Спаси меня!

– Иди пока в ванную, а я чайник поставлю, – сказала Ирина Ивановна и сунула в руки гостьи полотенце и домашний фланелевый халат.

Алина умылась и стояла у зеркала, разглядывая лицо. «Сволочь! Почему нужно бить именно по лицу?» Справа синела опухшая щека, нижняя губа тоже раздулась. А впрочем, не так уж и плохо. Бывало и хуже. Только вот что делать с жизнью такой, кто знает? Кто даст совет, куда идти несчастной женщине с двумя малолетними детьми? Домой? Муж, наверное, уже перекипел, будет извиняться, умолять простить его. А ей, что делать? Последнее время такие вспышки ярости стали все чаще, и все меньше спасения от них.

Детский крик вывел Алину из задумчивости. Она выскочила из ванной и остановилась, как вкопанная. В кухне Катя стояла на четвереньках и вместе с котом лакала из блюдечка молоко. Рядом сидела на стуле растерянная Ирина Ивановна, а Настя гладила ее по руке.

– Это что она делает? – дворничиха перевела взгляд на Алину. – Так же нельзя.

– Ей можно, – спокойно ответила гостья, – как только молоко закончится, Катя сама переключится.

– Но ведь… это кошачья миска, – растерянно пробормотала Ирина Ивановна.

– А ей все равно.

Действительно, довольная девочка встала с коленок, схватила животное за полосатый хвост и потащила за собой в комнату. Ошарашенный кот, не привыкший к такому насилию, истошно завопил, но бросаться на ребенка не стал. Мария Ивановна молча переводила глаза с девочки на мать. Она явно не понимала, почему Алина так безучастна.

– А что с ней? – шепотом спросила она.

– Умственная отсталость с агрессивным поведением. Бесполезно ее насильно что-то заставлять делать. Потом невозможно успокоить, – равнодушно ответила Алина, а в голове опять зашевелились плохие мысли.

– А почему она такая?

– Наследственность подкачала, – нехотя ответила гостья, не желая вдаваться в подробности.

Но отвязаться от Ирины Ивановны оказалось невозможно. Первая растерянность прошла, и дворничиха решительно встала.

– Мурзик – моя семья. Он не привык к такому обращению. Как хочешь, но давай его спасать будем.

Алине стало неловко: она настолько привыкла к выходкам Кати, что очерствела душой, считала их вполне естественными. Она пошла за Ириной Ивановной в комнату. Но Мурзик сам нашел выход из положения. Умный кот сбежал от мучительницы и забился в бельевой ящик дивана. Катя с криками бегала вокруг, но достать его не могла. Потом девочка легла на пол и завыла. Мороз по коже побежал от этого животного вопля.

– Святый Боже! Это что же она делает! – Ирина Ивановна перекрестилась, потом посмотрела на Алину. – Милая, как ты в этом аду живешь?

У сердобольной женщины показались на глазах слезы. Она бросилась к гостье и крепко прижала ее к себе. От этой неожиданной ласки что-то лопнуло в груди и растеклось теплом по всему телу. Алина заплакала. Сморщила личико и Настя.

– Ну, вот! Развели тут всемирный потоп! Хватит, девки, реветь! Будем пить чай с клубничным вареньем? – она посмотрела на гостей. – Любите такое? Вот и отлично!

Девочки сели на угловой диванчик, окружавший стол. За окном разливалась темнота. По стеклу барабанной дробью стучал дождь, а в маленькой кухне было тепло и уютно.

– Бабушка, а у тебя печенье есть? – поинтересовалась Катя. – Мама, я кушать хочу.

– Ах, ты, моя дорогая! – умилилась дворничиха. – Я приготовила на ужин тушеную картошку. Будешь?

Девочки кивнули, и довольная Ирина Ивановна быстро накрыла на стол. Ели жадно и молча. Дома скандал начался как раз во время ужина, поэтому никто не успел проглотить ни ложки. Лосось, приготовленный на пару, и греческий салат так и остались нетронутыми.

Уловив мирную атмосферу, из-под дивана несмело выбрался Мурзик. Он приблизился к дверям в кухню, но зайти не рискнул. Так и топтался на месте. Катя, поедавшая ложками клубничное варенье, пока не обращала на него внимания, но Алина знала: это ненадолго. Когда девочка выходила во двор на прогулку, хорошие хозяйки уводили своих питомцев домой.

