Страница 29 из 76
— Хорошо мне и здесь живется, — откликнулся наконец Вяйнемёйнен. — Вместо хлеба ем я печень, варю на обед легкие, а салом твоим закусываю. Знай, Випунен, если не услышу я от тебя все заклятия, все сокровенные слова и вещие песни, что не должны уходить в землю со смертью чародея, то перенесу я свою кузню в самое твое сердце, и уже не освободишься ты от меня во всю свою жизнь!
Ничего иного не оставалось могучему Антеро Випунену, как отворить ларец заклятий и вынести на уста песни. Много и с большим умением пел великан о том, как распался воздух и явилась из него вода, как из воды поднялась земля, а из земли пошли растения, — день за днем о начале и происхождении всех вещей пел Випунен, и не было никого на свете, кто мог бы спеть лучше него и знал бы заклятия сильнее: слушая эти песни, застыло на небе солнце, остановил свой бег месяц, неподвижными сделались волны на море, замерла бурная Вуокса.
Вдосталь набрался заклятия мудрый Вяйнемёйнен, запомнил в них все тайные слова и решил, что пора ему выбираться из чрева великана.
— Эй, Випунен! — крикнул вещий старец. — Отвори-ка пошире рот — вот теперь выйду я из твоей утробы!
— Давно бы так, — ответил Випунен, — без тебя мне куда как лучше!
Широко раскрыл могучий чародей рот, а Вяйнемёйнен, обернувшись златошерстой куницей, выскользнул поспешно наружу и скрылся в лесной чаще.
Когда же вернулся песнопевец в Калевалу, то отправился к ладье и теперь уже скоро завершил дело: окончил на киле брус, возвел узорчатую корму и поставил крепкую мачту, — так без топора, одними песнями вырастил Вяйнемёйнен новую лодку.