Страница 1 из 19
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл после прочтения. Спасибо!
Название: Энн Малком, «Здесь умирает надежда»
Серия: Вне серии
Переводчик: Татьяна Н.
Редакторы: Больной психиатр, Дания Г.
Вычитка и оформление: Виктория К.
Обложка: Виктория К.
Переведено для группы: https://vk.com/towwersauthors
Аннотация:
«В тебя часто влюблялись разные мужчины. Но ты влюбилась только в одного. И он стал твоей гибелью».
Рен Уитни живет прекрасной жизнью. Она — дитя Беверли-Хиллз, выросла в школах-интернатах и на частных самолетах — это жизнь, полная богатства и привилегий.
Рен Уитни живет ради приключений. Она ничего не боится. Она никогда не говорит «нет». Ее существование — сплошное пятно международных скандалов, возмутительных историй и множества мужчин, которые по ней сохнут.
Рен Уитни никогда не была влюблена. Она произносила эти слова много раз, но ни разу не имела их в виду. «Я люблю тебя» — это единственная ложь, которую она когда-либо говорила. Но только не подругам, которых она обожает больше всего на свете. Но для мужчины? Нет. Она никогда бы не сказала эти три слова всерьез. Потому что тогда настанет конец жизни, которой так дорожит.
В первую секунду встречи, Рен Уитни поняла, что он ее уничтожит. Она будет любить его всем сердцем. До последнего дня. И будет слабо пытаться бороться с этим. Потому что она женщина, которая ничего не боится.
Даже его.
«Он будет твоим солнцем. Твоими звездами. Твоей луной. Даже если он несет с собой тьму. Он — настоящее олицетворение полночи».
Рен Уитни не думала о последствиях. И о том, что произойдет, когда впускала его в свою жизнь. Она и не могла представить, что с ней случится. С ними. И как сильно их погубит любовь.
+18
(в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера)
Любое копирование без ссылки
на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
Примечание от автора
Для тех из вас, кто читал дилогию «Доверие», вы знаете, что ждет вас в этой книге. Для тех, кто не читал: я предупреждаю вас, продолжайте читать на свой страх и риск.
Я написала «Доверие», когда переживала один из самых тяжелых периодов своей жизни на сегодняшний день. «Истина святых» была написана, когда я выздоравливала после выкидыша. Я поделилась этой потерей в социальных сетях, намереваясь не скрывать ее, не прятать нашу маленькую девочку. Она была важна, она существовала, и она все еще существует сейчас, даже если только в наших сердцах.
Если вы давно читаете мои книги, знаете, что я, так или иначе, пишу в них много личных переживаний.
Писательство — это моя терапия. Это то, как я убегаю, и это то, как я рассказываю другую версию своей истории. Там, где мне всегда гарантирован счастливый конец, какими бы страшными ни были события.
Если вы давний читатель, вы знаете, что это не первый раз, когда я пишу о выкидыше или потере ребенка. Я писала об этом, когда была беременна в «Scars of Yesterday», не зная, что будет дальше. Я была уверена, что, если напишу об этом, этого не произойдет. Это не могло произойти. Это был мой худший кошмар. А люди, которые чего-то боятся, не сталкиваются с осуществлением этих страхов. Люди, которые боятся летать, никогда не окажутся в самолетах, которые падают.
Начиная эту историю, я беспокоилась, что выкидыш станет слишком распространенной темой во всех моих книгах. Что людям «надоест» видеть мою травму в книгах, что это сведет на нет всю цель чтения — убежать, почувствовать себя в безопасности.
Я сомневалась, стоит ли мне вообще писать эту книгу.
Но это не так работает.
Я не могу выбирать, какую книгу напишу.
Персонажи выбирали сами, Рен и Карсон потребовали, чтобы я рассказала их историю. Другого способа написать эту книгу у меня не было. Я предупреждаю вас сейчас, это будет трудно, если вы пережили выкидыш или потерю в целом. Были части этой истории, от которых я хотела уклониться, хотела удалить. Но здесь нельзя быть нечестной.
Да, это романтика. Но это также нечто совершенно другое.
Я узнала, что беременна в третий раз, когда была на полпути к написанию этой истории. Это было горько-сладкое чувство, как многие из вас, к сожалению, знают. Я была на седьмом небе от счастья, но мне также было трудно пробираться в темные части себя, вспоминать потери, пытаясь при этом надеяться, что именно сейчас мы увидим радугу.
Хотела бы сказать вам, что все получилось, и я жду малыша в октябре 2022 года.
Я хочу быть уверенной, что смогу написать счастливый конец нашей собственной истории, пройдя через огромные трудности перед хэппи-эндом. После нашего второго проигрыша я уже писала нашу историю. Положительный тест не будет неожиданностью. Все это будет частью плана. Никаких плохих мыслей. Невозможно, что это опять с нами случится. Я уже приняла решение. Я уже нарисовала наше будущее в наших мыслях. Самолет не упадет.
Но жизнь устроена по-другому. Нет никакой формулы. Рождение — это чудесная, удивительная вещь, и иногда все получается. Иногда случается всякое дерьмо. Мы потеряли нашего третьего ребенка.
Так что я все еще пишу это с верой, надеждой и болью. Написание этой книги было для меня лучшим видом бегства и терапии. Потому что я знаю, что, несмотря ни на что, Рен и Карсон получат тот конец, которого они заслуживают. Они получат свой хэппи-энд.
Если вы читаете это в том же положении, в каком сейчас нахожусь я, то наша история, мой дорогой читатель, еще не закончена. Наступит счастливая вечность. Возможно, это выглядит не так, как мы себе представляли, но все получится.
~
Для всех женщин, чьи ангелы присматривают за ними сверху, а не в объятиях.
Для всех женщин с надеждой в сердцах, даже спустя столько времени.
Но если бы снова и взяли вы верх,
Но с бредом мученья былого, —
Вас, миги надежд, я отверг бы, отверг,
Чтобы не мучиться снова!
Летите вы с пеньем, но гибель и страх
Змеится, как отблеск, по перьям,
И каплет с них яд, сожигающий в прах
Того, кто вас принял с доверьем.
«Счастливейший день»
-
Эдгар Аллан По
ПРОЛОГ
Great Divide — Ira Wolf
— Если бы ты могла сказать себе одну вещь перед всем этим, что бы ты сказала?
Пауза. Часы в углу тикали. Уличный шум перекрывал классическую музыку, которая всегда играла в дорого обставленном офисе.
Всякий раз, когда слышала Баха или Бетховена, я вспоминала о диване, покрытом белой тканью, на котором сейчас сидела. Вид на океан из окна, книги с цветовой кодировкой, искусно расставленные на встроенных полках, диплом Принстонского университета в рамке. Ощущение желания разорвать все это на части, вырваться из своей кожи, закричать во всю глотку.
Я ковырялась в своем маникюре.
Потребность сбежать была непреодолимой. Но я дала себе обещание. Ради подруг. Я попытаюсь справиться с этим так, как мог бы справиться нормальный, хорошо приспособленный человек, а не теми саморазрушительными способами, которые были у меня последние полтора года. Знала, что это вопрос времени, когда я действительно наврежу себе. Когда покончу с собой, пытаясь убежать от прошлого.