Страница 1 из 43
Борьба за Рейн (Биби Истон)
Серия: Трилогия о Рейн #2
Аннотация:
Предполагалось, что конец света наступит 23 апреля, но мир Рейнбоу Уильямс рухнул гораздо раньше. Массовая истерия, вызванная приближающимся апокалипсисом, забрала все, что она когда-либо любила: семью, родной город, а также желание жить. Пока она не встретила его.
У Уэса Паркера не осталось ничего, что можно было бы у него отнять. К девяти годам он уже потерял всё: семью, дом, надежду когда-нибудь быть любимым. Пока не встретил её.
Сведенные судьбой и связанные любовью на краткий срок оставшейся жизни, Рейн и Уэс готовились умереть вместе 23 апреля. Но они не представляли, что случится на следующий день.
***
Предназначено для читателей старше восемнадцати лет, поскольку книга содержит эпизоды откровенного сексуального характера и жестокого насилия, нецензурные выражения, присутствуют сцены употребления наркотиков.
Любительский перевод и редактура: Марина Старцева
Все примечания – переводчика
В этом читальном уголке выкладываются готовые главы: https://vk.com/the_reading_booth
При копировании не забывайте давать ссылку на группу перевода
ГЛАВА
I
24 апреля. Рейн. 01:35
Я обнимаю Уэса за талию. Рёв двигателя мотоцикла заглушает мои мысли. Я поворачиваюсь и смотрю, как дом исчезает позади нас. Мой родной дом. Единственный, который у меня когда-либо был. Деревья и темнота целиком поглощают его, но они не могут забрать мои воспоминания о том, что в нем произошло. А я бы этого очень хотела. Жаль, что не могу вырвать эту боль из груди и кинуть в тот дом, как ручную гранату.
А еще я жалею, что надела этот чертов шлем. Уэс должен быть в нем. Он – специалист по выживанию. Мне действительно все равно, если моя голова расколется. Все, чего я хочу, это прижаться щекой к спине Уэса и позволить ветру высушить мои слезы. Кроме того, внутри шлема пахнет ореховым кофе и увлажняющим кольдкремом.
Этот запах напоминает о маме, которая сейчас погребена в неглубокой могиле на нашем заднем дворе. Рядом с мужчиной, который убил ее.
Я, может быть, пережила 23 апреля – апокалипсис, который так и не наступил, но не все части меня уцелели. Рейнбоу Уильямс – совершенство, блондинка, круглая отличница, посещающая церковь, подруга баскетбольной звезды старшей школы Франклин-Спрингс, Картера Реншоу – тоже похоронена там, рядом с родителями, которым она так старалась угодить.
Теперь от меня осталась только Рейн. Кто бы она не была.
Я вцепляюсь пальцами в синюю гавайскую рубашку Уэса и смотрю на черное шоссе, протянувшееся перед нами. Мои друзья – Квинт и Ламар едут впереди на бульдозере своего отца, расчищая дорогу, загроможденную разбитыми и брошенными машинами, которые скопились за время хаоса в преддверии 23 апреля, но сейчас так темно, что я едва могу их разглядеть. Все, что я вижу – это дорогу прямо перед нашей фарой и несколько искр вдалеке, где отвал бульдозера скребет асфальт. Все, что я могу вдыхать – это мои воспоминания. Все, что я чувствую – это теплое тело Уэса в моих объятиях и ощущение свободы в душе, растущее с каждой милей, отделяющей нас от Франклин-Спрингс.
И сейчас – это все что мне нужно.
Из-за окружающего нас гула, а также из-за моего эмоционального истощения за последние дни, очень трудно держать глаза открытыми. Я задремываю, – не знаю сколько раз, пока мы ползем за бульдозером, – и тут же просыпаюсь, вздрагивая. Уэс медленно останавливается, чтобы повернуться ко мне лицом. Прядь волос падает на одну щеку; остальные откинуты назад и спутались от ветра. Его бледно-зеленые глаза – пожалуй, единственная черта, которую я могу разглядеть в темноте. И они не выглядят очень счастливыми.
– Ты пугаешь меня до смерти. Ты должна постараться не заснуть, хорошо? – Уэс перекрикивает металлический скребущий звук впереди.
Я смотрю мимо него и вижу, что фары бульдозера освещают крышу перевернутого восемнадцатиколесника. Он блокирует все шоссе, но Квинт и Ламар стараются убрать его с нашего пути.
