Страница 8 из 13
София оглядела меня внимательным цепким взглядом с ног до головы, приподняла бровь и сказала, чуть скривив губы:
— О, очередная подружка Томми. Никогда не понимала его вечной тяги к простым девушкам из народа.
В её устах фраза «простая девушка из народа» звучала как грязное ругательство. Она ещё раз оглядела меня насмешливым взглядом и отошла.
Слова Софии попали мне прямо в болевую точку. Я стояла как громом поражённая. Кто я, действительно, как не обычная, ничем не примечательная девушка, решившая, что могу вот так запросто общаться со звездой. Почему я вообще решила, что чего-то стою, что-то из себя представляю?
Меня охватило странное оцепенение и какое-то отчаяние. Все мои усилия чего-то добиться в жизни показались мне бессмысленными. Мне здесь не место. Ни в этом роскошном зале рядом с этим роскошным мужчиной, ни на крутой работе рядом с крутыми спецами. Я обманом втёрлась к ним в доверие, и скоро меня разоблачат, и с позором изгонят. С чего я взяла, что мне вообще стоило уезжать из моего захолустья?
Я развернулась и вышла из зала. У входа я забрала свой плащ и, накидывая его на плечи, спустилась вниз по лестнице. Мне хотелось бежать со всех ног, но оцепенение так и не отпускало. Только пройдя с десяток шагов по улице, я поняла, что мои волосы мокрые, потому что идёт дождь.
«Как мелодраматично», — подумала я равнодушно, и продолжала брести под дождем, чувствуя, как мое тело медленно пропитывается водой.
POV Том
15*
Черт бы побрал этого зануду Джона. Вот ведь лезет вечно во всё с таким важным видом, а на деле обычный пустозвон с самомнением Юлия Цезаря.
И черт бы побрал мою вежливость, нужно было не слушать его чушь битых десять минут, и не оставлять Джен одну. Краем глаза я видел, что к ней подошла эта стерва София, и хотел вернуться к ним, пока эта дрянь не испортила Джен настроение. Но Джон вцепился в меня, как клещ, я даже начал беспокоиться за сохранность своего костюма. А когда наконец смог закончить разговор, Джен уже не было.
Я оглядел глазами зал, надеясь, что она просто переместилась. Но нет, её не было.
— Ищешь свою простушку? — раздался вкрадчивый голос Софии. — А она ушла.
Я резко обернулся к ней, злость буквально полыхнула в моей груди при виде её самодовольного лица. Никогда в жизни мне не хотелось так сильно причинить кому-то боль, как этой самодовольной напыщенной суке.
Я прикрыл глаза, успокаивая себя парой глубоких вдохов, и, не говоря ни слова, вышел из зала.
Надежда на то, что я догоню Джен на улице, или на парковке, не оправдалась. Водитель, в ожидании коротавший время за просмотром бейсбольного матча на телефоне, Джен не видел. Я прошел немного вдоль улицы, не обращая внимания на дождь, надеясь увидеть силуэт Джен в толпе, но тщетно.
Может, она поехала домой? Я вернулся в машину и попросил отвезти меня на её адрес.
Сперва, когда я позвонил в дверь, какое-то время никто не открывал, и я было испугался, что Джен нет, она где-то на улице. Но тут раздался звук открывающегося замка и дверь отворилась.
В первый момент я даже испугался, настолько бледным и лишенным всякого выражения было ее лицо. Глаза были какими-то остановившимися, она смотрела сквозь меня и молчала. Её волосы и одежда насквозь промокли, а босые ноги наследили мокрыми пятнами на полу в коридоре.
— Джен, я могу войти?
Не меняя выражения лица, она посторонилась, пропуская меня в квартиру, а затем закрыла за мной дверь.
Я повернулся к ней, заглянул в лицо и сказал:
— Прости меня, пожалуйста.
Её глаза как будто ожили, она удивлённо взглянула на меня:
— Простить? Тебя? За что?
— Я тебя оставил одну в самом начале вечера, это было ужасно эгоистично с моей стороны. И на тебя напала эта ведьма София. Что она тебе сказала?
Джен снова перевела взгляд в пустоту и ответила ровным безразличным тоном:
— Сказала, что я очередная твоя простая девушка из народа. И что она не понимает, почему тебе такие нравятся.