– У меня есть пазлы! – радостно воскликнула Ирина Ивановна, почувствовав нарастающее напряжение. – И кукла! Внучке купила. Твои будут играть?

– Да. А еще можно мультики включить. Катя тогда совсем успокоится. Настя, ты поиграешь немножко с сестрой?

Наконец женщины остались одни. Ирина Ивановна принесла заживляющую мазь, обработала Алине раны, подвинула гостье чашку чая.

– А теперь рассказывай! Как ты дошла до жизни такой, что приходится от мужа прятаться по помойкам.

– А что рассказывать? – возразила Алина. – Многие молоденькие дурочки попали в такую же ловушку, как я.

Глава 2

Вся правда о вещих снах

– Вот ты и поведай, не стесняйся. А я выслушаю тебя. Глядишь, и туман развеется, солнышко выглянет, дорожку правильную жизненную подскажет.

– Ох, Ирина Ивановна, как вы убеждать умеете, – улыбнулась Алина и начала свою историю. Моя судьба была предрешена еще с рождения.

Мама, когда забеременела мной, видела вещий сон. Или она так решила, что он вещий, не знаю, но мою жизнь все родственники прогнозировали именно по этому проклятому сну.

Мама сидела в яблоневом саду и отдыхала. Вокруг на деревьях краснели плоды размером с кулак взрослого мужчины. Перед ней тоже стояла ваза, наполненная спелыми фруктами. Вдруг она увидела, как среди густых веток мелькнуло белое платье. Мама пригляделась: из глубины сада выходила красивая девушка. И по мере ее движения с деревьями происходило что-то странное. Яблоки на них вспыхивали и превращались в солнышки. Скоро весь сад заполняло золотистое свечение.

Когда девушка подошла к столу, яблоки в вазе тоже пожелтели и засияли так, что мама зажмурила глаза. Тут она проснулась, рассказала сон бабушке, а та решила, что родится девочка, и ждет малышку совершенно невероятная судьба. Замуж она выйдет за богатого человека и всю жизнь будет, как сыр в масле, кататься.

Родственники такому пророчеству сначала не поверили, но когда действительно родилась девочка, все снова вспомнили этот сон. Я так и росла с присказками, что мне за будущее можно не волноваться: небеса все спланировали за меня.

– А что! Я тоже верю в предсказания. Гадалки иногда так точно пророчествуют, будто в воду глядят и все видят. И как ты росла?

– Нормально. Вообще, в юности я была веселой и жизнерадостной девушкой. Очень любила петь и танцевать, даже мечтала стать актрисой. Не поверите, серьезно готовилась к вступительным экзаменам в театральный вуз, но родители не пустили в Москву: сон судьбу актрисы не предсказывал, – Алина невесело усмехнулась.

Еще я занималась спортом, играла в волейбол, и мечтала, как все девчонки, о большой и светлой любви. Нет, принц на белом коне мне был не нужен. Я совсем не верила в вещий сон и предсказания бабушки. Хотя внушение дало о себе знать: он позже появился, только в сексуальных фантазиях. А вот встретить хорошего молодого человека с приличным заработком была бы не против, да только внешность не позволяла. Сами видите, я самая обыкновенная женщина, – Алина встала и подошла к окну. Пригляделась к отражению. – Хотя, из-за синяков даже посредственная красота не видна, – она горько усмехнулась и снова села к столу.

– Ты зря на себя наговариваешь, милая, – Ирина Ивановна прошлась по кухне, поставила в раковину чашки. – Еще не видела ни одной девчонки, которая бы осталась довольна своим личиком.

– Ну, да. Зря, – согласилась Алина, – грех жаловаться, у меня отличная фигурка и стройные длинные ноги. О таких говорят, что они растут от ушей. Парни часто кричали вслед: «Ах, такие ножки да мне на шейку!» Меня прямо передергивало от отвращения. А еще некоторых привлекали глаза. Они у меня хамелеоны, меняют цвет от серо-зеленых до темно-синих в зависимости от одежды, настроения и макияжа.

– А ну-ка, покажи. Ого, сейчас глаза темно-серые.

Мягко переступая лапами, к Алине подошел Мурзик. Он недоверчиво обнюхал незнакомку, потом прыгнул на сиденье, оттуда на спинку диванчика и лег, по-хозяйски свесив хвост чуть не на голову гостье.