Домик №10

– Хочешь? – От нахлынувших чувств Роза обратила внимание на Даниила и показала глазами на довольного Моню.

Даниил посмотрел с интересом и блеском в глазах, Роза прижала морду пса к себе и погладила по холке, показывая, где можно погладить, пока она собаку держит. Конечно, вряд ли Роза удержала бы кавказца, но Моня не сопротивлялся, а наоборот, довольно вздыхал и активно вилял хвостом. Розу немного удивлял энтузиазм собаки, но против она ничего не имела. Понравились дети Моне, разве это плохо? Да, это первые дети, которые пришлись по душе псу, но всё когда-то бывает в первый раз.

Уже через двадцать минут Моня лежал в траве, а его трепали и наглаживали две пары ручек, при этом поочерёдно лезли обниматься, а то и пытались поцеловать в нос. Роза, хотя и не чувствовала опасности от Мони, сидела рядом, тут же примостился Матвей и с улыбкой смотрел на троицу.

– Знаете, есть такая терапия для детей, канис-терапия, терапия собаками, вы не думали об этом с Моней?

За время, которое прошло с момента встречи, Роза успела сообщить имя Мони, сколько ему лет, где живёт, что любит, в общем, была рада поговорить о чём угодно, но не о перспективе встречи в душе.

– Нет, – честно ответила Роза. – Там другие породы нужны, я думаю. Может, лабрадоры или колли, кавказцы точно не подходят для этого. Ему почему-то понравились ваши дети, но он всё равно кавказец служебная порода, не для обнимашек.

– Это не совсем мои дети, – тихо проговорил Матвей.

– Какая разница, дети же, – ответила Роза, а потом посмотрела на часы. Нужно было ехать, увы. А так хотелось сидеть здесь долго-долго, смотреть, как двое ребятишек обнимают огромную добрую собаку, облокачиваться на плечо Матвея, чувствовать еле слышный запах геля для душа, сбивающий порывом ветра с ароматом трав и горного воздуха. – Мне пора, вас подвезти?

О… – Матвей вроде бы смутился, но скорей всего, это разыгравшееся воображение Розы. – Если это удобно. У меня тренировка через полчаса.

– Удобно.

А что неудобного? Вряд ли Моня уступит своё место на переднем сиденье, но на заднее точно три человека усядутся, и ещё место останется. Рав-4 на то и Рав-4 – просторный и проходимый.

Неспешно они дошли до машины, все расселись по местам, потом двинулись в сторону базы отдыха. Всё время Розу мучила какая-то недосказанность, незавершенность, было ощущение, что она упускала что-то важное, необходимое, причём упускала глупо – только руку протяни, и оно твоё, а Роза мялась и не предпринимала никаких шагов. Глупо!

– А что это? – крикнула Светик, глядя на плакат с предложением сплава на байдарках.

– На специальных надувных лодках плывут по речке, – ответил Матвей. – Называется «рафтинг».

– Я тоже хочу! – тут же ответила Светик.

– И я!

– Я больше хочу!

– Нет, я!

– Это для взрослых, – возразил Матвей.

– Там девочка нарисована, впереди, – возразил Даниил. – Маленькая!

– Это просто реклама, – терпеливо парировал Розенберг.

– А где эти лодки?

– А мы тоже хотим!

– Почему нельзя?!

– Там же жилетки нарисованы! И даже нарукавники у меня есть, бабушка привезла!

– И у меня есть нарукавники! И жилетка есть! И круг!

Всё это сыпалось на Матвея с неимоверной скоростью, у Розы было желание закрыть уши двумя руками, но тогда она не смогла бы управлять автомобилем, а дорога горная, извилистая, с одной стороны отвесная скала, а с другой – обрыв с рекой на самом дне.

– Слушайте, – обратился Матвей к Розе. – Вы не знаете, к кому лучше обратиться по поводу рафтинга?

– К Глебу. – Розу внутри передёрнуло от этого имени, вида она не подала.

Что не говори, а команда Глеба была лучшей, сам Глеб был лучшим, кто сплавлял отдыхающих по реке. Техника безопасности у него была на первом, втором и даже третьем месте. Глеб – спортсмен, международный мастер спорта по гребле на байдарках и каноэ, чемпион Европы, призёр на чемпионатах мира, Роза не могла и вспомнить всех его регалий. Рафтингом он начал заниматься сначала «для себя» с группой приятелей где-то в Башкирии, откуда был родом, потом они стали сплавлять туристов и желающих получить острые ощущения, а потом и здесь. Был одним из первых, кто поставил экстрим на туристический поток. Опыт, помноженный на предпринимательскую жилку, дал отличный результат.

