Мурад. Мой любимый враг

Лила Каттен

Мурад. Мой любимый враг

Глава 1

Лора

Открываю чемодан и начинаю медленно складывать туда свои вещи. Подумать только, эти три года пролетели как один.

Не скажу, что было плохо, но и хорошего мало.

Не знаю, почему, когда речь стоит об образовании за границей, именно школьном, все выбирают Англию.

Здесь круто, но в своей школе в Санкт-Петербурге, учителя были не менее образованными. Хотя…

Учитывая, что произошло, не удивительно, что я оказалась так далеко от родительского дома.

По-прежнему больно вспоминать прошлое.

Странно, но лишь потеряв, понимаешь, что ошибки и недопонимания между тобой и матерью, лишь пыль, не имеющая никакого значения по сути.

Я бы все отдала, чтобы услышать ее голос снова, или отцовский. Но никто не принимает плату ни в какой валюте.

Я даже не знаю, где теперь мой дом?

Куда я поеду?

Невольно вспоминаю его.

Тот мужчина, Мурад.

Я увидела его впервые за неделю до того, как потеряла отца и мать.

Я возвращалась со школы и была впечатлена черной машиной, припаркованной во дворе нашего дома. Не знаю какая марка, я больше разбираюсь в библии моды и знаменитых дизайнерах, чем в железках.

Войдя в дверь, я услышала голоса из гостиной, а мой путь лежал именно через нее на второй этаж.

На диванах с чашками кофе сидели родители и тот самый владелец шикарного авто.

Конечно, мне рано было до любви, но кто запретит пятнадцатилетней девчонке увидев красивого мужчину оценить его? И да, он действительно был красивым.

Солнце падало на его лицо, отчего его карие глаза будто светились золотом.

– Лора, ты уже вернулась? Почему так рано? – строго спросила мама, словно ей и правда интересно.

Нет вы не подумайте, что тут было все потеряно. Она мать и помнила об этом, когда замечала, что я поправилась на килограмм, или новый синяк на ноге после игры с подружками на физкультуре. Она всегда была на чеку. Уж очень Мария Владимировна мечтала, чтобы я стала моделью.

Сомневаюсь, что она поинтересовалась бы в итоге моим мнением, но у меня был план и надежда, что моих аргументов хватит, чтобы противостоять.

Она считала себя скульптором, и я для нее была массой из глины, как и остальные подопечные.

Она была владелицей самого успешного модельного агентства России, поэтому лепила из меня что вздумается ей самой. Не удивительно, что наши отношения были далеки от идеала.

– У меня сегодня пять уроков было, мама, – ответила и решила добавить, – как всегда по пятницам. Здравствуйте, – решила быть вежливой, бегло глянув на мужчину.

Вот только не самое удачное время я выбрала мнить себя взрослой. Лицо женщины скривилось от злости.

– Ваша дочь? – незнакомец смотрел на нас всех словно что-то в уме подсчитывал. Но я чувствовала себя блохой под микроскопом, у которой нога выросла со лба.

Почему-то он не вызывал доверия, даже при всей его привлекательности. Он излучал что-то такое опасное, отчего внутри все сжималось сотрясаясь.

– Это Лора, – посмотрела на меня и безрадостно улыбнулась, – а это …

– Рада познакомиться, – повернула голову к матери, – пойду в комнату. До свидания, – быстро пискнула и поскакала наверх.

Не знаю, почему повела себя так. Хотя потом, частенько ловила на мысли, что придумываю имена незнакомцу.

Я так и не поняла кто он такой и как связан с моими родителями. В моей голове он чуть позже отметился тем, кто спас из того жуткого кошмара, трехлетней давности. И разве не мог он стать моим принцем, о котором я только и думала, пока училась?

– Лорыч, можно? – стучится ко мне одноклассница.

Безбашенная девчонка, просто сумасшедшая. Вечно что-то выдумывает. Даже не знаю, почему мы с ней стали подругами. Видимо я ее хоть немного, да приземляла, а может просто она мечтала меня растормошить, но справлялась она со своей задачей ужасно плохо.

