ПП 6

— Игорь, ты чему улыбаешься? — поинтересовалась Латана.

— Сейчас поймёте, — пообещал Егоров, — Нам туда, — показал он в сторону нужной калитке.

— Туда?! — изумилась Камалия.

— Угу. А как ты думала уйти незаметно, — граф Приарский учтиво распахнул скрипнувшую дверцу, — И не забывай. Вы сегодня не герцогини, а наёмницы. Во всяком случае, пока не вернёмся обратно.

Глава 15

Сомнения, что аристократки его не так поймут, у Игоря развеялись сразу же, как только обе они вышли через калитку и уткнулись в заросли ивняка. Никаких «ты куда нас взумал тащить?!» не последовало. Наоборот, выражение интереса на их лицах лишь усилилось, а Камалия, так и вовсе, совсем по девичьи хихикнула.

— Нам направо, — попаданец взял командование их троицей в свои крепкие руки, — Вот по этой тропке топаем. Дружно. Как же так, мы, простые наёмники из далёкого Ливора, могли заплутать в Трине? — решил он совсем чуть-чуть подурачиться с целью помочь подругам вжиться в роль простолюдинок-воительниц, — Занесло непонятно куда. Надо выбираться на нормальную улицу. Латана, не спеши. Давай, я первым пойду.

Перед мостками через канаву с нечистотами и мусором Егоров остановился и решил пропустить вперёд подруг, чтобы иметь возможность их подстраховать, если вдруг что. Но проявлять заботу ему не пришлось, герцогини легко перешли, можно даже сказать, перебежали, качающиеся и скрипящие доски метров пять длиной, и оказались на дорожке возле ограды богатой усадьбы.

— Игорь, — Камалия, шедшая первой, остановилась и кивнула в сторону двух оборваных, заросших и грязных мужиков неопределённого возраста, увлечённо роющихся в свежих помоях, выплеснутых недалеко от калитки.

— Нищих что ли не видела? — попаданец протиснулся между кузинами, — Они ведь не только подаяния просят на площадях. Вот так они примерно и живут, в естественной, так сказать, среде обитания.

Он не сразу обратил внимание, что герцогиня Нейторская пальчиками плетёт заклинание.

— Я о другом, граф, — от Камалии сверкнула голубоватой сосулькой магическая стрела и мгновенно пробила голову ближайшего из бомжей, расплескавшись взрывом смеси крови и мозга, — Ты же про Стрелу Льда спрашивал, — в этот момент второй оборванец жутко взвыл и при попытке убежать свалился в местное подобие канализации под открытым небом, откуда раздались хлюпанье вонючей жижи и вопли страха несчастного, — Видишь, это заклинание намного быстрее Огнешара — Лана тебе говорила — но и ущерб меньше. Но, главное, от Льда уже в полусотне шагов спасёт обычный пехотный щит. Зато, среагировать и уклониться от магической стрелки сложнее. Энергии требуют одинаково. Ты чего? — удивилась герцогиня, увидя нахмуренный лоб приятеля.

— Ему голодранца жалко, — просветила её кузина, сохраняя серьёзную мину, хотя сама лучилась иронией.

— Серьёзно? — чуть выдвинувшись вперёд, герцогиня Нейторская взглянула на попаданца, — И в самом деле, — хмыкнула она, — Странно. Игорь, скажи, зачем этому отребью жизнь?

Что он мог ответить? Ведь Камалия искренне не понимала всю бесчеловнчность своего поступка. Она, как и прочие аристократы Орваны, руководствовалась этикой, совсем не схожей даже с понятиями земного средневековья.

Заслуга монотеистических религий Земли заключалась в том, что они дали понятие души и, как следствие, признание ценности любой человеческой жизни, вне зависимости от того, в шелка ли люди одеты или в рваньё.

Здесь же религия вообще однозначных понятий, что такое добро и зло, грех и добродетель, не определяла. Бог Хаос тот вообще поощрял всякие беспутства.

Винить Камалию за её жестокость было бы бессмысленно — она была просто, как тот ребёнок, ещё не понимающий, что такое хорошо, а что такое плохо.

У Игоря не получилось внушить земные понятия о справедливости даже Латане. Его сюзеренша лишь приняла как факт, что другу её жестокосердие претит, и при нём она старалась, как говорится, шашкой не размахивать.

