморщился. Опять сбил себе костяшки. Впрочем, учитывая мою, вновь приобретенную регенерацию — скорее всего они перестанут меня беспокоить уже через минуту.
— Ботаник-кун. Девушка Ботаника-чан. — склонился в легком поклоне Изаму: — прошу прощения, я не запомнил ваши имена. Меня зовут Изаму, я увлекаюсь боевыми единоборствами и мангой. У меня нет девушки и я вхожу в троицу «Отшельников Школы Сейтен» под именем «Ягуар Сейтен».
— Меня зовут Сато Ая, и я не девушка этого… человека. Его зовут Ямасита Синдзи. Спасибо. — поклонилась в ответ Ая, видимо поняв, что у меня культурный ступор.
— Э… да, — сказал я, чувствуя себя глупо. От того, что стороны представились, ситуация не прояснилась ни капельки.
— А, почему… — начал я, но был перебит Изаму.
— И как один из троицы «Отшельников Школы Сейтен» я не мог пройти мимо удивительной метаморфозы, которая произошла с Ямаситой-куном. — кивнул Изаму: — я провел исследование. — тут у него в руках появилась растрепанная тетрадка и он торопливо перелистнул несколько страниц: — ага, вот тут. Ты, Ямасита-кун, никогда не обладал никакими боевыми качествами, ни моральными, ни физическими. Однако позавчера ты надрал задницу этому мелкому Цудзи, который стал слишком много о себе думать. Конечно, для «Отшельников» не составило бы труда разобраться с ним, однако ты сделал это так, словно у тебя опыт и сила десятка бойцов. Выяснив это и предположив, что произошедшее не может быть простым стечением обстоятельств, как это считает Акира — я решил проверить на что ты способен. Как и следовало ожидать, в критической ситуации ты раскрыл свои способности. А потому я прошу тебя, Ямасита-кун — раскрой мне секрет твоего преображения! — и тут Изаму выкинул номер, склонившись в низком поклоне «низшего к старшему». Я снова поймал культурный ступор, потому что вот такого вот точно не ожидал. Нет, ну всякое могло быть, от «я тебя еще поймаю», да «хорошо, я все понял, давай до свиданья», но вот так…
— Синдзи… — тихонько прошипела за спиной Ая и я понял, что с этим надо что-то делать. А именно — с Изаму-саном, склонившимся передо мной прямо на улице в глубоком поклоне.
— Э… да? — сказал я, соглашаясь «раскрыть секрет своего преображения» и прекрасно понимая, что вру. Даже если бы я и рассказал свой настоящий секрет, о том, что в тело Синдзи-куна вселился я, отживший свое мужчина из другого мира и времени — что бы это изменило? Мне бы никто не поверил, хотя вот этот вот Изаму может и поверил бы, у него точно голова мангой забита, этот во что угодно поверит.
— Большое спасибо! — выпрямился и улыбнулся Изаму: — Я ценю ваше доверие и рассчитываю на вас, сенсей!
— Да ладно. В общем и целом и секрета то никакого нет. — сказал я, поймав его вопросительный взгляд: — это… просто влюбился я, вот. И Сила Любви и все такое и вот тут-то во мне и пробудилась сила невиданная и …
— Погоди. — нахмурился Изаму: — ты же про бокс и про дядю говорил в первый раз…
— Ах, да. Сила невиданная и техника диковинная проснулись во мне.
— А дядя?
— И дядя тоже проснулся.
— Где проснулся? — не понял Изаму.
— Да рядом. Недалеко живет, хочешь — покажу?
— Что-то мне кажется, что ты надо мной издеваешься… — снова нахмурился Изаму: — что за история такая, какой еще дядя, какая любовь?
— Вот именно! — вмешалась Ая-чан, встав между нами и уперев руки в бедра: — что это еще за любовь? К кому? И как давно? И почему мне не сказал, я тут, понимаешь хожу с ним туда и сюда, а у него любовь есть…
— Слишком много вопросов! — поднял я руки, сдаваясь: — я не могу отвечать на все одновременно. Можно же задавать вопросы по одному? Один вопрос — один ответ.
— Научи меня технике бокса!
— Говори кто твоя любовь! — выпалили одновременно Изуми и Ая-чан, переглянулись и покачали головой.
— Хорошо. — сказал я, трусливо выбрав из двух вопросов тот, который сулил меньшие неприятности: — хорошо, я покажу что-нибудь, покажу что умею сам. Но многого от меня не жди, я не профессионал, и наверное, даже не любитель. Так, нахватался по верхам.
— Отлично. Надеюсь на тебя! — и Изаму снова склонился в своем поклоне, выпрямился и кивнул: — до встречи в школе!
— Ага! До свидания. — я махнул ему рукой вслед, стараясь не замечать замершую в молчаливом упреке Аю-чан.
— Итак? — спросила она меня, когда Изаму скрылся за углом. Я подобрал свой портфель, укоризненно поцокал языком, стряхивая пыль и изучая царапины на потрепанном кожезаменителе (мы с Нанасэ-онээсан против живодерства. А еще у нас слишком мало денег для покупки изделий из натуральной кожи).
— Ну вот, — сказал я: — ну вот, опять весь поцарапался. Как ты думаешь, Ая-чан, имеет смысл попросить Изаму-сана купить мне новый портфель, ну или хотя бы восстановить стоимость краски? Или как это — амортизация? Вообще непонятно, имеет ли портфель амортизацию? Должен иметь как всякое имущество, которое подвержено износу. С другой стороны все подвержено износу, даже моральные ценности. — краем глаза я видел что Ая-чан начинает закипать.
— Да, в какие времена мы живем, Ая-чан, во времена, когда моральные ценности и традиционные устои начинают изнашиваться, словно старый портфель. И это в славной стране Ямато, где скромность и отсутствие излишнего любопытства, а также желания влезть в чужие дела у девушек ценились испокон веков… — грустно покачал головою я.
— Рррр… — прорычала Ая-чан: — Ямасита-кун, ты испытываешь свою судьбу. И мое терпение.
— Которое, как я надеюсь, безгранично, как у всякой настоящей дочери Ямато, истинной Ямато Надешико, и не позволит перейти границы дозволенного и начать вести себя… не как подобает дочери Ямато и …
— Вот ты у меня допросишься, Синдзи-бака!! — Ая-чан начала багроветь, и я поднял руки, сдаваясь.
— Хорошо, хорошо. Что ты хотела узнать, Ая-чан?
— Что у тебя за любовь? — Ая определенно не стала ходить кругом да около.