Шанс для истребителя

Этот нелепый военный конфликт закончился довольно быстро. Уже 11 августа 1938 года боевые действия были прекращены. А затем между Японией и СССР прошли переговоры, которые закрепили за нашей страной эти две несчастные сопки. И ради такой малости столько народу погибло? Советские войска потеряли девятьсот двадцать шесть человек погибшими или пропавшими без вести. Две тысячи шестьсот тридцать восемь человек при этом были ранены. Было также потеряно солидное количество советской военной техники. Шестьдесят шесть танков, тридцать пять орудий. А наши ВВС потеряли шесть самолетов. Из них только один был сбит вражескими зенитками, а пять разбились из-за технических неисправностей. Японская сторона по нашим оценкам потеряла около семи сотен человек убитыми и две тысячи раненными. Техники и вооружений японцы тоже потеряли довольно много. Глупая какая-то война случилась. Японцы к нам полезли. Мы им дали по морде и хорошенько отпинали. После чего обе стороны сделали вид, что ничего такого не было.

Правда, СССР с японцами еще схлестнется на Халхин-Голе весной-осенью 1939 года. И там наши войска опять побьют японскую армию. При этом потери у японцев будут уже больше наших. В тех боях блеснет первый раз на фоне серости Георгий Жуков. Тот самый будущий маршал победы. Но сейчас у него все в будущем. Вот того погрома японцам хватит, чтобы даже не смотреть в нашу сторону с агрессивными намерениями. Но я в той маленькой войнушке не поучаствовал. Может быть, это и к лучшему? Устал я от всех этих войн. Устал быть солдатом гибридной войны. И с содроганием думал, что нам еще придется воевать с самой страшной военной машиной в мире. С фашистской Германией. И не несколько месяцев, а целых четыре года. Ужас!

Но пока я морально отдыхал. После Хасана нас не трогали какое-то время. Только вручили еще по одному ордену Красного Знамени и оставили на прежнем месте службы. Аж до советско-финской войны мы служили на Дальнем Востоке. И меня это устраивало по всем статьям. Подальше от начальства служить всегда приятно и комфортно. Даже начало Второй Мировой Войны меня никак не затронуло. 1 сентября 1939 года немцы напали на Польшу. И мне на это было, совершенно, наплевать. Все это было где-то там далеко от нас. И мне так хотелось хоть немного, но пожить в мире и тишине. Но 26 ноября 1939 года это затишье закончилось. Советский Союз выдвинул территориальные требования к Финляндии, а затем объявил ей войну. Правда, в газетах писали, что это финны начали первыми эту войну. Типа, это они на нас напали, обстреляв наших пограничников своей артиллерией. На мой взгляд эта теория не выдерживала никакой критики. Я не думаю, что в маленькой Финляндии в руководстве сидят одни дебилы. Которые не понимают, что злить большой и сильный Советский Союз не стоит. Нет там таких альтернативно-одаренных. Значит, финнам нет никакого смысла стрелять по нашим погранцам. Впрочем, что там случилось на самом деле? Мы никогда не узнаем. И у нас будут только одни догадки по этому вопросу иметься. А правды нам никто не скажет. Да, и не важно это сейчас. Когда война уже началась. Нас срочно вызвали в Москву, где вручили новые служебные предписания. Рычагова назначили командующим ВВС 9-й армии. А я опять стал его заместителем. Мы с Пашкой по этому поводу даже особо не спорили. Он спросил у меня, хочу ли я быть его замом на этой войне. И я, конечно же, согласился. А что? Мы с Рычаговым очень хорошо сработались. Я его прекрасно знаю. И такой начальник меня, вполне, устраивает. А то сунут меня в подчинение какому-нибудь дуболому вроде Кулика. Вот тогда я и намучаюсь. А с Пашкой служить легко и интересно. Он меня понимает с полу слова. Как и я его. Из нас получилась вполне боеспособная связка типа начальник и его заместитель.

Глава 39.

Зимняя война.

