Страница 15 из 51
Я ахнула, мои глаза расширились.
Столько еды. Как?
Наши взгляды встретились, и он смахнул единственную слезу, которая текла по моей щеке. «Тебе нужно поесть, Ангел. Урок второй. Отныне у тебя будет трехразовое питание. Полная тарелка, не то, что тебе давали раньше. Ты можешь делать перекусы между ними. Что бы ты ни захотела. Ты больше никогда не будешь голодать. Это понятно?»
Я молча кивнула. Что я действительно могла сказать?
Его уроки — его правила не имели смысла.
Но это были его правила, поэтому я буду им следовать. Не только потому, что он был моим Господином, но и потому, что я этого хотела.
Мы ели спокойно. Я смотрела на колени, но несколько раз наши взгляды встретились. И каждый раз я улыбалась. Он тоже улыбался, а затем кивал на мою тарелку, молча говоря, чтобы я продолжала есть.
Иногда он давал мне кусок из своей тарелки, говоря, чтобы я попробовала, потому что это вкусно.
Было трудно так много есть. Мой желудок не привык принимать столько еды за раз.
Господин, должно быть, понял, потому что забрал у меня тарелку. «Ты наелась?» — он спросил.
Кивнув с облегчением, я радостно вздохнула.
«Хорошо. А теперь ложись спать», — тихо сказал он.
Я встала, не нуждаясь в его повторении. Встав на колени на полу, я легла в положение, в котором всегда спала.
Внезапно меня грубо подняли с пола. Моя голова в замешательстве закружилась, когда Господин отнес меня к кровати и бросил туда.
Я подпрыгнула на мягком матрасе, испуганный вздох сорвался с моих губ.
Он был зол? Я, должно быть, снова сделала что-то не так.
«Ты спишь на гребаной кровати, черт возьми!» — громко рявкнул он.
Его взгляд впился мне в тело. «Клянусь, если я снова обнаружу, что ты спишь на полу, я положу тебя на свои гребаные колени и отшлепаю тебе задницу до красна, пока ты не сможешь сидеть несколько дней. Это понятно?»
От страха, съежившись, я быстро легла на кровать. «Да, Господин. Мне жаль. Пожалуйста, простите меня.»
«Ради бога», — прошипел он, закрывая глаза. Он ущипнул себя за переносицу, и я услышала, как он глубоко вздыхает.
Я взглянула на него сквозь ресницы, и он снова открыл глаза. Он снова обернулся. Поставив колено на кровать, он наклонился ко мне, так что наши лица были всего в нескольких дюймах друг от друга.
Когда он заговорил, его голос звучал спокойнее, и мое сердце успокоилось. «Урок третий. Ты спишь на кровати. Всегда.»
Я кивнула. И он сделал это снова, еще раз поцеловал меня в лоб. «Хорошая девочка».
Хорошая девочка.
Я улыбнулась. Мне стало нравиться, когда он это говорил. Это заставляло меня чувствовать себя лучше, как будто я ему нравилась.
«Урок четвертый. Не называй меня Господином Я уже говорил это раньше и повторю еще раз. Не называй меня Господином. Я Лев. С этого момента ты зовешь меня по имени».
Я кивнула, и на этот раз он улыбнулся. «Скажи это. Назови мое имя», — потребовал он.
«Лев», — застенчиво прошептала я, мое сердце громко стучало, пульс прерывался.
На этот раз он поцеловал меня нежно — так нежно и сладко — в мои губы. «Хорошая девочка», — прошептал он в ответ.
Мне нравится. Мне это очень нравится.
Он тянул что-то глубоко внутри меня. Он дергал струны моего сердца, заставляя меня чувствовать.
Мне нравилось его имя. Мне нравился мой Господин. Мне нравился мой Лев.
«Хорошие девочки получают вознаграждение. Плохих девочек наказывают. Если ты хорошая девочка и будешь следовать всем правилам, ты получишь много наград, — пробормотал он.
«Я буду хорошей», — ответила я.
На этот раз он улыбнулся и поцеловал меня в лоб. «Ложись спать, Ангел».
Я закрыла глаза, все еще улыбаясь. Он устроился рядом со мной, притягивая меня в свои объятия, прижимая к себе.
Мое сердце было переполнено.
Лев спас меня.
