ПП 6

— Решат, что дети твои. Если их мать попробует убеждать в обратном, то только больше всех в этом уверит.

— Вот видишь, как ты быстро уловил суть, — хмыкнул попаданец, — Ну, а я, может, пару раз загляну к ней в гости. Наведу ещё больше тумана. Так, мы, похоже, пришли? Где тут йенк-утисская посудина? Показывай.

Глава 5

Решение ограничить себя в возможности использовать порталы для перемещения, в том числе, и своих войск или армии Гирфеля далось попаданцу не легко. И всё же, Игорь понимал, что на это необходимо пойти, если он хочет опутать континент, а затем и всю планету — почему бы и нет? — сетью пространственных перемещений.

Смотря же в корень, эту сеть смело можно называть паутиной. Так будет точно отражаться суть той огромной власти, которую Игорь получит, создав для мира Орваны новую реальность, и в торговле, и в экономике, и в политике, и в обычной жизни.

При этом у землянина оставался и туз в рукаве — возможность в любой момент, если речь пойдёт, что называется, о жизни и смерти, нарушить установленные им самим же правила использования порталов. Правда, Егоров подобное развитие событий сравнивал с применением ядерного арсенала государствами на Земле. Вроде бы всегда можно бахнуть, однако, все рассчитывают, что до этого не дойдёт никогда.

Помимо туза, в рукаве попаданца имелся и джокер. Это для местных владетелей ограничение одноразового прохода через портал вооружённых людей количеством пятьдесят действительно означало демилитаризацию использования «магии Древних», а вот представитель другого мира знал, что воюют не числом, а умением, и часто хорошо обученный отряд спецназа может решить задачу эффективней нескольких полков.

Своих янычар Егоров как раз и готовил больше по программе специальных подразделений, хотя и от обучения общевойсковым приёмам не отказывался.

Предстоящая операция по расправе с йенк-утисскими пиратами-работорговцами должна стать одной из проверок качества программы обучения янычар. Одно дело учебные бои, а совсем другое — реальные сражения, кровь и боль.

Здешние средневековые жители немало видят с самого детства смерти и мучения людей, а кому-то из учеников Егорова уже приходилось лишать другого человека жизни — попаданец своих парней и девчонок не из балетной школы набирал — и всё же большинству из них необходимо преодолеть рубикон убийства врага. Это не так просто, как кажется, Игорь знал по собственному опыту. И пусть янычары заранее в более простых обстоятельствах пройдут через свой психологический барьер — что на Земле, что здесь, заставлявшего людей руководствоваться принципом «не убий» — чем в серьёзном бою потратят на преодоление естественных комплексов драгоценные секунды, которые могут стоить им жизни.

— Готовим на завтрашний вечер, тянуть не станем, — Игорь ещё раз посмотрел на пиратский галеон, стоявший на якоре внутри бухты между каравеллой, похоже, имперской, и большим торговым трёхмачтовым барком, — Лодки сюда перегонять не нужно. Поплывём с того же мыса, что и раньше вы использовали. Не будем лишний раз настораживать.

— Так ты с нами, командир? — удивился янычар.

— С вами, но, да, я не правильно выразился. Не поплывём, а поплывёте, хотя моряки и ходят. А я присоединюсь другим способом.

— Магия Древних? — с нотками восхищения догадался Люс.

— Типа того, — подтвердил попаданец, — Так, ну, вроде бы всё обговорили, посмотрели, пора расставаться. Рине привет, если увидишься с ней сегодня, — Игорь подмигнул смущённому парню, пожав ему на прощание локоть, и умело ввинтился в поток прохожих, льющийся в направлении южного края порта.

Жаль, что Пространственный Тоннель при использовании съедал весь резерв, и сейчас у Егорова накопилось магической энергии едва ль с седьмую часть от полного объёма, так что, возвращаться попаданцу было гораздо сложнее, чем уходить.

Впрочем, всевозможные пути отхода у землянина всегда были готовы. Возвращению на заранее подготовленные позиции его в прошлой жизни тоже неплохо учили, и истину, что мало ввязаться в бой, надо ещё и знать, как из него выходить, землянин усвоил.

