Страница 8 из 16
Ася положила листы себе на колени и произнесла вслух:
– Кто же это написал? Не бывает такого имени – Туманный Альбион.
Глава 4. Как я делаю, что дочка снова маленькая?
«Почему так бывает, что иногда несколько лет пролетают незаметно, а один день может тянуться целую вечность? Похоже, у меня сегодня будет именно такой день», – грустно подумала Ася и направилась в комнату дочери, которая секунду назад позвала её громогласным криком на всю квартиру.
«Время точно пошло вспять. Аллочке снова шесть лет, и она нуждается в моей помощи», – мысленно женщина пыталась настроить себя на позитивный лад. Тяжело вздохнув, она открыла дверь в комнату, но не успела что-либо сказать, как дочь уже поторопила её:
– Мама, ну где ты ходишь? Мне же врач сказал, чтобы я в восемь утра уже была в больнице, а ты всё копаешься!
– Дочь, не переживай, мы успеем. Я, между прочим, по твоей просьбе, ищу лак для волос, хотя совершенно не понимаю, зачем он тебе в больнице, – Ася изо всех сил старалась отвечать дочери спокойно, хотя в душе давно клокотал вулкан чувств, готовый при любом неосторожном слове вырваться на свободу.
– Ты ничего не понимаешь, как всегда, – резко ответила Алла. – Лучше скажи, ты такси вызвала?
– Да, я вызвала такси! Лак для волос я тебе в больницу принесу, когда найду, не расстраивайся так из-за этого, пожалуйста, – успокаивала мать.
– Я и не переживаю, с чего ты взяла? Стану я из-за такой ерунды переживать, – девушка подпрыгнула на одной ноге к костылям, стоящим в коридоре, и ответила на звонок маминого телефона, лежавшего тут же, на журнальном столике. Выслушав говорившего, она громко объявила:
– Всё, я выхожу! Ты – как хочешь, машина уже приехала!
– Да, я сейчас тоже иду, – Ася подняла несколько сумок, которые дочь собиралась взять с собой в больницу, и пересчитала их, чтобы ничего не забыть. Их в общей сложности было пять штук, включая чехол с ноутбуком.
Алла взгромоздила на плечи, поверх зимней куртки, свой школьный рюкзак, набитый до отказа, и, открыв входную дверь, на костылях похромала вызывать лифт.
Несколько дней назад девушке исполнилось девятнадцать. При полном отсутствии на лице какой-либо косметики она выглядела гораздо моложе. Каштановые волосы до пояса, несколько осветленных прядей в слегка вьющихся волосах. Голубые глаза, курносый нос и едва заметные веснушки на бело-розовой коже. Маленькие пухлые губы обычно немного выпячены, что придает лицу по-детски капризное выражение. Движения тела порывистые, точно тень солнечного зайчика, бегущая от зеркальной поверхности.
– Аллочка, подожди, пожалуйста. Я сейчас все сумки из машины выгружу, чтобы водитель мог уехать, – сказала Ася, когда они прибыли на место.
Видимо, услышав эти слова, мужчина нехотя встал с водительского места и сам перетаскал багаж ближе к обочине дороги.
– Вот твои костыли. Только постой пожалуйста, не ходи без меня, – Ася чувствовала, что стала суетиться больше обычного, и по привычке начала мысленно осуждать и стыдить себя за такое неподобающее поведение, чуть не уронив тяжёлую сумку с продуктами и ноутбук в попытке перенести их ближе к крыльцу больницы.
Дочь, наблюдавшая за матерью со стороны, громко вскрикнула от испуга за свой новый компьютер, припрыгала на костылях ближе к ней, дёрнула за ремень сумки с ноутбуком и резко забрала её у Аси, громко прокричав:
– Ты всегда такая неуклюжая! Как так можно?!
Больничный двор был весь завален свежевыпавшим снегом. Дворникам в то утро пришлось сильно постараться, чтобы расчистить дороги от той массы осадков, что, как всегда внезапно, появилась на улицах города в ту ночь, значительно превысив суточную норму.
Мужчина средних лет, в лёгкой куртке, и сейчас продолжал убирать последствия снегопада, деревянной лопатой стараясь сделать чуть шире дорожку, ведущую к крыльцу больницы.
– Дочь, пожалуйста, осторожней, я сейчас сумки возьму и помогу тебе, – Ася продолжала метаться между сумками и пакетами, которые она не желала оставлять на обочине дороги. Внутри женщина снова начала тревожиться за дочь, самостоятельно поковылявшую к входу в больницу, проигнорировав слова матери.