Я, конечно, не забитая мышь, но в моем характере не найдешь того взрывного огня. Порой мне хочется скинуть с себя все это и быть как она… быть как раньше. Возможно тогда, я вспомню что жизнь продолжается и перестану жалеть себя. Но кажется в какой-то момент, во мне что-то надломилось.

– Входи, Рит.

– Пакуешься? А я скинула все дерьмо в чемодан и плевать. Матушка один фиг будет недовольна.

– Почему?

– А ей че повод нужен? Найдет таковой по-любому. Ты так и не сказала где будешь? Я если что поступать буду в МГИМО, наверное.

– Ого, а чего не в МГУ?

– А ты у Ярославы Сергевны спроси. Мне пофиг.

– Может ты хотела куда-нибудь в другое место?

– Ой, Лорик, ты будто не слышала мои занудные россказни об этой великой женщине. Так че?

О да, я слышала, и понимала, что ее мать не отступит никогда, если не реализует через свою дочь все, чего сама была лишена.

– Не знаю, – вздыхаю и сажусь на постель. – В Питере дом, правда я не знаю, что там с ним.

– Блин, херово. Че прям никого у тебя?

– Были тетя с дядей по отцовской линии, но их убили, давно еще. Мы тогда в Москве жили. С маминой стороны никогда не знала никого и не видела.

– Вот тебе и семейство Коваль. Не в обиду тебе, но блин, как так-то? А кто тебя сюда отправил?

– Мужчина.

– Ага. Это многое объясняет. Ты мне за эти годы ничегошеньки не рассказала, колись. Тут обучение дофига стоит, че за «мучина»?

– Рит, я знаю не так много. Типа опекун. Хотя мне уже восемнадцать исполнилось. Наверное, найму юриста, который все расскажет.

– Слушай, – ложится она на кровать задирая ноги, не снимая обуви. Не люблю, когда она так делает. – А почему про аварию, в которой твои родаки погибли нигде не сказано?

– Вот тебя понесло. Хватит, – раздражаюсь от ее расспроса.

– Ну а как с тобой иначе? Только напором. Вон сколько рассказала всего за пару минут. Больше чем за три года.

– Просто тебе нужно понять, что, если человек не говорит, значит на это у него есть свои причины.

– А то ты не знаешь, что я и мораль – это две разные вселенные.

– Рит, я серьезно.

– Ой ладно. У тебя самолет во сколько?

– В десять тридцать завтра с утра.

– О, у меня в девять, пойдем пива выпьем? Отметим окончание этой «леди-каторги»?

– Почувствуем себя настоящими англичанками?

– Ага.

– Ну давай. Только не в клуб.

– Сама туда не хочу. Да и не отпустят надолго ты ж знаешь. Режим как в тюрьме.

– «Воспитание – это самое важное ценное, что ваши родители хотят в вас вложить. Это начало вас самих», – процитировала я слова нашего куратора или классного руководителя, как угодно.

– Фу, не говори так, слишком похоже. Одевайся давай, я тоже быстро и вернусь за тобой.

Одеваю джинсы и рубашку в клетку, заплетаю волосы в высокий хвост делая его небрежным, беру сумочку куда кладу кошелек и телефон с документами и выхожу, встретившись на пороге с Ритой.

Вечер проходит просто замечательно. Наверное, впервые я почувствовала себя свободней. Раньше нам не позволили бы так долго быть вне стен учебного заведения, но сегодня уже многие разъехались, и нам оставшимся сделали небольшую поблажку в виде исключения.

Утром сложив остатки своего «добра», я подхватываю чемодан и ухожу из стен, которые стали для меня неким пристанищем, где я пыталась забыть о прошлом и о той боли, которая снилась почти каждый день первое время.

И вот я как оголенный провод. Я боюсь, но мне нужно двигаться вперед.

– Лора, за тобой приехала машина, в аэропорту по прилету, тебя так же встретят.

– Мисс Хелен, а кто предоставил транспорт? Вам звонили? Это мой опекун? Или юрист, адвокат?

– Лора, ты все узнаешь. Не переживай. До свидания.

– Всего доброго.

На улице меня ожидала черная глянцевая машина. С Ритой мы попрощались еще в комнате, когда я к ней заглянула, так как она уезжала раньше меня.