Страница 125 из 130
— Хуан, прости, но ЭТО мы все знаем! — перебила нетерпеливая Сирена. Возмущённо. Едва сдерживая злость. Я внутри возликовал — приятно бесить старушку — и ехидно улыбнулся:
— Да ладно! И именно потому, что знаете, пролюбили эту террористическую атаку? От большого знания? Я правильно понял?
— Хуан! — резко одёрнула королева. — Продолжай.
Успокоился. И правда, не время дразнить тигрицу. Кашлянул.
— Мы богаты. В глазах всех. И при этом ленивы. Да, у нас есть сила. Есть армия, имеющая боевой опыт, хороший флот, есть спецслужбы. Наша экономическая мощь велика… Но при этом мы — ленивы и неповоротливы. Вбили себе в голову, что сидим на вершине горы, и никакая тварь снизу не посмеет бросить вызов. А раз так — смысл обращать вниз свой высокий взор?
— Хуан, не повторяйся! — А это тихим и вкрадчивым голосом вставил сеньор Серхио. — Мы согласны с твоим нас обвинением в высокомерии, но давай не елозить одно и то же?
Сбился. И правильно одёрнули — не туда понесло. Действительно, нужно больше конкретики.
— Мы слабы в их глазах, сеньоры, потому, что они, в отличие от нас, более совершенные хищники. Выросшие в адских условиях ежедневной, ежечасной, ежеминутной борьбы за ресурсы, они получили куда больший опыт хищности и выживаемости. Они отмороженные, готовы рвать, метать, готовы презреть мораль, но вырвать из глотки конкурента кусок вкусное. А заодно и глотку порвут. И глядя на таких расслабленных нас, забывших, что такое террор и страх, что такое война на своей земле, у них просто не могло не сложиться плана атаковать Венеру. И поскольку корабли и пушки Венеры сильнее, сеньоры должны ударить там, где у них будет преимущество.
— Терроризм, — произнесла Алисия.
— Да, ваше высочество, — склонил голову я. — У нас есть антитеррор. И он работает. И до сего дня даже справлялся. Но до сего дня Земля лишь пристреливалась, приноравливалась, проводила ревизию своих сил и оценку наших. Адмирал Филипп сделал большое дело, захватив Империю. Нас, Венеру, после этого долго считали круче, чем мы объективно были. И только сейчас, когда пелена с их глаз спала, а сами Земляне дошли до некой точки запасов, имея которые можно начинать с нами противостояние, они решились на активные действия.
Сеньор Борхес здесь не зря, — кивнул я министру иностранных дел. — Террористы — европейцы, но это лишь мясо, таран. Следом за тараном идут серьёзные люди, которые и получат гешефт от нашего разграбления. А потому я сейчас буду говорить не о проблеме спасения заложников, а о решении нашей глобальной проблемы в целом. О плане Земных сверхдержав навести шороху на нашем шарике. Ибо вряд ли кто-то не согласится с тем, что сегодня, когда мы освободим детей, всё закончится. Ничего не закончится! Наоборот, именно сегодня, с освобождения «трёх девяток», на Венере начнётся самое интересное — тотальная террористическая война с сотнями и тысячами пострадавших и нагнетанием в подкорку ужаса.
Сеньоры попускали головы, почти все. Только королева, Алисия и сеньор Серхио продолжали пронзать меня внимательными взглядами.
— Продолжай, Хуан, — грустно улыбнулась её высочество. — Прошу, не надо про то, что будет. Я больше скажу, оно УЖЕ ЕСТЬ. И достаточно давно. Просто тебе никто об этом не говорил. Как и другим обывателям. Мы предотвратили уже много попыток терактов; и только один НЕ предотвратили.
— Во-от! — поднял я вверх палец. — Одного достаточно. И при этом количество тех, кто готовит эти теракты, растёт, так? — оскалился я. — И растёт профессионализм исполнителей. Хорошие парни с Земли начинают раскручивать созданные здесь сети, они умнеют. И то, с чем мы справляемся сегодня, завтра научатся обходить, и мы не справимся.
Тишина за столом. Я та ещё Кассандра, но те, кто в этом кабинете, и без меня всё понимают.
— А самое хреновое, сеньоры, это то, что не важно, чем закончится эта эпопея. Если даже мы пойдём на штурм и всех положим, всё равно на Земле появятся сотни тысяч желающих повторить подвиг «братьев» и взорвать носителей мирового зла, пусть даже поясом шахида. Из них слепят тысячи бойцов, и сотни из оных доберутся до Венеры. И устроят тут ад. И ад с каждым годом будет уносить всё больше и больше жизней.
— Хреново то, — продолжил я, сменив интонацию, — что хоть это и запланированные потери, они по большому счёту не влияют на решение о нашей высадке в Европе. Не будь высадки, эти отродья всё равно запустили бы план террористической войны. Просто потому, что они это МОГУТ. Потому не смотрите на меня косо, сеньор Серхио, я не осуждаю решение о вторжении. Государству нужны эти земли и производства — значит, они должны стать нашими, невзирая на жертвы. Я осуждаю ВАС, — окинул всех взглядом, — ВСЕХ вас в том, что, зная о готовящейся террористической войне, зная, что мы первые будем активно вторгаться на их землю и будем агрессорами, вы не доработали план агрессии до конца, застопорились на полпути.
— Хуан, с огнём играешь! — а это сеньор Серхио.
— Знаю. — Я кивнул. — И тем не менее, это ваш общий косяк. Вы сказали «А», и сказали «Б». И теперь должны сказать «Ц», уважаемые! — вложил в голос энергии. — Вы должны признать очевидное, принять его идти дальше. А именно — давить врагов до конца. «До конца» — это когда до конца, плевав на моральные терзания вроде: «Но мы же в отличие от них люди, а не звери, и не должны поступать как звери!..»
— Должны, мать вашу! — повысил голос. — Больше скажу, должны стать ещё хуже и суровее, чем они! Должны показать бОльшую силу! Только тогда они проникнутся и оставят нас в покое. А вы вместо этого живёте вчерашним днём, опираясь на какую-то чёртову мораль, и хотите победить только лишь силой оружия
— Тотальный беспредел? — усмехнулась принцесса Алисия. Довольно — что-то такое и предполагала.
— Да, — уверенно кивнул я. — Любые колонизаторы могут либо задавить аборигенов тотальным беспределом, либо ассимилировать их в самих себя, либо самим ассимилироваться в среде туземцев. Или им придётся уйти, с откатом собственной мощи, влияния и силы экономики на столетия назад. И вот в этом моменте у вас не выработана стратегия.
— Как выработка этой стратегии СЕЙЧАС поможет освободить детей? — поставил вопрос ребром его превосходительство.