Страница 3 из 13
– Алиса, – удивлённо произносит с акцентом, приподнимая брови. – Что ты тут делаешь?
Улыбаюсь скромной дежурной улыбкой, отвечая, как ни в чём не бывало:
– Пришла пораньше. Скоро будет завоз.
Не врала, а говорила правду. Хоть за это спасибо поставщикам.
– Похвально, – задумчиво произносит, и что-то мне кажется в ней необычным. Такой я её ещё не видела. – Но у меня для тебя плохие новости. Ты уволена.
Последние слова звучат, как гром на небе перед дождём. Такие же сильные, страшные и пугающие.
– П-почему? – голос дрожит, и я не сразу выдаю это одно простое слово. Чувствую, как меня начинает колотить, но стараюсь держаться, чтобы не расплакаться. Если это не шутка, я не знала, что делать дальше. Кроме как расплакаться, что и хотелось сейчас сделать.
– Я всё хотела сказать, но мы закрываемся, – как-то даже печально произносит женщина, но мне не становится от этого легче.
– Зачем? Ведь всё хорошо! – непонимающе лепечу, вставая с твёрдого дивана. – Продажи есть, люди довольны.
– Муж продал магазин под лавку с аксессуарами. В этой части они наиболее прибыльны из-за туристов, поэтому… Мне очень жаль. Вот деньги за отработанную неделю, накинула сверху за неудобства. Надеюсь, у тебя будет всё хорошо. Через час приедет новый хозяин, и желательно, чтобы тебя уже здесь не было.
Смотрю на протянутый конверт в руке как на что-то нереальное. Просто не могла поверить в услышанное. Вся жизнь в Америке, выстроенная за два месяца, покатилась в ад. И всё это за последние десять часов.
Поджимаю губы, беру конверт и надеюсь, что мне хватит хотя бы до дома. Что делать – не знала. Теперь у меня нет даже документов, чтобы устроиться на новую работу. Как жить дальше… Не представляла.
– Спасибо вам за всё, – искренне благодарю. Она улыбается в ответ, а потом разворачивается и уходит, закрыв за собой дверь.
А я не выдерживаю и на дрожащих ногах падаю обратно на диван. Тело немного трясёт, из глаз льются слёзы, а в голове полнейшая пустота.
Всхлипываю, запуская пальцы в волосы, с силой сжимая. Я неудачница. Самая последняя и невезучая. На что я рассчитывала? Что приеду, стану получать зарплату, как нефтяник, удачно выйду замуж, и всё, баста?
Наивная дура, решившая, что всё так просто.
По комнате разносится трель телефона, единственного, что у меня осталось со вчерашнего дня.
С ужасом смотрю на него. На дисплее яркими буквами горел контакт «тётя». Как ей говорить об этом известии? Не буду. Лучше просто промолчу. И ей будет спокойно, и мне…
Беру смартфон в руки и отвечаю на звонок.
Сразу же слышу тихие всхлипы и напрягаюсь. Все мои слёзы пропадают, потому что волнение охватывает с головой. Пожалуйста, пусть всё будет хорошо!
– Что случилось? – спрашиваю обеспокоенно, кусая губы. Слышится очередной всхлип, и, кажется, если сейчас тётя не скажет, что случилось, я умру от неизвестности.
– В-влад, – сердце сжимается от одного имени, и я, не выдерживая, вскакиваю с места, начиная нервно шагать по комнате, ожидая её напряжённых слов. – О-он под машину п-попал…
Что?
Пожалуйста, хоть бы я ослышалась!
Эти слова набатом бьют в голове, и я, не веря, падаю на пол, роняя телефон из рук.
Нет-нет-нет! Этого не могло произойти! Это всё – глупая шутка. Или кошмар, который посетил меня ночью. Сейчас я очнусь в холодном поту в своей квартире и осознаю, что всё произошедшее за последний день – полёт моих фантазий.
Но это было реальностью. Поскольку я слышала голос женщины из валяющегося на полу телефона.
Тянусь к нему дрожащими пальцами, стараясь найти сквозь пелену слез. Хватаю и среди наших всхлипов пытаюсь разобрать, что она говорит.
– В-врач сказал, что его можно спасти, н-но срочно нужны деньги. У меня столько нет, Алиса. Мне даже кредит не дадут. И-и что теперь делать? Он умрё-ёт, – истерика накрывает женщину, и я, не выдерживая, запрокидываю голову назад. Прикрываю глаза и, что есть мочи, даю волю слезам.