Как я и мечтала раньше. Он пришел за мной, унес меня на руках и вытащил из ада… в наш замок.
Может быть, это было моим долго и счастливо.
Потому что Лев… он был моим Прекрасным Принцем.
Как я и мечтала. Как я и хотела.
Я нашла своего Прекрасного Принца.
Глава 8
Лев
Я смотрел, как она спит, как она дышит даже в глубоком сне. Ее грудь поднималась с каждым вдохом, и это зрелище меня почти заворожило.
Мои глаза были только на ней — она была всем, что я мог видеть.
Я инстинктивно обнял ее за талию, притягивая ближе. Я нуждался в ней как можно ближе. Во сне она издала тихий-тихий звук в задней части горла. Как будто ей нравилось быть со мной ближе.
Желая почувствовать ее кожу на своей, я медленно натянул ее ночную рубашку. Моя рука нашла путь под платье, и я прижал ладонь к ее голому животу, крепко прижимая ее к себе.
Ее кожа казалась теплой и мягкой, когда я ласкал ее живот, наслаждаясь ощущением ее под моей рукой. Мария повернулась во сне, теперь ее тело было обращено ко мне.
Она выглядела такой умиротворенной с закрытыми глазами и мягким от сна лицом. Мое сердце стало немного легче, зная, что теперь она в безопасности, в безопасности со мной и вдали от тех, кто причинил ей боль.
Что бы ни случилось сегодня вечером — это снесло мне голову.
Ее действия, ее слова, все было основано на том, что они запечатлели в ее сознании. Они заставили ее поверить, что она хуже и только для нашего удовольствия.
Было чертовски трудно изменить ее. Снова сделать ее человеком. Но я собирался убедиться, что она снова соберет все обломки. Я склеил бы ее разбитую душу, чтобы она снова стала цельной.
Никто не причинит ей боль. Никогда больше. Ни один ублюдок не притронется к ней своими грязными руками.
Я буду для Вас хорошей рабыней, Господин.
У меня было чертово искушение вернуться в Роялист и оторвать ему голову. Солоник сломал ее еще до того, как я смог получить ее. А теперь у меня остались только осколки. Некоторые пропали, некоторые разбросаны, некоторые сломаны.
Я сосредоточился на своих инстинктах, когда забрал ее оттуда. В машине мне потребовалось все, чтобы не взять ее, потребовать ее именно так, как я хотел.
Трахнуть ее глубоко, чтобы она могла чувствовать меня через несколько дней. Итак, она бы знала, что я единственный, о ком ей стоит беспокоиться.
Трудно мужчине не взять то, что принадлежит ему, когда это всего лишь на расстоянии руки.
Когда Мария задвигалась в моих объятиях, нервничая во сне, она вернула меня в настоящее.
Мой взгляд прошелся по её лицу. Она была похожа на фарфоровую куклу, ее черные волосы были такими блестящими и красивыми, а ее белая кожа была такой мягкой, что казалась почти бархатной. Ее губы были розовыми и с ранками, как будто она слишком долго их кусала.
Я поцеловал ее в лоб, когда стон сорвался с ее губ. Ее брови нахмурились, как будто ей было больно, и я успокоил ее губами.
Она глубже зарылась в мои объятия и сонно вздохнула. Ее беспокойство прошло, сменившись почти довольным видом. Она была… в безопасности. И она это знала.
В моих руках она всегда будет в безопасности. Даже во сне я держал демонов подальше.
Что бы я ни чувствовал в своем сердце, все это не имело значения. Все, что я знал, это то, что Мария теперь моя. Мой Ангел.
И я нуждался в ней. Рядом с собой.
Меня не волновало, что это значит и с чем мне придётся бороться — она была моей. В ту минуту, когда я ее увидел, она отдала душу Дьяволу.
Солоник должен был ее отпустить, но она попала в мою ловушку. Если она думала, что свободна — это не так.
Я собирался украсть ее от остального мира.
Она сбежала от монстра только для того, чтобы оказаться в руках Дьявола, который контролировал ад. К королю преступного мира. И она собиралась стать моей королевой, нравится ей это или нет.
Я собирался вернуть Марии крылья, а затем снова поймать ее в ловушку. Сделать ее человеком, чтобы она могла дать мне то, что мне нужно — то, чего я жаждал. Ее сердце и ее душу.