Спасатель I

— Раздевайтесь до гола, одевайте эту накидочку, хехе, и ложитесь вот тут за ширмой, потом мы переложим вас в ванну, вы будете уже спать, — улыбнулся врач.

Я лег устраиваясь поудобней, когда еще в ванну переложат, а пролежни мне совсем не к чему.

Мне нацепили проводов на липучке, и наконец ввели в вену укол. Сознание потихоньку затухало, я стал как бы отделаться от тела, все быстрее куда-то понесся, вдруг резкий разворот и несусь в обратную сторону, потом опять поворот удар, темнота. Я прислушался к ощущениям, вроде все в порядке. Открыл глаза, темно, рядом чье то тело, впереди клочок посветлее, окно. Нужно встать, пошевелил рукой, на ней лежала голова девушки, похоже я в таверне, а она продажная. Вытянул руку, нормально, встал прошел к окну, все кажется хорошо, все получилось. Присмотрелся к небу скоро рассвет. Одел здешние трусы, к ним я привык, натянул штаны, да, тоже знакомый фасон, сорочку, камзол, все такое же как носил на базе, но вот думаю я по русски, или сам не понимаю, что уже по французски. Нужно услышать французскую речь, открыл окно, приятно пахнуло утреней свежестью. Так а где перевязь с мечом? О вот она у окна, одел и почувствовал, что готов. Итак я Раймунд Арно виконт де Дакс и мне нужно найти Николаса Фламера, до того как он попадет в руки святой инквизиции. Между тем небо посветлело, на улице послышались голоса. Я прислушался говорили по-французски и как же мне начать понимать и говорить. Порылся в мозгах, надо выйти на подсознание, и включить его. Лазил в голове, но ничего не находил. И тут нимфа в постели произнесла.

— Chérie, pourquoi fait-il si froid? — ура, я все понял само, собой.

— Je voulais respirer, maintenant je vais fermer la fenêtre, — ответил ей на французском с провансальским акцентом.

— Viens à moi, pourquoi t'es-tu enfui si tôt, — спросила она.

— J'ai beaucoup à faire, et tu exprimes toute ta force, — ответил ей.

Она засмеялась и поманила меня к себе открыв всю красоту. Но я подошел, накинул одеяло и поцеловал ее в губы, проведя язычком. Она распахнула глазки там была страсть.

Дома оторвусь. Спустился вниз громыхая по лестнице, подошел к стойке.

— Ей живые еще есть? — рявкнул я.

С кухни послышался скрип половиц.

— Да господин, что желаете, — спросил заспанный служка.

— У меня дел, желаю позавтракать и заняться ими, — прорычал я.

— Да, да, господин, я все сделаю, сколько яиц и колбасок, — проговорил он беря сковороду.

— Шесть яиц, пять колбасок, — и сделай сперва попить, забыл был тут кофе или еще нет.

— Вина или отвара, — спросил сонный служка.

— Вина конечно господину виконту, — выручил меня проснувшийся повар.

Я сел за стол, принесли кувшин вина, налил и выпил, компот. Тут сверху спустилась ты с кем я провел ночь.

— Ты решил сбежать не заплатив, ай, ай, ай, — улыбаясь проворковала она.

— От тебя сбежишь, как же, — улыбнулся ей, и протянул пару золотых.

Она счастливо рассмеялась.

— Ты всегда щедрый, я тебя обожаю, — она взмахнула платьем и вышла из таверны.

Мне принесли завтрак, я поманил хозяина, и тихо спросил.

— Не слышал где сейчас искать Николаса Фламера, — он тоже оглянулся по сторонам.

— Я слышал его ищет инквизиция, а вам он зачем, — спросил подозрительно хозяин.

И тут я на автомате выдал какой-то знак пальцами правой руки. Хозяин тут же встал и поклонился.

— Мне все ясно господин, он в башне Нострю, но поспешите, — я кивнул и закончил с завтраком, вели седлать моего коня.

— Уже ждет господин, — ответил он.

Я вынул пять серебряных, подумал и добавил еще пять, потом приложил палец к губам.

Он кланялся низко и несколько раз. Интересно, Арно вроде просто прожигает жизнь и наследство, а оказалось не просто. Это похоже знак тамплиеров. Выйдя на улицу я дал свободу телу и вскочил на коня, где башня Нострю — Нострадамуса, я знал.

Через минуту я скакал в ее направлении.

Дмитрий Валерьевич и Валерий Дмитриевич зашли в мед. блок посмотреть все ли в порядке.

— Как он? — спросил подполковник.

— Прекрасная адаптация, все великолепно, он просто создан для этой работы, — восхищенно ответил Рудольф Викторович.

— Не захвалите нашего парня, на него большие планы, — сказал начальник опер. части.

