Страница 2 из 6
Внимательно просмотрели еще раз записи вызовов: про квартирные ограбления было три сигнала, пошли по адресам. (Дежурный повинился, что ранее он их всерьез не принял, а потом и фиксировать перестал!) Два первых были ложными, в одной квартире веселилась на самоизоляции большая семья, в другой ссорились муж с женой, ни тех, ни других никто не грабил, и милицию они не вызывали.
По третьему адресу их встретил убитый горем старик, обобранный до нитки, у него забрали и компьютер, и смартфон, продвинутый оказался пользователь!
– Так что ж вы таперича заявились, был уже вчера ваш полицейский, так меня в угол швырнул, что я только к вечеру оклемался. Зарекся впредь и звонить по 02, все вы с ними заодно.
Стало ясно, что технология была отработана беспроигрышная: «волонтеры» усыпляют бдительность, так сказать, открывают дверь, сидящий в засаде врывается и забирает наличность, а «милиционер», выждав паузу, зачищает квартиру. Но вот вал звонков, усыпивший Игната Натановича, тоже, выходит, был предварительной акцией? Артподготовкой?
Ринулись в управу, там только руками развели: да, пользуются услугами волонтеров, выдают им по первому требованию списки одиноких стариков, ветеранов, инвалидов.
Управляет всем председатель Михаил Федорович, нет его пока, крутится, он на этом посту новенький, такой ответственный, все под контролем держит… Так неужели же совсем в доброту людскую не верить!? Женщина кивнула в направлении окна:
– Да вон опять группа подошла, вроде, новенькие, пойдите, поговорите с ними.
Поговорили. Молодые совсем ребята оказались менеджерами из опустевшего по карантинному случаю офиса. Заскучали по домам, сговорились пойти в волонтеры, хоть погулять без полицейского запрета! Охотно показали документы, удивились, что кому-то есть до них дело.
– Нет, надо искать не среди новеньких, – нахмурился Николай. – Та бригада уже сюда не сунется. Разве у подъездов погулять, поприглядываться. Тут уж только на их жадность можно надеяться.
И оказался прав! В этом же квартале приметили на лавочке группу в форменных жилетках, и скоро к ним выскочил еще один, сильно возбужденный. Сбились в кучу, что-то рассматривали. Тут их следственная бригада и накрыла. С поличным.
В отделении вся эта шайка сразу и рассыпалась на составляющие: девчонка разревелась, сказала, что ее просто обманули, она в тюрьму не собирается. Парень на нее уже и кулаком замахнулся, а потом опомнился и проскрипел как бы нехотя:
– Так берите Варана, его идея, ему и львиную долю добычи сдавали, нам только оговоренную «зарплату» выделяли.
– Какого Варана, где вы с ним встречались, когда должны к нему подойти?
Николай, не давая парням опомниться, вытянул быстро все сведения.
Девчонку из-за совершенно ошалевшего вида решили на операцию не брать, а парни вынужденно согласились сотрудничать. Как бы это дико ни звучало, но встреча была все в том же райсовете, в кабинете у председателя. Волонтеры вошли первыми, минут пять спустя дверь распахнули и затаившиеся до времени оперативники: и вовремя! Варан (а на самом деле Михаил Федорович Воронков) отсчитывал добытчикам по три тысячи на нос, приговаривая: «Небось, старичкам из бюджета добавят, им за самоизоляцию обещано!» Подхихикнул – да чуть смешком не подавился, увидев в дверях солидную группу захвата.
Запираться ему не было смысла, да и обыск в кабинете дал следствию серьезную доказательную базу: разнообразное золотишко, медали и ордена, гаджеты и ноутбуки были свалены в большую коробку под столом, приготовленную к вывозу.
В полиции готовы были завершать дознание, но Николай, просматривая изъятые у Воронкова списки, чувствовал какое-то второе дно. И с какой стати он так щедро оделял пацанов-волонтеров?
Надо бы еще походить по этим адресам, изъятым у председателя. Попросил в помощь пару оперов в гражданском, таскались по подъездам до сумерек. К их удивлению большинство квартир были глухи и немы, но не вскрывать же их без повода!
