Страница 6 из 8
Рольф кивнул и уселся на пол прямо рядом с вновь смежившим веки странным существом. Женщина, не снимая руки с загривка животного, примостилась с другой стороны.
Из рассказа выходило, что охота, действительно, оказалась очень странной: в "волчьем лесу" не оказалось ни единого волка, а в "рысьем" - ни одной хищной кошки. Словно волной смыло. Причем следов свежих - сколько угодно. Такое впечатление, что животные в одночасье превратились в кочующих и, словно лемминги, огромной стаей скрылись где-то в дальних лесах, оставив в качестве временных заместителей лис да енотов. Небывалый случай.
Охотники чесали в недоумении репу. Рольф высовываться со своими догадками не стал. Хотя очевидным - запахи не врут - являлось, что общим знаменателем для обоих лесных пространств являлась пара волков, зачем-то посетившая обширнейшую территорию. И, что совсем удивительно, один из волков, а точнее, волчица, - уж тут-то он точно не ошибается, - мирно общалась с самцом рыси. Ну и, если отбросить в сторону всяческую мистику, то остается предположить одно: пара волков предупредила собратьев, а заодно и рысей, - странно, не правда ли, - о грядущей опасности. Невероятно. Но, другие гипотезы ему в голову не пришли.
Что же касается самой охоты, то тут все оказалось предельно просто: количество охотников на квадрат леса превышало все мыслимые пределы, мотивация, а с ней меткость стволов, также не имели себе равных. И, положив одну енотовидную собаку и пару лисиц, они-таки выбили на линию огня, кого бы вы думали, - шакала. Да, да, того самого, о котором говорилось утром. Почему того самого? Да потому что другого шакала в лесу отродясь не было, не те широты, не водятся они здесь массово. Да и потом, как уже говорилось, нюх не обманешь. Шакал пах женщиной. Той, утренней. Жалко погибшую. Но, как говорится, тут уж ничего не поделаешь. Во всяком случае больше он уже никому не опасен. И, если кому интересно, то это именно он, Рольф и был тем самым, кто выгнал шакала на стволы.
- Ты молодец. И да, он больше не опасен, - задумчиво подтвердила Валери.
Рольф, страшно довольный рассказом, вскинул голову, вдруг сам сделавшись похожим на волка:
- Ты же не думаешь, что опасен я?
- Не знаю. Ты обо мне знаешь больше, чем я хотела бы.
- Но меньше, чем хотел бы я. Расскажи мне свою историю.
- Она длинная..
- Ничего, ночь тоже только начинается.
Она встала, не зажигая света прошла за барную стойку.
- Тебе вина, пива или воды?
- Воды.
Вскоре каждый из собеседников держал в руке винный бокал, наполненный холодной водой. Пёс, - или все же волк - тоже вылакал свою миску и снова уснул.
Валери устроилась поудобнее.
Они долго, очень долго не перекидывались: Валери ждала ребенка, а Карл... Что же, Карл просто заботился о жене и проявлял солидарность. И ребенка ждал не меньше, а может даже с большим желанием, чем она сама. Пожалуй, он не отказался бы от целого выводка: для волков пять, а то и восемь детенышей - нормальный выводок. К счастью узи показало всего одного малыша, чему она была несказанно рада. Один ребенок за один раз - вполне нормально, больше и не надо. Вслух она, конечно, этого не говорила.
Словом, они ждали пополнения.
Но тут пришла весна. И короткие светлые ночи. И все вокруг цветет и пахнет сумасшедшим образом. И полнолуние. И малыш, - он же все-таки тоже волколак со всеми вытекающими последствиями, - тоже рвется перекинуться. Хоть и маленький, не родившийся, но уже вполне большой, эмоции хлещут так, что дух захватывает. Валери не выдержала первой. Перекинулась, с облегчением почувствовав восторг ребенка, впервые испытавшего чудо превращения. Совершенное счастье, восторг, неподдельная щенячья радость вырывались наружу таким мощным потоком, что Карл не утерпел и тоже перекинулся.
Пара - огромный, с черными подпалинами волк и его щенная подруга бежали по пробудившемуся от зимней спячки лесу, наслаждаясь свободой и изобилием запахов от каждой примятой лапой травинки, каждого куста, каждого оставленного зверем следа... Спугнули ненароком стадо косуль с оленятами и раз чуть не наступили на зайчонка, упрятавшегося в траве. Впрочем охотиться не собирались, больше для интереса обнюхали ушастого, едва не упершись в него мокрыми носами, и побежали дальше. Большое уже ее брюхо задевало влажные от росы верхушки трав, напитывая шерсть пыльцой и ароматами. Длинноногий Карл бежал чуть впереди, то и дело оглядываясь, все ли с ней в порядке.
Сделав изрядный круг по ночному лесу, они уже собирались к дому. Как вдруг раздался выстрел! Нет, невозможно, сезон охоты еще не начался! Однако вот он, человек с ружьем и с большим белым бульдогом. И она, сбитая выстрелом наземь, и боль, и Карл, насмерть схватившийся с белым бульдогом... И последнее, что запомнилось: страшный грохот и огненно-рыжая вспышка. А потом - просто провал в темноту, где только боль и страх.
Очнулась она оттого, что кто-то вылизывал ей лицо и руки. "Ребенок!", - судорожно проведя по животу, она удостоверилась, что все это - не сон и не морок. Она села и огляделась. Вот Карл, почему-то в обличье волка, вот белый бульдог, у обоих в глазах плещется тревога. А вот хозяин бульдога. Он лежит с развороченным взрывом лицом, рукой продолжая сжимать приклад вдребезги разлетевшейся берданки или ружья. Как бы ни называлось оружие, это не имело ни малейшего значения, вся металлическая часть ствола разлетелась-распалась на тонкие металлические полоски, принявшие форму розочки, или сосиски, поджаренной в микроволновке. Больше это опасности не представляло. Как и его хозяин.
- Карл!
Откликнулись снова двое: волк и бульдог.
- Карл, перекинься!
Пес заскулил. Волк замер, положив большую голову на лапы. Оба смотрели на нее, как на вожака стаи. А небо постепенно окрашивалось нежно-розовым, обещая скорый рассвет. Нужно было уходить.
- Голая беременная женщина поутру - то еще зрелище. А если еще и с залитым кровью плечом, так и вовсе. Кажется, я успела добраться до дому, не попавшись никому на глаза. Ну и эти двое со мной, куда же без них. - Валери закончила рассказ и устало прикрыла глаза.