Проще конечно было бы вернуться к подругам через порталы — один из них находился сейчас от него всего в трёх десятках шагов, а до другого, того, что возле казарм пехотных полков, идти, с учётом петляния по кривым улочкам, всего-то минут сорок — но попаданец не хотел торговать лицом перед адептками и агентами Арша, которые признают его в любом обличье.

Не особо раздумывая, Игорь двинулся к снимаемому жилью. Тем более, частью оплаты за аренду флигеля являлась и доставка свежих новостей старушке Родалии, большой любительницы сплетен, хоть и глухая была как пробка.

Хотя вначале попаданец возвращался не по тем проулкам, по которым приходил на встречу со своими агентами, почти сразу свернув с набережной вглубь припортового района, тем не менее, через километр он вновь оказался возле оврага, где утром устроил показательную порку потерявшим берега голодранцам.

Зачем он опять дал волю своей доброте, которую Латана, да и Тания в один голос с ней, называли мягкотелостью? На кой чёрт ему приспичило обеспечивать нормальное существование нищенке и её детям? Тут и других таких же треть города.

Ответ Игорь нашёл. Морковка. Да, именно, этот мелкий, грязный, надкушенный овощ в руке несчастного ребёнка в очередной раз пробил образовавшуюся в этом жестоком мире на душе попаданца броню.

Не удивительно, что напавших на него оборванцев в этот раз Егоров не встретил. Не потому, что на улице стоял яркий день, а наверняка оттого, что бедолаги сейчас где-нибудь отлёживаются и залечивают раны. Бил Игорь пусть и не на убой, но и не в шутку.

Родалия встретила своего квартиранта, сидя всё на той же скамье в саду.

— Егор, ты пришёл вовремя, — улыбнулась она наполовину беззубым ртом, — Кая сготовила рагу. Я тебя обязательно угощу. Ты должен попробовать её стряпню. И в этот раз отказа не приму.

— Уважаемая Родалия, — попаданец подошёл к хозяйке дома и изобразил неуклюжий поклон, — Честное слово, пусть Порядок и Хаос будут свидетелями, но я и в самом деле сыт по горло. Только что из-за стола. Кстати, в трактире мне рассказали много интересного.

Превозмоганец-прогрессор хитрый, подумал про себя Егоров, он знает, как отвлечь бабушку от её хлебосольства.

Судя по запахам, еда, приготовленная старой рабыней Родалии, наверное в самом деле вкусная, и Егоров бы не стал ломаться, но беда была в другом. Вдова, даже при том, что какой-то нужды в деньгах не испытывала, проявляла прижимистость. Она не только отказывалась от покупки молодой служанки, как ей советовал старший сын, но и экономила на всяких хозяйственных мелочах, в том числе, и на мыльных отварах.

Нет, на то, чтобы самим помыться, хозяйке и её рабыне хватало, зато посуду древняя Кая очищала с помощью песка, и, учитывая возраст служанки, делала это крайне плохо.

Понятно, что чрезмерной брезгливостью бывший спецназовец и жилец рабского барака в замке Рой не страдал. Только вот, к хорошему быстро привыкаешь, и есть из засаленной миски, которую и в руки-то брать было неприятно, граф Приарский не желал.

— Садись же, Егор, рассказывай, — оживилась старушка, предлагая жильцу занять место рядом с собой на скамье, — Жаль, больные ноги не дают мне возможность самой ходить в трактиры. Эх, раньше я, бывало, любила в них погулять.

Шутила старушка или говорила всерьёз, Игорь не понял. Вообще-то женщины, если они добропорядочные горожанки или поселянки, здесь не очень часто без сопровождения мужчин посещали кабаки, в отличие от кондитерских залов при пекарнях. Хотя шлюхи и — удивительные выверты местных порядков — дворянки в трактирах встречались часто.

Родалия благородной не являлась, да и на отставную гулящую девку нисколько не подходила. Значит, всё же шутит, решил попаданец, устраиваясь на предложенном хозяйкой дома месте.