Страница 3 из 15
Кроме десятка очень хорошо экипированных абордажников, в коридоре стоял здоровый черный мужик.
— Канг! — пробасил он. — Ты что, работу на дом взял?
— Дядь Бутч! — радостно, но как-то нарочито радостно произнес тот парень. — А тетя Кисара с вами?
— У нас свой медик, забыл что ли? — Бутч слегка усмехнулся.
— Ах да, точно, — парень скис.
Пассажиры прошли между бойцов и подошли к негру.
— Господин, — Ён отвесил легкий поклон. — Могу я просить вас о помощи? Один из моих людей тяжело ранен.
— Пусть несут в медотсек, — спокойно ответил Бутч. — Канг, покажи. И своего тоже.
Парень молча кивнул.
Индикатор на двери стал красным, то есть самим из каюты не выйти. Помещение было небольшим. И кровать одна. Каюта для члена экипажа, который здесь только спит. Ён устало присел на кровать.
— Папа? — нетерпеливо спросила Сой. — Почему они нас спасли?
Разумеется, камон Унарё заметил не только Ён.
— Пока не знаю, Сой, — выдохнул мужчина.
В этот момент все испытали чувство тошноты. Корабль прыгнул.
— Но, полагаю, скоро мы все узнаем, — добавил Ён.
Юсузу подошла к откидному сидению, откинула его и присела. А Сой осталась стоять.
— Не думал я, что так… резко начну новую жизнь, — произнес мужчина. — Да еще и с самого начала.
Мужчина замолчал. Он сидел сгорбившись, поставив локти на колени.
— С другой стороны, — негромко произнес он. — Мы живы. А вполне могли… м-да.
— Пап, — тоже тихо заговорила Сой. — А… как мы дальше?
Мужчина вздохнул. Потом распрямился, оперся спиной о стену.
— Знаешь, Сой, — неожиданно уверенно и четко произнес Ён. — Твои мозги у тебя никто не отнял. Как и у нас с мамой. Так что справимся. Да, будет нелегко. А может и невыносимо тяжело. Но теперь, парадокс, гораздо больше выбор.
Он невесело усмехнулся.
— Только подозреваю, Унарё захотят о многом нас расспросить, — добавил мужчина. — В основном меня. И придется многое рассказать за наше спасение.
Ён нахмурился.
— Но почему Унарё ходят у нас… то есть, у Каяхара, как у себя дома? — пробормотал он, сощурившись. — Где, симатта, безопасники? Целая группа боевиков спокойно работает на территории, никто даже не почесался. И вот эти люди хотят воевать? М-да… А Гюто на Гарумине корчит великого кормчего, идиот. Все-таки идиот…
Когда отец уснул на половине фразы, Юсузу поднялась. Аккуратно положила мужа на кровать, расстегнула магнитные застежки на ботинках, стащила обувь. А Ён настолько, видимо, устал, что даже никак не отреагировал на это, забывшись глубоким сном.
— Не впервые, Сой, нам начинать сначала, — произнесла женщина, сев на кровать рядом с мужем. — Видимо, такая у нашей семьи карма.
— Это ты про Хассай? — спросила девушка.
— Да, — вздохнула Юсузу. — Когда мы туда прилетели, казалось, что ничего не получится. А мы были лишь чуть старше, чем ты сейчас. А потом нас оттуда натурально выдавливали.
— А что теперь будет с «Тетсу», мам? — спросила Сой.
— К сожалению, ничего хорошего, — помрачнела Юсузу. — До чего смогут дотянуться, продадут. В последнее время у нас и так всю прибыль выгребали, а теперь и вовсе…
Женщина тяжело вздохнула.
— Терять то, во что ты вложил столько сил, лет и самой жизни… — с тоской в голосе произнесла она. — Теперь уже, конечно, это закончилось. Жаль только людей там. Только они начали жить нормально. Вот это обиднее всего. Кажется, что это ты их предал.
Юсузу невесело усмехнулась.
— Только на прошлой десятине мы думали, как начать разрабатывать новые месторождения, — произнесла она. — Как спрятать деньги, чтобы купить оборудование. Мы пусть и с трудом, но работали. Столько детей обучили. Готовили следующее поколение. Куда они сейчас все пойдут?
— Известно куда, — поморщилась Сой. — Гарумин пример яркий.
— Тогда зачем этим людям Каяхара? — мрачно спросила Юсузу. — Эта война станет для клана последней. И неважно, какой будет результат. У Унарё просто нет теперь ресурсов, таких, чтобы их можно было отобрать и восполнить потери.
— То есть, мам, получается, что нам, может, и повезло? — произнесла Сой.
— И такое может быть, Сой, — с легкой грустью усмехнулась Юсузу.
Система Ака. Планета Гунтай. Владения клана Унарё. Раннее утро
Концепция индивидуальных портов для военных кораблей не новинка. Так что тут Денис прорыва не сделал, когда для «Софии» и «Киуошо» сделали такие.
Небольшая эскадра приземлилась на Гунтай чуть не синхронно. Было видно, что команды долго тренировались. Зашли по-боевому, стремительно снизившись к поверхности, словно прорывая систему обороны. А потом с ганшипа и корвета посыпался десант, то есть Хименей решил провести учебное десантирование…
… - Что говорит Гуджо-сама? — спросил Денис у Хименея после приветствия.
— Отец тянет время, — ответил Татамо. — И он его сможет потянуть. Все-таки у нас ситуация не такая резкая. Нужно найти повод, обосновать его.
Да, для объявления войны нужно найти повод. Для наблюдателя Сага. Например, в случае с Унарё — этот повод «слабость клана». Слабый клан — это такой клан, который не может ничего производить, а, значит, экономически в разрезе общеимперском, бесполезен. Также такой клан не может выставить достаточной военной силы.
Клан Татамо, несмотря на свое недавнее поражение, имеет в составе флота корвет. А, значит, экономически еще вполне дееспособен. Факт заключения Хеддоси с кланом Унарё еще юридически не оформлен и клан Татамо оценивается пока сам по себе.
Но Унарё уже помогают Татамо и помогают солидно, взяв на себя обслуживание корвета. А еще три оставшихся ганшипа Татамо сейчас находятся на ремонте и модернизации на станции Эйрен.
Кстати, капитаном «Софии» стал один из двух выживших капитанов флота Татамо, который командовал ганшипом в сражении около Маана. Татамо Рюу, тридцать шесть лет. А вот вопрос, кого поставить на «Арабеллу» был открыт. У клана Татамо подготовленные офицеры закончились. И Райви с Юмико двинули на Комаки, использовать свои связи. Можно было, конечно, найти не только офицеров, но и команду в системе Тортуга… Но вопрос доверия.
— Порты начали строить? — спросил Денис.
— Да, на два уже площадки заложили, — ответил Хименей. — Тут все по плану…
… - Кое-что произошло у Каяхара, — произнес Денис, когда они оказались в кабинете главы. — Каяхара Ёна попытались устранить. Причем, скорее всего, свои же.
Хименей, сев в гостевое кресло, хмыкнул.