Я стягиваю шлем с головы и чувствую, как вместе с ним исчезает и мама. Аромат лесного ореха сменяется запахом весенней пыльцы, сосен и бензина.
– Знаю, – отвечаю я, виновато кивая. – Я стараюсь.
Вспышка искр разлетается позади Уэса, когда бульдозер дает тягачу еще один хороший толчок.
Уэс опускает подножку и слезает с байка.
– Это займет у них какое-то время. Может, тебе стоит немного пройтись, чтобы взбодриться?
Он всего лишь силуэт, подсвеченный тусклым светом фары, но все равно этот мужчина – самое прекрасное, что я когда-либо видела – высокий, сильный, умный и он… здесь, даже после всего того, что недавно увидел.
Я кладу свою ладонь в его. Крошечные оранжевые искорки света, вспыхивающие вдали, совпадают с теми, что танцуют на моей коже. Они вызывают у меня мурашки даже под толстовкой.
Я не вижу выражения его лица, но чувствую, что Уэс улыбается мне. Затем, внезапно, в нем происходит перемена. Я соскальзываю с мотоцикла. Он крепче сжимает мою руку, поднимает голову и делает такой глубокий вдох, что я слышу его даже несмотря на шум.
– Черт. – Становится виден профиль его идеального лица, когда он поворачивает голову назад. – Мне кажется, я чувствую запах…
Прежде чем Уэс успевает договорить, тягач взрывается огненным шаром. Парень бросается на меня, прижимая к земле. Яркий свет ослепляет глаза и обжигает лицо.
Я не чувствую удара. Не слышу, как вокруг нас падают обломки. Даже не слышу собственного голоса, когда выкрикиваю имена своих друзей. Все, что слышу – это мысли в моей голове, приказывающие мне подниматься, бежать и оказывать помощь.
Уэс смотрит на меня сверху вниз. Его губы шевелятся, но не могу разобрать, что он говорит. Раздается еще один взрыв, и я закрываю лицо руками. Когда убираю ладони, парня уже нет.
Я приподнимаюсь и вижу силуэт Уэса, бегущий к бульдозеру, охваченному пламенем.
– Квинт! – кричу я, бросаясь к кабине со стороны пассажирской двери, а Уэс – с водительской. – Ламар!
Я взбираюсь на гусеничную ленту, благодаря бога за то, что огонь еще не пробрался через разбитое ветровое стекло, и открываю дверь. Покрытые осколками стекла, Квинт и Ламар сидят на своих местах, повиснув на ремнях безопасности.
Уэс отстегивает ремень Квинта и резко дергает головой, когда я открываю дверь. Его темные брови сходятся вместе.
– Да бля, я же сказал тебе оставаться там!
– Я тебя не слышала! – Наклоняюсь в кабину, пытаясь сдвинуть тело Ламара, чтобы отстегнуть ремень.
– Рейн, остановись! – орёт Уэс, поднимая бессознательное тело Квинта на руки.
– Я могу помочь! – Отцепляю ремень и сильно встряхиваю не подающего признаков жизни Ламара. Когда что-то начинает шипеть и хлопать под пылающим капотом, его веки дергаются, и глаза распахиваются. – Давай, приятель. Нам нужно идти.
Ламар поворачивается на сиденье, пытаясь выбраться, но морщится и снова закрывает глаза.
– Ламар, – кричу я, дергая его за плечи, – мне нужно, чтобы ты поднялся. Прямо сейчас.
Его голова поворачивается ко мне, и свет от пламени освещает глубокую рану на лбу. Темно-красная кровь блестит на его темно-коричневой коже. Я сильнее тяну парня за руки, но он такой тяжелый.
– Ламар, проснись! Пожалуйста!
Две руки обхватывают меня за талию и вытаскивают из кабины, а затем пятно гавайской расцветки проскальзывает мимо, чтобы занять мое место.
– Уходи! – кричит Уэс, вытаскивая Ламара из бульдозера. – Сейчас же!
Я спрыгиваю с гусеничной дорожки, чтобы убраться с его пути, и бегу к мотоциклу. Приблизившись к нему, замечаю лежащее рядом на земле неподвижное тело Квинта.
Я бросаюсь к нему, а мои мысли возвращаются к тому дню, когда мы встретились. Мы учились в одном подготовительном классе, и в первый день занятий я застала Квинта в одиночестве – он спокойно ел пластилин за столом миз Гибсон. Мальчик умолял меня не выдавать его. Я, конечно, этого не сделала, даже села и поела вместе с ним, просто чтобы разобраться, из-за чего весь сыр-бор.