Заставлю быть моей

— Почему сейчас?! — громким шепотом, на выдохе, пытаясь совладать с накатывающими слезами. — Почему сейчас, не через год, не через два… Через шесть лет, Громов! Ты вернулся за нами через столько лет! Я тебя уже не люблю. А Яна считает отцом Егора.

— Скоро она будет считать отцом меня, — Олег двинулся к своей машине. — А то, что не любишь… Это не проблема, — услышала усмешку. — Полюбишь меня. Снова.

— Ты спятил, — качая головой, выговорила я.

— Возможно, — не стал отрицать. Сел в салон, скрыв себя от моего взгляда. — Мне нужна жена и ребенок.

— Найди другую дуру! — прорычала, ощущая бессилие.

Снова. Снова и снова, и снова это проклятое бессилие!

— У меня есть ты. Езжай за мной, — черный внедорожник тронулся с места. — У тебя нет выбора, — сказал так, чтобы у меня не осталось сомнений — у меня действительно этого выбора нет.

Я отключила телефон и завела мотор. Вывернула руль, направляя авто к выезду с парковки.

Только он ошибается. Выбор есть всегда. Теперь я точно это знала.

Как мне поступать, буду решать я. Уж никак не Громов, машину которого я мгновением назад обогнала, перед этим облив водой из глубокой лужи. Остановилась на светофоре. Черный внедорожник пристроился прямо позади. Ехать за ним я не планировала, поэтому, тронув авто на зеленый, свернула в сторону дома. Думаю, охранники в доме Вадима справятся с ним и даже, возможно, объяснят, что преследовать меня ему все же не стоит.

За последние пару минут телефон на соседнем кресле оживал три раза, и каждый из них любимая мелодия казалась непривычно навязчивой и громкой. Звонил Егор, желающий, должно быть, выразить своё негодование моим бегством. Но разборки с женихом я решила отложить на потом. Как раз будет время подобрать нужные слова и придумать объяснения. Потому что объяснения действительно были нужны. Окажись я на его месте, сама бы не оставила всё просто так.

Но для начала — разобраться с Громовым. Заставить его уяснить, что никуда я с ним не поеду, женой я его не стану и, уж тем более, не собираюсь рожать ему ребенка. Ни наследника, ни сына, ни дочь, ни двойню. Никого я ему рожать не собираюсь, равно, как и спать с ним. И флешка его… О флешке я расскажу Вадиму, и мы вместе придумаем, как нейтрализовать негативные последствия, если вся эта информация все-таки всплывет.

Телефон вновь замигал. Свернув на перекрестке, я кинула на экран взгляд и теперь уже улыбнулась. Довольно. Звонил Громов, плетущийся за мной бездушной тенью. Ткнула на динамик и заговорила:

— Ты же не думал, что я смирюсь?

— Это было бы слишком просто, — услышала и усмехнулась.

— Олег, еще раз прошу, уезжай.

— И не подумаю, — внедорожник приблизился к заду моего седана практически вплотную. Я нервно выкрутила руль, пытаясь перестроиться в другую полосу, но не успела — полосу уже занял Олег. Поравнявшись со мной, опустил стекло и крикнул: — Не делай глупостей, Алина, остановись!

— Катись ты к черту! — закричала в трубку и нажала на газ.

Седан рванул вперед. Телефон упал мне в ноги, но я не обратила на это внимания. Плевать!

Вцепившись в руль, смотрела перед собой, пытаясь сфокусироваться на убегающей вперед серой ленте асфальта. Не останавливаться. Не поддаваться. Ни за что не поддаваться ему. Иначе… Иначе это будет началом конца. Конца моей пусть и не абсолютно, но всё же счастливой и стабильной жизни, жизни, которую я бережно, кирпичик за кирпичиком выстраивала все эти годы вдали от Громова. Я почти оживила сердце, которое он сжёг дотла, залатала продырявленную им же душу. Не останавливаться. Не поддаваться.

Спустя десять минут я выехала на дорогу, ведущую к загородному дому Вадима. Олег ехал позади, сохраняя дистанцию, но и не думая упускать меня из вида.

— Ты опоздал, Олег, — смотря в боковое зеркало, выговорила я. — На шесть лет опоздал, — вдавила педаль газа в надежде оторваться.

Олег тоже прибавил скорость. Вот же сукин сын!

Ещё быстрее. Взгляд на стрелку спидометра — плевать. Ещё быстрее, подальше от него.