Даже ограбление не так подломило меня, как известие о брате. Я абсолютно не знала, что делать. Не знала!
Всё, что я могла сейчас сделать – пускать непрошенные и ненавистные слёзы. Нам никто не поможет, потому что знакомых не было. И даже просить помощи было не у кого.
Но сдаться так просто мы не могли. Если сделаем это, заведомо проиграем.
Это всего лишь деньги!
Нахожу в себе силы и всё-таки спрашиваю:
– Сколько нужно? – понимала, что этим вопросом добью себя, но всё равно спрашиваю. Знала, что большие деньги мы вряд ли найдём.
– Около м-миллиона. На операцию и на реабилитаци-ю-ю, – слышу неутешительные цифры и поджимаю губы, чтобы не разрыдаться в голос. Для России это много, но для Америки… Полгода активной работы. Не флористом, конечно. Но у меня не было времени, поэтому вариант заработать отметаю.
Я что-нибудь придумаю. Обязательно придумаю. Нужно взять себя в руки и просто успокоиться. Тогда, возможно, в голову что-нибудь придёт. Но для начала мне нужно было разорвать звонок. Ибо слёзы родного человека добивали и подливали масла в огонь.
– Всё будет хорошо, – утешаю её, но сама не верю в эти слова. Потому что знала – взять таких денег у нас было не у кого.
Глава 4
Сжимаю телефон в руках и продолжаю лежать на диване напротив окна, запрокинув голову назад. Поза неудобная, но в то же время она не даёт мне расслабиться, чтобы окончательно не потерять всё самообладание.
Слезы продолжают литься из глаз, стекая по вискам и теряясь где-то в волосах. Но мне плевать. Потому что я не знала, что делать дальше. Меня уволили, я осталась без денег, документов, а родной брат сейчас находится в больнице в критическом состоянии… Тёте, наверняка, так же плохо, как и мне.
Хочется вцепиться пальцами в волосы и выдрать клоками, лишь бы не чувствовать в груди эту тупую раздирающую боль. Нужно что-то придумать, но я просто не могу, сил совершенно не осталось. После вчерашнего оправиться не смогла, а сегодня жизнь подкидывает мне ещё больше проблем.
Всхлипываю и мычу, не выдерживая. Впервые в жизни мне стало жалко себя. Всегда старалась идти вперёд, не оглядываясь, но сейчас… У меня опускались руки. И никакие уговоры о том, что нужно встать и бороться, не помогали.
Наверное, это всё. Моя наивысшая точка оптимизма, которой я достигла. Больше не могу думать о хорошем, когда наваливается столько проблем и дерьма.
Опустошённым взглядом смотрю в окно и не могу понять, что сделала в этой жизни не так. Америка – явно не моё. Маленькая мечта превратилась в огромное разочарование. Нужно возвращаться домой и искать работу там и как-то перебиваться. А ведь у меня были планы… Нереальные и заоблачные. И всего лишь мои фантазии…
Вот легко таким людям, как Адам.
Лежу, реву и смотрю на рекламный таблоид, на котором снова показывают его лицо. Несмотря на изменения во внешности, произошедшие за эти годы, я всегда узнаю его. Потому что он глубоко отпечатался в моей душе и плотно засел там. Какое-то время он был для меня всем, а я для него…
Просто маленькая девочка, которая не давала покоя и вечно доставала, мешаясь под ногами.
А может?…
В голове возникла глупая идея, которую я сразу же погасила. Нет, у меня ничего не выйдет. Он – будущий мэр, с которым даже встретиться трудно, а я кто? Просто флорист, работающий в одном из районов Нью-Йорка. Вернее, работавший. Он ведь, наверняка, даже не помнит меня. Потому что тогда я была слишком мала и сильно изменилась за это время.
И в последний раз, когда он видел меня… Прошло слишком много времени. Адам точно не узнает, да и вообще не пустит на порог своего дома, даже не попытается выслушать.
Обречённо вздыхаю, прикрывая глаза, чтобы не видеть смотрящего на толпу Адама. Слёзы продолжали скатываться по лицу, и всё, что мне оставалось – просто лежать, убиваясь собственными мыслями. Что будет с нами потом? Даже представлять не хочу…
А что я потеряю, если обращусь к Картеру? Всё и так слишком плохо. А он может мне помочь. Точно! Я же могу попросить его о помощи, напомнить ему, кто я, кто мой брат, который ушёл из жизни несколько лет назад. Они же были хорошими друзьями какое-то время, разве нет?