– Я вам дам визитку, да и буклеты есть на ресепшне. А какой сегодня день? Вторник? Он сам приедет или кто-то из его команды, всё сами и спросите.

– Хорошо. – Матвей улыбнулся, настолько открыто, как-то беззащитно, как ребёнок, точь-в-точь как Светик или Даниил, хоть тот и улыбался заметно меньше своей сестры.

Нырнув в ворота, Роза увидела, что Глеб решил навестить их базу лично. На подъездной дорожке из цветной тротуарной плитки у административного корпуса стояла «буханка» Глеба, а сам он сидел на крыльце и приветливо махал рукой Розе. Моня оскалился, Роза погладила пса по холке, в машине дети, и ни к чему их пугать.

Остановила машину, подождала, пока Матвей с детьми выберется. Светик порывалась расцеловаться на прощание с Моней, но Роза остановила её порыв. Машина – территория Мони, пожалуй, не стоит испытывать выдержку даже самой воспитанной и умной собаки. Матвей поддержал Розу и вывел Светика первой, Даниил спрыгнул сам и счастливо заулыбался. Они припарковались в гараже, и Моня рванул в сторону вольера, благо подход к нему был не со стороны отдыхающих, прошёл в открытую дверцу и сел рядом с миской. Роза с поклоном насыпала корма, обновила воду в чашке и, на прощание потрепав пса, двинулась на ресепшн.

На крыльце Матвей уже вовсю беседовал с Глебом, тот распинался, расписывая красу водных сплавов, рядом Светик и Даниил слушали, задрав головы и открыв рты, всем видом показывая, что готовы сплавляться прямо сейчас, более того, они настаивают на этом.

Мама где-то в домиках решала бесконечные хозяйственные проблемы. Роза попыталась обойти бочком беседующих и открыть дверь. Не тут-то было. Глеб зачем-то включил альфа-самца и одним резким движением привлёк к себе Розу, вдавливая в свой бок. Почувствовался запах дезодоранта и пота, Роза поморщилась.

– Куда спешишь, Муся? – промурлыкал Глеб, и Роза уставилась на мужчину.

Когда это она снова стала Мусей для него? Он это право потерял уже почти два года назад. И за эти два года она и малейшего повода не подала думать, что ей интересно повторить опыт отношений с Глебом.

Мужчина он, бесспорно, привлекательный, за тридцать, высокий, и, как и всякий, кто занимается гребным спортом и много времени проводит на солнце, имеет атлетически сложенную фигуру и отличный загар. Плюс экзотическая помесь славянской внешности с башкирской кровью, которая оставила свой отпечаток на широких скулах и карих глазах. На Глеба засматривались и местные женщины, и отдыхающие. Отдыхающие чаще, для местных этот красавчик превратился в такую же достпоримечательность, как вид со смотровой площадки на кажущиеся издали покатыми ледники.

– Как поживаешь? – как ни в чём ни бывало продолжил Глеб и зарылся носом ей в волосы, глубоко и, главное, громко, напоказ, вдохнув. Розу передёрнуло.

Как же ей хотелось сказать всё, что думает, а думала она исключительно на исконно-русском, со всеми полагающимися корнями и склонениями, с выдумкой думала, с задоринкой. Но не начнёшься же орать матом, во-первых, воспитание и образование, хоть и то, и другое забылось за ненадобностью, во-вторых, рядом дети, а в-третьих, устраивать концерты не в привычках Розы, хоть она и была когда-то солисткой ансамбля народных танцев. Потому Роза застыла и заставила себя улыбнуться, теша мыслью, что потом отыграется на Глебе, попросту наорёт на него от всей души, и то приятно.

– Договорились, – раздался баритон Матвея.

Краем глаза Роза видела, как мужчины пожали друг другу руки, потом счастливые Светик и Даниил побежали по дорожке в сторону домиков.

– Роза, если можно, я бы хотел уточнить пару вопросов, – услышала она голос Розенберга М. и не смогла скрыть удивления.