Наконец-то переместив все пакеты и сумки на больничное крыльцо, Ася подошла к дочери, не совсем понимая, как помочь ей подняться по пятнадцати ступенькам.
В ту же секунду Алла поскользнулась и упала на спину, инстинктивно поймав сумку с ноутбуком, висевшую у неё на плече. Ася мгновенно среагировала и подскочила к дочери, лежащей на земле. Дёрнула её за капюшон и одним рывком поставила на ноги, случайно задев распущенные волосы Аллы. Та вскрикнула.
– Аллочка, ты повредила ногу? – заволновалась мать.
– Нет, ты мне так все волосы выдернешь! – раздражённо ответила дочь и добавила: – Не могла меня нормально поддержать, теперь, наверно, и ноутбук повредился.
– Да плюнь ты на свой ноутбук, – со злостью ответила Ася, пытаясь ловчее обхватить дочь, но ей очень мешали костыли.
Ещё одно неловкое движение, и Алла опять чуть не упала, но стоявший неподалеку дворник быстро подхватил девушку, а затем на руках занес её на крыльцо больницы.
– Ой, большое вам спасибо, – сказала Алла, обращаясь к мужчине, и тут же стала упрекать мать: – Вот, без дворника я бы опять упала! Ты даже толком помочь не можешь!
Ася молча несла следом костыли девушки.
Мужчина опустил Аллу на ноги в холле больницы. Девушка, сконфузившись, произнесла:
– Извините, что я вас вот так дворником назвала.
– Да ничего страшного! Я тут только на время отпуска, знакомый попросил, – мужчина смущённо опустил глаза и поторопился уйти.
Ася тут же подошла к дочери, отдала ей костыли и ноутбук, который забирала, чтобы облегчить ношу мужчине.
В больничном вестибюле женщина начала оглядываться по сторонам. Стены, обитые дешёвыми бело-серыми панелями, старые плакаты об угрозе терроризма и о том, как помочь, если у человека случился инсульт, тёмно-коричневая скользкая плитка на полу.
Медленно передвигаясь, в конце коридора мама с дочкой увидели нужную табличку на двери и сели около неё на деревянную лавку. Очень давно Ася не видела одновременно такого количества травмированных людей. Несколько человек были с такими же костылями, как и Алла, но большинство – с забинтованными частями рук и головы.
Людская очередь в кабинет № 32 постепенно двигалась. Когда Алла уже собиралась заходить, Ася поинтересовалась:
– Дочь, а у тебя направление в больницу и страховой полис с собой?
Алла мельком посмотрела на мать, махнула рукой и ничего не ответила. Вдвоём они зашли к врачу, но пробыли там ровно минуту.
Выйдя из кабинета, Ася с негодованием спросила дочь:
– Как так получилось, что вы с Леной не взяли направление, когда ходили в больницу? Почему она тебе не подсказала? А ты сама о чём думала?
– Оно, наверное, у меня было, просто не помню, куда я его положила. На столе не нашла, – беспечно ответила Алла.
– А куда ты свой страховой полис положила, тоже не помнишь? Почему у тебя сейчас только ксерокопия? – мать старалась приглушить вырывавшийся наружу крик, отчего её голос напоминал злобное шипение.
– Мама, не приставай ко мне, я думаю, – ответила дочь.
– О чём это, интересно знать? – с раздражением спросила Ася.
– Думаю, что нам нужно вызвать такси и съездить домой, чтобы ещё раз поискать это направление. Я точно помню, что где-то валялась какая-то бумажка из больницы. Вот только сегодня утром я её почему-то не увидела, – задумчиво ответила Алла.
Ася сначала посмотрела на неё, затем на многочисленные сумки и пакеты, что они привезли из дома, тяжело и глубоко вздохнула, представляя, как они, а точнее она одна, потащат всё это назад. Дочь на костылях, впереди – скользкое крыльцо… Дворник, очевидно, давно ушёл по своим делам.
Женщина ещё раз вернулась в кабинет, из которого они только что вышли:
– Скажите, где нам взять это направление на госпитализацию? Может быть, вы нам его выпишете? Вы же хирург-травматолог. Так вроде бы на табличке написано, – спросила она, обращаясь к врачу, который ей больше напоминал торговца корейскими салатами в супермаркете возле их дома. Однако между ними все же было существенное отличие – врач с корейской фамилией Ким говорил на чистейшем русском и был одет в белоснежный халат и такую же, кипенно-белую, шапочку, а не клеёнчатый фартук поверх синего халата, как у его однофамильца из магазина.