Страница 8 из 10
– Келад! – гладиатор оглянулся и увидел Децебала.
– У нас мало времени. Бал здесь!
– Я знаю, но пойдем вместе к нашим камерам. Вот возьми, – дак протянул ему длинный металлический гвоздь.
– Это зачем? – спросил тот, пряча гвоздь. – Это вместо оружия?
– Нет. Пробуравь в твоей двери небольшое отверстие у самого засова. Это даст возможность открывать его изнутри небольшим изогнутым крючком. Я видел, как это делал Юба, когда его запирал Квинт. И гвоздь этот его.
– Хорошо. Займусь этим отверстием сегодня же. За три-четыре дня сделаю.
– Я сейчас в камере нубийца и у меня выход есть. В день восстания мы откроем наши камеры и освободим остальных.
– Но, когда он настанет этот день?
– А разве уже есть оружие? – усмехнулся Децебал.
– Есть. И я уже придумал, как его переправить. Десять гладиусов!
– Вот как? Это отличная новость. Но где они сейчас?
– Это необязательно тебе знать. Мечи в надежном месте. Главное их в нужное время переправить в наши казармы. Это можно сделать, спрятав мечи в вязанках дров для кухни. Но если они будут там лежать долго, то…
– Я понял, их могут легко обнаружить. И это нужно будет сделать перед самым восстанием.
– Вот поэтому я и хочу узнать о дате.
– Я получил от Аристомена хорошие новости. Скоро у нас будет конница и это позволяет ускорить час освобождения. Начинай через неделю. Как раз будет завоз дров. И будь осторожен. Со мной не встречайся, только по крайней необходимости. Никто не должен знать о нашей дружбе из посторонних. Особенно новый старший рутиарий.
Помпеи.
У храма Юпитера.
Сатерн встретил Квинта у храма Юпитера. Тот был, как всегда, в длинном плаще с капюшоном. Бывший рутиарий не любил показываться в городе в общественных местах, боясь, что его узнают люди Акциана.
– Привет тебе, Квинт! Я сразу же узнал тебя, несмотря на капюшон.
– Тихо. Не стоит так орать! – Квинт приложил палец к губам.
– Я нащупал нить гладиаторского заговора.
– Отойдем в сторонку. Итак, что ты там обнаружил?
– Гладиаторы Акциана готовят восстание и у них уже есть связи с рабами по всему городу. Заговор созрел.
– Насколько достоверна эта информация? У тебя есть доказательства заговора?!
– Есть! Мне все разболтал раб Помпедия Руфа и я знаю где его искать. Можно еще последить за заговорщиками, а можно и сейчас взять раба развязать ему язык. Но мне нужны деньги.
– Ты тянешь деньги постоянно, Сатерн, но результаты твоей деятельности ничтожны. Мне кажется, что ты специально придумал этот заговор, чтобы пить и жрать за мой счет. Ты уже постоянно говоришь мне, что нашел нить заговора, но доказательств у тебя нет. А мне нужны доказательства. Один раб! И это все? Да мало ли чего мог наболтать спьяну один раб? И это нить заговора? Не смеши меня, Сатерн.
– Не хочешь платить? Тогда я продам свой секрет другим. Например, отправлюсь к Помпедию Руфу.
– Ладно. Сколько тебе нужно?
– Триста сестерциев для начала.
– Здесь пятьсот. Но ровно через три дня я жду результатов. Вот на этом месте. Мне нужна нить заговора. Связи заговорщиков и место где они готовят оружие. Хоть один склад.
– Получишь результаты.
Сатерн спрятал кошелек и пошел по направлению к первой виной лавке. Ему было нужно подумать, а думалось легче всего за чашей фалернского или хиосского. Вот какое заведение сегодня выбрать, когда есть деньги? И то и другое хороши. А впрочем, все равно, главное чтобы вино было не моложе 20 лет! А то в последнее время появилось множество поддельных амфор запечатанных фальшивыми клеймами. Нальют какой-то кислятины и продают как настоящее хиосское.
По правде говоря, никакого заговора он не нащупал. Разговор с рабом-философом не принес ему ничего кроме эстетического наслаждения. Редко встретишь знающего человека среди таких подонков общества.
Язык раб умел держать за зубами или ему действительно не о чем было рассказывать, и к заговору рабов он имел самое отдаленное отношение. Его разговор с фракийцем мог быть простой случайностью. Хотя Сатерн нюхом чувствовал, что именно в этом направлении нужно действовать. А его чутье отпетого мошенника его никогда не обманывало. Он как охотничья собака шел по следу дичи.
Помпеи.
Таверна «Борода Агенобарба».