Короткое время у попаданца была надежда, что его рассказы о реальной земной жизни что-то в принцессе поменяют, но она их, как и Тания, воспринимала такими же фантастическими и сказочными, что и те выдуманные писателями истории, только менее интересные и захватывающие. Так что, делиться воспоминаниями о своём мире Егоров вскоре перестал, а расчёт на изменение взглядов Латаны на права и достоинство людей не оправдались. Почти людоедская этика орванских аристократов пустила слишком глубокие корни, чтобы один случайно занесённый в этот мир спецназовец мог что-то кардинально в этом отношении изменить.

— У меня нет ответа, Камалия, — сказал он, — Кроме того, что убитый тобой нищий мог оказаться таким же переодетым аристократом как и мы. Может барон какой-нибудь, а то и граф. А ты взяла и без разбора прибила бедолагу.

Сказанное приятелем рассмешило герцогинь, а его сюзеренша даже продолжила шутку, резонно заметив, что Камалия это наверняка понимала, но не беспокоилась, так как у переодетого в грязную, вонючую одежду титульного дворянина, имелся бы при себе защитный амулет.

— Не один ты у нас предусмотрительный, — напомнила другу правительница Гирфеля.

— Раз так, тогда пошли дальше, — вздохнул землянин, — И помним, что за использование оружия или боевой магии вне дуэльных площадок и не для защиты от вооружённого нападения полагается повешение.

— У меня в Нейторе — кол.

— А у меня, как и здесь в Трине, петля. В Ливоре тоже кол. Правда, у себя в Пелоне я приказала использовать гарроту для таких преступников, только, так и не успела никого из драчунов приговорить к ней. Пришлось бежать раньше.

Подруги поделились сведениями, направляясь вслед за вновь возглавившим их маленькую компанию графом Приарским.

— Тогда, Камалия, считай, что ты заработала и на петлю, и на кол, и на гарроту тоже, — обернулся на ходу Егоров, — Хотя, да, вам же закон не писан. Но я всё же настоятельно попрошу…

— Да поняли мы, Игорь, поняли, — уверила Латана, — Кама больше не будет так делать. И я.

Улочка, на которую они вышли, находилась в стороне от основных городских присутственных мест, площадей и дорог, и даже не была вымощена. Приключенцев сейчас спасало то, что дождей не было уже несколько дней, иначе друзья утонули бы в грязи.

Тот трёхэтажный дом, вдоль забора которого Игорь провёл своих подруг, смотрелся среди остальных зданий, как лэнский замок-башня в окружении призамковых построек. Видимо, в особняке обитал кто-то из мутных торгашей, занимаюшийся не совсем честным бизнесом, раз поселился в таком непрезентабельном районе.

— Я тебе рожу расцарапаю! — вопила какая-то тётка возле хлебной лавки, на такую же, как и она, полную товарку.

Ширина улицы не превышала десяти метров, поэтому смеющаяся и подзуживающая ругаюшихся женщин куча народа, перекрыла весь проход в нужном землянину направлении.

— Ротозеев расталкиваем, но без лишней грубости, — распорядился Игорь и увидел, с каким удовольствием, чуть даже оторопев — таких сцен, с использованием местных идеоматических выражений герцогиням видеть ещё не приходилось — смотрели аристократки на ругань горожанок, — Лана, Кама, вы, конечно, числитесь провинциалками, но такие разборки для вас не должны быть в диковину. Так что, двигаемся дальше.

Он первым сдвинул какого-то мужика, судя по его фартуку, с частицами опилок на нём, мастера по дереву, и пошёл ближе к забору ледоколом, прокладывая путь сюзеренше и её кузине.

На не сильные толчки попаданца народ реагировал спокойно, уступал дорогу и от зрелища не отвлекался. Да и шедшие позади подруги смотрели не на спину своего ведущего, а на склочниц.

Игорь с удовольствием бы дал возможность герцогиням посмотреть и на драку товарок, но собственный опыт ему подсказывал, что, несмотря на подсказки и подначивания со стороны окружающих, до таскания за волосы и нанесения ударов кулаками ещё минут десять, не меньше. Поэтому, попаданец останавливаться не стал и повёл кузин в направлении центральных улиц и площадей.