Тормознули на лавочке у последнего подъезда, покурить, перетереть ситуацию. Увидели объявление на двери, что под видом газовщиков ходят по квартирам мошенники, граждан предупреждали: "Будьте бдительны!" Опер, что постарше, хмыкнул: «Это ж надо, сколько всякого сброда нахлынуло – и всё на беззащитных стариков!»
А тут подъехала "скорая", шофер и врач, оба с ног до головы в инфекционном обмундировании, выдернули носилки, ринулись в подъезд. Николай уважительно придержал им дверь. Опер, любопытствуя, подошел к машине, заглянул внутрь, крикнул в изумлении: "Ничего себе – снаряжение!"
Подбежали и коллеги, ахнули: лечебный отсек был забит бытовым добром, мешками, телевизорами, едва прикрытыми брезентом. Да тут грабеж с разбоем в белом камуфляже!
"Врачебная" бригада вышла почти через полчаса, с трудом волоча носилки. Тут их и взяли, правда, при попытке к бегству. В распахнутые окна народ догадливо кричал: "Хулиганы врачей бьют!" Кто-то уже выскакивал медикам на подмогу, но Николай заорал: "Полиция!" – и задержание состоялось.
Подобного следователям еще не приходилось видеть! Раскрутили бригаду жестко, после признаний «медиков» пошли вскрывать безмолвные квартиры – уже выпотрошенные, с похолодевшими хозяевами на полу. Кто-то не поднялся после крепкого удара, кого-то инфаркт хватил мгновенно, кому-то сделали "спасительный" укол… Девять смертей в одном районе!
"Медики" же собирались их вывезти чуть погодя на кремацию, с заключением "смерть от короновируса", писал их на служебных бланках врач-уролог Митейкин. А что такого, на пандемию призвали всех медработников, независимо от специализации, никто бы и не удивился его новой роли! Как и в морге – никто не станет приглядываться к мертвецам с таким диагнозом, еще подцепишь заразу!
Кстати, адресную базу им поставлял все тот же Варан, друган и сосед Митейкина. Идею разработали быстро, реализовать в условиях полной неразберихи казалось делом вовсе простым. Суды не работали, «скорые» выезжали только на пандемию, полиция ударилась в патрулирование и …ловлю все тех же стариков, нарушающих режим самоизоляции.
Да и сошло бы все с рук, кабы не сын Вассы Васильевны, которого насторожил слишком наглый налет волонтеров и полицейского. Ряженого.
…Николай сидел с матушкой за столом, подкладывал торт, подливал чай, заботливо кидался к холодильнику за сливками. Васса Васильевна таяла от умиления, конфузливо напоминала:
– Коля, так уж поздно, тебя, небось, семья заждалась, ты все вокруг меня крутишься.
А он вдруг построжел лицом и сказал ей:
– Давай, мам, договоримся, больше никаких волонтеров, продукты я тебе буду по субботам завозить, надо будет чаще – говори. Никаких посторонних помощников, никаких бумаг без меня не подписываешь. Сама видишь, какое поганое время настало.
Старушка притихла и с горечью посетовала:
– Во дворе только и говорят, сколько после этого карантина старичья убыло. И не от болезни. А во время этой проклятой самоизоляции люди и не выходили, и не общались, все, как тараканы по щелям. Полная воля этим подлецам! Нет, Коля, нельзя людей разобщать даже под страхом смертельной опасности, никак нельзя.
Сын только погладил матушку, приобнял и прошептал:
– Всё-всё, не волнуйся, взяли их, всю банду, до последнего. А я с тебя теперь глаз не спущу. Усвоила? Ну, я полетел, что-то там, в моем околотке творится… Созвонимся!
Во дворах цвели сливы и яблони, одуряюще пахло черемухой, готовились распахнуть звездочки соцветий сирени. Необыкновенное тепло налетело как-то вдруг, вместе с щебечущими пернатыми, выманило из домов молодых мам с колясками, зашумела ребятня на спортплощадке.
Телепались на столбах надоевшие всем строгие указания из домов не выходить, кучками не собираться, держаться друг от друга подальше. Николай натянул маску и прыгнул в подошедший автобус. Минувшие бессонные ночи так его вымотали, что он, опустившись в кресло, почти сразу уснул.