— И ты ей поверила? — я взял Джен за руку, пальцы были холодными как лёд.
Джен снова перевела на меня взгляд.
— Нет, ей я не поверила. Я поверила себе. Я же действительно никто.
Она высвободила руку и села на пол посреди прихожей, скрестив ноги и обхватив их руками.
— Я чувствую себя самозванкой и мошенницей. Я не заслуживаю всего этого. Я запорола съёмку на работе. Я не заслуживаю тебя. Мне кажется, что я обманула всех вокруг, но совсем скоро этот обман раскроется, ведь видно невооружённым глазом, что я совершенно, абсолютно ничего из себя не представляю. Ноль, пустышка в цветной обёртке.
Я сел рядом на пол и прислонился к ней плечом. И сказал, глядя перед собой:
— Это неправда. Ты не пустышка. Ты удивительная, живая, поразительная, невероятная. В тебе столько света, столько энергии. Ты зажигаешь меня одним своим присутствием.
Джен повернула голову и посмотрела на меня. Взгляд её начал наполняться прежними красками.
— Так, — сказал я, обхватывая её за плечи, и помогая встать с пола, — Если мы продолжим сидеть на полу, то заработаем воспаление лёгких. Пойдем-ка, где у тебя тут ванная комната?
16*
Я завел Джен в ванную, включил набираться воду, помог ей снять промокшую одежду и усадил в горячую ванну. А затем начал раздеваться сам.
— Что ты делаешь? — воскликнула Джен.
— Как что? Ты не забыла, я тоже промок под дождем. Не хочешь же ты, чтобы я заболел?
Она засмеялась, а у меня отлегло от сердца, смех был уже почти как прежний.
— Конечно не хочу, — сказала она, — просто беспокоюсь за ванну, выдержит ли Боливар двоих?
— Не попробуем — не узнаем, — сказал я и забрался в ванну. Удобно разместился позади нее, уложил её голову себе на грудь, и обнял обеими руками. Горячая вода с пышной пеной обволакивала наши тела, изгоняя остатки промозглой сырости.
Джен чуть переместилась, устраиваясь поудобнее, её ладонь легла на мои руки и прижала их к себе.
— Спасибо, — чуть слышно сказала она.
— Расскажи мне про съёмку, — попросил я.
Джен порывисто вздохнула.
— Я вчера снимала для Vogue, сама, по своей идее. Получилось круто, как мне показалось. Но Стелла забраковала снимки. А Олли сказал не расстраиваться, это тоже часть процесса. Но я… Я не смогла не расстраиваться. Я все пыталась понять, что я сделала неправильно. А тут ещё эта фраза про простую девушку. Я подумала — ну куда я лезу? Кажется, я откусила больше, чем могу переварить.
Я крепче прижал её к себе, поцеловал мокрую, пахнущую дождем макушку.
— Знаешь, твой Олли прав, это действительно часть процесса. Тебя, как и любого творческого человека, будет все время раскачивать на эмоциональных качелях. Временами тебе будет казаться, что то, что ты сделала, гениально. А временами ты будешь чувствовать себя полной бездарностью. Порой то, во что ты вложишь всю душу, никто не оценит. А порой проходную халтуру будут превозносить до небес. И это нормально, насколько можно применять это слово к таким слегка чокнутым людям, как мы с тобой. Любой актёр, писатель, художник тебе скажет то же самое. У Олли спроси, уверен, он подтвердит мои слова. Это неприятные переживания, но без них не будет профессионального роста, развития. Увы, это так. Что может тут помочь — так это понимание того, что с тобой происходит, оно поможет пережить эмоциональные перепады и двигаться дальше. Мне, по крайней мере, помогает.
Джен снова вздохнула, и я как будто почувствовал, что с этим вздохом из нее наконец-то уходит напряжение. Она откинулась головой на мое плечо и прикрыла глаза. Я легонько поцеловал её в висок.
— Вода остывает, — тихонько проговорил я ей на ухо, — давай смоем с себя пену и пойдем спать.
Она глянула на меня из-под полуприкрытых ресниц, на её губах появилась лёгкая лукавая улыбка.
— Давай, — шепнула она.
От её шёпота у меня мгновенно участилось дыхание. Её голос действовал на меня как мощнейший афродизиак. А что со мной делали её прикосновения…