Его любимая зараза

Осознание, что его бывшая за нами не наблюдала, придавало немного храбрости.

Не буду даже пытаться показаться супер-героиней, или всемогущей попаданкой, скажу сразу: после нескольких долгих часов бесцельных бродилок мой боевой настрой заметно упал. Да что там упал — он опустился ниже плинтуса!

Никогда не думала, что тишина и одиночество будет так меня угнетать.

Я сама не поняла, как опустилась наподобие пола, прижимая коленки к груди. Попробовала позвать всех по очереди: Темного Князя, Аарахарна и даже Аттанхэша… А ответом мне служила всё та же тишина, молчали даже проклятые зеркала.

В мире наступила ночь.

Кажется, я даже ухитрилась задремать. Иначе как назвать ощущение, будто кто-то звал меня по имени? Точнее, даже по фамилии. Разве что только глюки.

— Сомелье, Сомелье, Сомелье… Только и разговоров, что о ней, да о Князе! — но нет, голос звучал вполне отчетливо.

Я встрепенулась, пытаясь разлепить глаза и сбросить сонное оцепенение. Мне показалось, что ли?

Хотя нет, голос-то вроде знакомый, и прозвучал не так далеко. Но только из какого зеркала?

С трудом поднявшись, кое-как разогнув спину и не чувствуя копчик, я принялась искать источник недовольного ворчания. Это было довольно сложно, будто со мной вместе проснулся весь мир и одновременно ломанулся ко всем зеркалам. Впрочем, не удивительно — сегодня же состоится открытие череды балов и массовых праздников в Бриге! Гулять будут все…

Кроме меня, естественно.

— Хоть бы на одно письмо ответила, — недовольное женское ворчание слышалось все ближе и ближе, начиная перебивать остальной девичий щебет. — Хотя бы на записку! Только нос воротит. А вчера вообще не заметила, типа меня вовсе не существует. Какова, а?

От такой наглости я аж споткнулась, и чудом не влетела носом в гладкую поверхность, которая, как оказалось, и была предметом моих поисков…

В большом овальном окошке, расчесывая распущенные золотистые локоны, красовалась Лютеция, собственной, неповторимой персоной!

Я чуть не выругалась вслух. За минувшие сутки я столько сплетен наслушалась, хватит на несколько жизней сразу! А теперь еще и это.

— То есть ты меня сначала крыла, на чем свет стоит, а теперь еще чему-то удивляешься? — усевшись снова на пол, складывая ноги по-турецки, вслух усмехнулась я. Вот не собиралась вести ни с кем односторонние беседы, но кажется, собственная крыша от одиночества начала подтекать настолько, что я внутренне была согласна даже на сомнительный разговор со столь же сомнительным собеседником. — Странная ты, однако.

— Кто странная, я странная? — уронив расческу, внезапно возмутилась Лютеция.

Я выпала в осадок.

Да в смысле?!

— Ты меня слышишь? — от удивления у меня ресницы впились в веки, забылся даже несчастный ноющий копчик. И все остальные болячки сразу! — Правда?

— Сомелье! — задыхаясь от возмущения, магичка гневно стрельнула глазами. — Я вообще-то не только тебя слышу, но и вижу! Что ты здесь забыла?!

— Ну, ты ж хотела поговорить, — находясь в состоянии крайнего шока, ляпнула я.

На всякий случай оглянулась, убедилась, что нахожусь всё там же, в сером зазеркалье, перевела взгляд на опешившую сокурсницу, и добила:

— Кстати, милая спаленка. Дрогар еще не приходил?

— Ну, знаешь! — девушка аж задохнулась от возмущения. — Ты как была Сомелье, так и не изменилась! И фамилия «Сараразас» тебя не исправила. Убирайся отсюда!

— Ну, спасибо за комплемент, что ли, — невольно хмыкнула, пожимая плечами. А потом решила — наглеть, так наглеть по полной! То, что давний недруг неожиданно стал моим единственным шансом на спасение, до меня еще просто не доходило. — Но вынуждена огорчить, я никуда не собираюсь. Видишь ли, мне тут толком и поговорить не с кем, меня не видит и не слышит никто. Так что… извини, придется тебе потерпеть мое присутствие. Как дела в академии? Сколько осталось до бала?

— Так, подожди, — не отреагировав толком на мои насмешки, нахмурила Лютеция свои изящные бровки. — То есть, как тебя никто не слышит? Ты что, не умеешь это контролировать?