Мокрая дорога блестела, из-под колес вылетали брызги. Прошлое не отставало. Не абстрактное, нарисованное одними только воспоминаниями о горячих губах на шее, о шепоте по ночам и ладонях на бедрах — реальное. Прошлое в лице мужчины, гонящего меня в сумрак уже сгустившегося вечера.

Впереди замаячил поворот, надо было сбросить скорость, притормозить, я понимала это, но… Машину занесло на мокром асфальте. Изо всех сил пытаясь выровнять ее, я вскрикнула и лишь в последний миг поняла — не смогу. Не смогу…

Дверь с моей стороны резко распахнулась, одновременно с прозвучавшим подобно раскату грома:

— Ты из ума выжила?!

Застонав, я коснулась головы. Почувствовала что-то теплое и неприятно липкое, облизнула губы. На пальцах осталась кровь, и от вида её мне стало совсем нехорошо. Что произошло, я и сама толком понять не успела, но… Повернула голову на пытающегося отстегнуть ремень безопасности Громова… От него мне сбежать так и не удалось.

Обреченно выдохнув, попыталась пошевелиться, но он остановил меня.

— Сиди спокойно, — скомандовал ледяным тоном.

Ремень ослаб, и я все-таки подвигала ногами. Боли не было, только немного ныла голова, и сердце колотилось так, что стук его отдавался шумом в ушах. То ли ангел-хранитель мне достался очень ответственный и терпеливый, то ли я просто в рубашке родилась.

Тыльной стороной ладони стерла кровь — всего лишь небольшая ссадина. Ничего серьезного.

Олег отшвырнул ремень, и пряжка того ударилась о сиденье. Движения его были порывистыми, на лице — непроницаемая маска. Только глаза… В глазах сплошная ночь, радужка слилась по цвету со зрачками.

— Оставь меня в покое, — выговорила я глухо. — Умоляю, Олег, оставь меня. Я не хочу… — замотала головой отчаянно, и сразу же почувствовала, как усилилась боль, — не хочу снова.

— Это не тебе решать, Миронова, — отозвался, лишь мельком глянув на меня. Как будто не хотел смотреть. Как будто бы пытался скрыть что-то…

Что-то. Гнев, на гранях которого алой кровью застыл страх. Только теперь я поняла, что мелькнуло в его взгляде — эти самые ало-чёрные грани пропитанного страхом и раздражением гнева. По скулам его ходили желваки, вены на руках надулись. Напряжение, которое исходило от него, было почти физически ощутимым.

Убрав раскрывшуюся подушку безопасности, он ещё раз мазнул по мне взглядом и коротко приказал:

— Выходи.

Подчиняться его приказам мне не хотелось, но возражать в данный момент было бы глупо. Кое-как я подняла упавшую сумку. Выпрямилась и ощутила легкое головокружение. Не удержала шумный выдох.

— Все ясно, — Олег забрал сумку у меня с коленей, а после взял меня за запястье и потянул на себя.

Я опомниться не успела, как вторая его рука оказалась у меня на талии. Подхватив, он буквально вытащил меня из салона. Едва ноги мои коснулись земли, я инстинктивно схватилась за его руку и тут же разжала пальцы. Олег смотрел прямо на меня, уже не пытаясь скрыть взгляда. Страха больше не было, остался только гнев и отсвет стоящего рядом фонаря.

— Олег… — выдавила я, сама не зная до конца, чего именно хочу сказать. Опять попросить, чтобы отпустил?

Ладонь его так и лежала на моей талии. Он прижимал меня к себе, а я слышала, как в такт моему стучит его сердце. Да, во взгляде его больше не было страха, а вот сердце…

— Отвези меня домой, пожалуйста, — попросила едва слышно, не надеясь на то, что он разберет мои слова.

Мимо проехала машина. На миг она обдала нас светом фар, тени вытянулись на дороге и исчезли. Ветер зашуршал листьями и, пронесшийся, утих. Олег ещё несколько секунд молчал. Слова мои он всё-таки услышал, и я знала это.

— Хорошо, — наконец выговорил он, и я расслабленно перевела дыхание. — Пойдем, — повел он меня прочь от машины.

Я обернулась на неё. Понятия не имею, как отделалась царапинами. Еще немного, и я вписалась бы не в кусты, а в возвышающиеся в считанных метрах от них деревья.

Конец ознакомительного фрагмента.