— Но все так и есть, очнулся, проверил себя, прошерстил подсознание, никакой паники, даже намека, вписался как влитой, — опять повторил доктор.

— Ну что же чудесно если так, держите нас в курсе, — строго приказал Валерий Дмитриевич.

Я приближался к башне Нострю, вокруг стояла тишина. Не доезжая метров трехсот, я слез с лошади и повел ее в поводу, выбирая места с влажной землей. Как выяснилось это было правильно.

Впереди послышались голоса, я быстро привязал лошадь к дереву и скрываясь кустами пошел вперед.

— Куда он делся, ехал же сюда мы видели, — проговорил один.

— Может в лесочке встал, нужно проверить, — сказал другой.

— Иди я побуду с еретиком, — ответил первый, на что второй хмыкнул, но все равно пошел.

Он двигался как медведь и наконец я его увидел, обычный разбойник. Он прошел чуть в тороне от меня, я встал и обхватив рукой его рот, перерезал горло, аккуратно опустив его на землю. И тихо двинулся к башне, у входа никого не было, не удивительно если два дуболома решили ограбить меня и продать нашего гения инквизиции. Убрав меч и вынув кинжал, вошел внутрь, тишина. Хоть бы кто голос подал. Видели они меня сверху, но вряд ли алхимик сидит наверху, попробовал я думать логически. И начал спускаться в подвал, так есть из-ха поворота виден свет факелов. Я пригнулся к земле, и выглянул второй здоровяк стоял рядо с алхимиком, держа меч у его горла. Надо его как-то выманить, взял камень и кинул ко входу, дурень напрягся. Еще один к ступеням наверх, потом просто вверх сразу два, и они покатились вниз создавая полное ощущение, что выкатились с лестницы из под ноги. Прижался к стене и услышал.

— Сиди здесь сука, или зарежу, — это он Николасу.

Я услышал скрип из под сапог нужно обувь тут менять сразу, кстати. Вот вылезла рука с мечом, а вот и голова, дернул за левую руку, он инстинктивно повернулся влево, но я был сзади, быстро полоснул по горлу, заорать он не смог, только забулькал.

Вошел в к алхимику, и по русски сказал.

— Привет, никого тут больше нет? — он хлопал на меня глазами, а когда дошло полез обниматься.

— Все, успокойся, меня послали за тобой, все будет хорошо, — похлопал его по спине.

— Тут такое, такое средневековье, — прошептал он в ужасе, — они меня сжег хотят, будто, будто я ведьма.

— А забей, дикие же люди, что с них взять, у тебя все с собой? Больше никуда заезжать не нужно? — спросил его оглядываясь.

— Да все тут, — ответил он и правда успокоившись, русский, хоть и гений, прям гордость берет.

— Значит слушай, нам нужно добраться до замка Жуази, за месяц там нас будут ждать специ, что займутся вытаскиванием, все понятно? — спросил его.

— Да, — ответил он.

— Ты на лошадке скакать умеешь? — на всякий случай спросил.

— Нет, я ученый, — с возмущением ответил он.

— Ок, ученый, придумаю, что-нибудь, с этого момента говорим по французски, — сообщил ему, он кивнул — кстати, чуть не забыл меня в этом мире зовут Раймунд Арно виконт де Дакс, не забудь.

Он снова кивнул, мы пошли потихоньку, я обыскал тело, но там ценно было пара серебрушек, отдал ученому. Второе тело так же лежало его тоже обшарил, еще пара серебрушек. Дошли до коня, я посадил ученого перед собой, благо тощий как дрищь, сказал терпи и поехали потихоньку. Через час он начал ныть, ну понятно задницу то натирало, а не хрена пить, раз не умеешь. Сказал терпи или пешком пойдешь, еще через час он согласился пешком лишь бы слезть с этого огромного зверя. Я уже собрался устроить привал, как услышал впереди крики. Пришпорил лошадку, заткнул ученому рот, не доезжая сражения метров пятьдесят, спешился привязал коня и сказал быть тут, что бы не случилось. Сам выглянул из-за дерева, картина репина, одни оборванцы пытались ограбить других. Как я понял в повозках ехал бродячий цирк, а на него напали какие-то совсем уж одичавшие. Спокойно выйдя из леса я обнажил меч, тут ко мне подскачили двое бородатых мужиков, Видимо забыли, что нападать на аристократа, да еще и с мечом всегда себе дороже. Они своими дубинами не успели даже взмахнуть, один лишился руки, второй головы. Я пошел дальше, всего мужичья набралось человек двадцать, навалились бы всей толпой-затоптали бы, но мужичье и есть мужичье. Не спеша убив и сделав инвалидами всех, я оставил двух самых здоровых.