— А ты умеешь? — окончательно офигела я.

Да как так-то?!

— Вообще-то да, — надменно вздернув подбородок, молвила эта краса, даже не догадываясь, какой шквал подозрений вызвала в свою строну. — Магия зазеркалья — родовая магия рода де Ателье, что б ты знала! Так, стой… Погоди. Но тогда получается, что…

— Не, это ты погоди, — на всякий случай, отползая на пятой точке подальше, сипло выдавила я из себя. — Так ты…

— Моя родственница?!

— Предатель?!

Слова прозвучали одновременно, да так громко, что зеркало дрогнуло с обеих сторон. А после воцарилась тишина, протянувшаяся противным звоном в ушах.

И думали мы, в принципе, об одном и том же.

— Не, — первой затрясла я головой. — Какая, к черту, родственница? Я вообще из другого мира!

Как ни странно, но эта новость Лютецию не подкосила. Магичка с минуту напряженно о чем-то думала, покусывая и без того пухлые губки. И только потом осторожно выдала:

— Ну-у-у… Это многое объясняет. Точнее, практически всё. Не ожидала, честно. Его Темнейшество знает?

— Естественно, — отмахнулась я от банальных вопросов, уже давно возведенных мною в ранг так сказать «бытовых». — И сжигать меня не собирается. Лучше скажи, ты сейчас не солгала? Зеркальная магия — действительно ваша родовая? Других таких магов нет?

— А зачем тебе это? — моментально насторожилась Лютеция.

— Де Ателье, ты не понимаешь? — вспылила я, вмиг подскакивая на ноги. — Если это правда, значит, предатель академии — кто-то из твоих родственников! И благодаря им, где-то по нашим коридорам разгуливает хозяйка Завесы, забравшая мое тело! Ты понимаешь, что это значит?!

Побледнев и охнув, догадливая (когда надо) девушка машинально пустилась на стоящий рядом стул.

— Эй! — подойдя ближе, заботливо постучала я согнутым пальцем по прохладному стеклу — таковым наощупь казалась разделяющая нас преграда. — Давай без обмороков, лады? Тут судьба всего мира на кону, между прочим!

— Я поверить не могу, — схватившись за виски, простонала благородная леди, причем даже вполне естественно. — Это всё реально?

— Как твой каягым, — кивком головы указала на инструмент, стоящий на специальной подставке в глубине комнаты. — Лютеция, какие бы не были раньше отношения между нами, я клянусь! Сейчас всё очень серьезно. Хозяйка Завесы, Майлин, собирается вернуться на Рантар и захватить его полностью. И, боюсь, пока я торчу у нее в плену, шансы на успех ее предприятия невероятно огромны. Ты можешь меня отсюда выпустить?

— Все не так просто, — всё еще находясь в какой-то прострации, девушка отрицательно качнула головой. — В зазеркалье находится только душа. И выпустить ее можно только в тело. Свое или чужое. Где твоё?

— Гуляет, — невольно хмыкнула я. — Где-то! Чёрт… неутешительные новости. Ладно, оставим это на потом. Давай все-таки вернемся к твоим способностям. Это действительно родовая магия?

— Да, — подтвердила представительница рода де Ателье. — С того времени, как мой далекий предок раскопал на старом руднике зеркальную пыль вымерших когда-то фей. Она попала в его рану, и проникла в кровь, подобно болезни. С тех пор все представители нашей семьи владеют зеркальной магией. Но мы стараемся держать эту способность втайне, некоторые сочли ее слишком опасной. В наши дни считается, что эта магия себя изжила и исчезла. Но это не так.

— Значит, Майлин ей обладать не может, — пришел мой черед кусать несчастные губы. Свои, разумеется! — Но тогда как она провернула со мной этот фокус?

— Ну, это не так уж и сложно сделать, на самом-то деле, — поднявшись и потуже подтянув поясок нежно-персикового шелкового халата, Лютеция подошла ближе. — Можно заранее заготовить зеркальную ловушку. Или рядом с Майлин находился еще кто-то, кто этой магией владел. Ты никого не заметила?

— Шутишь? — иронично выгнула я брови. — Я в таком шоке была, что не увидела бы даже кракена у себя под носом! Значит, мои первые рассуждения верны, и кто-то работает на эту суку… И, прости, но это кто-то из твоей семьи. Больше вариантов я не вижу. Сама понимаешь! И… Лютеция? Лютеция, ау! Ты меня не слушаешь?