Итак – советско-финская война. У нас ее еще Зимней войной назвали. Что я могу о ней сказать? Первым моим впечатлением было, что это постоянный бардак и хаос. В первый период этой войны наши войска очень бестолково пытались наступать. Нескоординировано и глупо там все делалось. Нет, сначала то все шло хорошо. Как и предполагали советские стратеги. Красная армия наступала в первые дни, не встречая сильного сопротивления. А вот потом наши войска уперлись в систему финских укреплений, которые здесь назывались Линией Маннергейма. И они, не имеющие нормальной тяжелой артиллерии, были не готовы к преодолению линии финских ДОТов и ДЗОТов. Сначала попытались взять эти укрепления нахрапом. Но у них ничего не вышло. И тут очень ярко проявилась та вопиющая тупость и некомпетентность советских военачальников, которая меня всегда так возмущала. Ох, сколько же людей эти придурки загубили, бросая их в самоубийственные атаки? На железобетонные ДОТы под пулеметный огонь по хорошо простреливаемой местности. Той артиллерии, что имелась у наших пехотных частей вначале войны, не было достаточно для борьбы с финскими укреплениями. Наши 45-мм пушки ДОТы противника, просто, не пробивали. Советские танки тоже были малоэффективны против Линии Маннергейма. Т-28, Т-26 и БТ имели слишком тонкое бронирование. И пробивались легко даже противотанковыми ружьями, которых у финнов было очень много. Как и пулеметов, косивших наших солдат в большом количестве. С нашей стороны потери были очень большие. Противник применял против нас такую тактику, к которой наши сухопутные военачальники были не готовы. А мозгов нашим воякам не хватало, чтобы переиграть противника. Они только и могли, что бестолково тыкаться в финскую оборону и бессмысленно терять людей и технику. А ведь у нас было, гораздо, больше сил, чем у финской стороны. Вот только применяли мы их не очень правильно. А финны воевали умело и умно. И наносили нам чудовищные потери.

Например – в секторе наступления 8-й армии РККА 12 декабря 1939 года советские войска попали в окружение и были разгромлены в районе Толваярви. У Ладожского озера была окружена, наступавшая на Сортавалу 168-я стрелковая дивизия. В Южном Леметти в конце декабря попали в окружение 18-я стрелковая дивизия генерала Кондрашова вместе с 34-й танковой бригадой комбрига Кондратьева. Эти два советских командира с почти одинаковыми фамилиями тактической грамотностью не блистали. Они пытались вырваться из окружения. Но делали это не по-умному, а как всегда. И были разгромлены в так называемой "долине смерти" у городка Питкяранта. В итоге из пятнадцати тысяч наших бойцов из окружения смогли вырваться только одна тысяча двести тридцать семь человек. Комбриг Кондратьев застрелился. А вот Кондрашов смог выйти к своим, но потом его арестовали и расстреляли. Финны тут очень активно применяли "тактику Мотти". То есть тактику партизанской войны. И заросшая лесом местность этому очень сильно способствовала. Пользуясь преимуществом в мобильности, финские лыжники блокировали дороги, забитые растянувшимися советскими войсками. Отрезали наступающие по ним группировки, изматывали их ударами со всех сторон и уничтожали. И наши командиры ничего путного такой тактике не могли противопоставить. Не были они готовы к такой войне. Думали, что легко и быстро размолотят в пыль маленькую финскую армию. По всем прикидкам и планам эта военная кампания должна была продлиться всего неделю. А воевать нам пришлось аж до весны.

9-я армия РККА, ВВС которыми сейчас мы управляли, наступала из района советской Карелии в направлении Ботнического залива. Поселок Суомуссалми был занят 7 декабря силами 163-й стрелковой дивизии. Однако, потом дивизия была окружена и блокирована более меньшими силами финнов. И сценарий тут был тот же, что и на других частях фронта. На помощь нашей дивизии, окруженной у Суомуссалми, выдвинулась 44-я стрелковая дивизия. Но далеко она продвинуться не смогла и была блокирована на дефиле между двумя озерами близ деревни Раате. Так и не дождавшись ее подхода, 163-я дивизия в конце декабря начала прорываться из окружения. И смогла сделать это при поддержке наших бомбардировщиков. Мы часто летали бомбить финские позиции в этом районе. Чем и спасли наши прорывающиеся войска от полного разгрома. После чего, упустив добычу, финны переключились на 44-ю стрелковую дивизия, которая также застряла в этих промороженных лесах. И там наши бомбардировщики были бессильны. Нет, мы тоже пытались помочь нашим войскам, избиваемым на земле. Но местность там была очень трудная для точных ударов с воздуха. Сплошные леса с редкими пятнами замерзших озер. И кроме того, финны, чтобы не попасть под наши бомбардировки, очень часто подходили вплотную к позициям 44-й дивизии. И бомбить их было опасно. Тут вполне можно промазать и попасть по своим. В итоге в сражении на Раатской дороге 44-я дивизия потеряла семьдесят процентов личного состава, но все же смогла вырваться из окружения. Командование обеих дивизий было отдано под трибунал. Уж что-что, а карать за любые проступки наши власти могли очень оперативно. Не отходя от кассы. Еще одна дивизия нашей 9-й армии 54-я стрелковая попала в окружение в районе Кухмо. Но пока держалась и смогла отбить все наскоки финнов. В общем, я бы назвал такое положение вещей полным фиаско. Первый этап этой Зимней войны РККА продула с разгромным счетом. Наше наступление заглохло или было остановлено. И все наши военачальники поняли, что пора браться за ум и начинать думать. Не получилось у нас противника шапками закидать. И мы получили неожиданно сильный отпор.