Ноги сами привели Сатерна к таверне «Борода Агенобарба». У папаши Диокла водилось хорошее винцо.
– Эй, Диокл! – с порога позвал он хозяина заведения.
– Это ты, Сатерн? Мы в последнее время часто видимся. У тебя завелись денежки? Тебе опять старого вина?
– Ты догадлив, старый хрыч. Фалернского 20-летней выдержки!
– А денежки у тебя есть? Кредит на такие вина недоступен. Ты же знаешь.
– Никакого кредита, папаша Диокл. Плачу наличными, – Сатерн выбросил на руку хозяина несколько десятков сестерциев.
– Снова богат? Ты нашел отличного покровителя!
– А ты не лезь не в свое дело, Диокл. Считай деньги и держи язык за зубами.
Сатерн уселся за стол и в этот вечер набрался вином до самых краев. Он даже не нашел в себе сил или желания уходить и заснул здесь же под лавкой. Впрочем это никого не удивило. Такое случалось с ним часто. Диокл даже бросил ему старую кошму под голову.
Когда он проснулся, то первое что предстало перед его взором, был старый башмак на деревянной подошве. Пьяница потряс головой, не понимая, что это и где он находится.
– Ты говоришь, что они готовят мечи? – послышался голос.
Сатерн понял, что он под лавкой, и над ним сидят за столом какие-то люди. Он решил не шевелиться и послушать.
– Готовят. Я говорю тебе, что они скоро поднимут восстание. А разве это не то, что мы с тобой хотели? Разве это не шанс для нас вырваться на свободу?
– Еще какой шанс. Если мы промедлим немного, то можем отправится в Аид. Если завтра нас с тобой сошлют в деревенский эргастерий, или чего доброго отправят в каменоломни? Что тогда?
– Вот я и предлагаю тебе связаться с ними. Они в казарме, там, где ты работаешь на кухне.
– Но кто они?
– Этого я не знаю. Но этим заправляет гладиатор-фракиец.
– Знаешь сколько там фракийцев?
– Этого ты сможешь узнать…
Собеседники перешли на шёпот, и Сатерн ничего не мог больше разобрать, хотя весь превратился в слух. Вот он заговор гладиаторов сам плывет к нему в руки и раскрыть он его может сам. Никому ничего не нужно платить, а все денежки Квинта оставить себе! Хотя этот Квинт стал до невозможности скуп…
Глава 3
Фискал.
Помпеи.
Дом городского префекта.
Городской префект Помпедий Руф не любил бросать слов на ветер. Он всегда жестоко расправлялся с непокорными рабами. Этот римский чиновник хорошо усвоил уроки истории и понимал, чем грозят рабские восстания. Рабы способны только разрушать и уничтожать созданное целыми поколениями! Эта черная сила, клокочущая на самой нижней ступеньке империи, могла выплеснуться и начать разрушать верхние этажи могучего здания.
Руф с сожалением наблюдал, как рабовладельческая система понемногу подтачивала основы государства. Рабов стало слишком много. В одних Помпеях их уже было больше чем свободных граждан. А такое соотношение грозило многими бедами. Когда все было спокойно, эта система многих устраивала, но все труднее и труднее стало держать рабские массы под контролем. Вот в чем была основная проблема.
Ему доносили о частых бунтах и убийствах в окрестных виллах местных богачей. Пока все удавалось быстро локализовать, но Руф чувствовал в воздухе грозу. Особенно его пугала новая школа гладиаторов ланисты Акциана. Этот предприимчивый делец завозил рабов для своего заведения из самых отдаленных уголков мира. И, по слухам, это были свирепые и буйные варвары. Например, его фракиец Келад. Настоящий Геракл. Смотрит так, словно готов всех вызвать на поединок.
«Рабам необходимы кровопускания, – думал префект. – Такие как были в древней Спарте. Ежегодно молодые спартанцы выходили на охоту на рабов и убивали их. Это постоянно держало двуногий скот в покорности и страхе. А если раб осмеливается смотреть на свободного, так, как смотрит этот Келад, то о каком страхе можно говорить? Наши римские юноши развращены роскошью и сами не пойдут убивать рабов. Их только и хватает на то, чтобы смотреть, как гладиаторы режут друг друга на арене. Ничему их восстание Спартака не научило. А рабы-гладиаторы, как мне доносят, вспоминают его. Даже, кто-то среди них заявил, что этот Спартак был богом и сейчас живет в недрах Везувия! А ведь этот прямое оскорбление величия! Но как мне разыскать бунтарей? Как? Разве даст Акциан и другие ланисты перешерстить их школы? Золото совсем проело мозги этим господам. Ни о чем ином кроме выгоды думать не способны!»