Страница 6 из 10
А потом раздался крик и Миа сжалась, переживая агонию. Смотреть на это Лёха не хотел и снова побрёл к трупу рыжей магички размышляя, по какой причине в его жизни звуков боли, агонии и смерти во много раз больше, чем смеха. И это при том, что он пытается хохмить, не переставая.
Может, стоит поработать над шутками?
Он нагнулся и подобрал стилет покойницы. Оружие, похожее на четырёхгранное шило с простой крестообразной гардой, было выполнено из странного золотисто-зелёного вещества. Никаких украшений, инкрустации – простой и функциональный инструмент убийцы.
Стриж покрутил стилет в руках и сунул за пояс. Потом надо будет отдать Мие.
Кровь из рассечённой щеки снова попала в рот и он раздражённо сплюнул. Демон огорчённо взвыл, явно намекая, что носитель – хуже пресловутой собаки на сене: и сам не «ам» – и другому не дам. Не дождавшись встречных предложений и каких-либо шагов навстречу, «тамагочи» всё же затянул раны, не позволяя драгоценной крови расходоваться впустую.
– Хороший мальчик, – хмыкнул Лёха и собрался было вернуться к телеге, но ноги перестали слушаться.
Падая, он успел выставить перед собой руки чтобы не рухнуть рожей прямо в труп. Заострившиеся зубы бессильно лязгнули и Стриж поспешно перекатился на спину. Как раз вовремя – руки тоже начали отказывать.
Демон внутри бесновался, а запах крови казался пьянящим и привлекательным.
– Алекс? – встревоженный голос Лауры он едва слышал сквозь инфернальные завывания.
В глазах потемнело, а голову словно смяла рука великана.
Лёха заорал, захлёбываясь собственным криком. В темноте проступал неясный образ, в котором угадывался человек, рвущий зубами труп.
«Хрен тебе!» – упрямая мысль билась в угасающем сознании. – «Это моё тело!»
В мозг словно воткнули нож, а затем несколько раз прокрутили. Нечто странное словно эхом повторило: «МОЁ!»
Это мало походило на голос, скорее скрежет и рык случайно сложились в знакомое сочетание звуков. Как если бы заговорил сгоревший бронетранспортёр, сминая броню в попытке имитировать движения губ.
«Сгинь, сука иномирная!» – упрямо пытался восстановить контроль над телом Стриж.
«СУКА!» – издевательским эхом проскрипело нечто.
Кажется, кто-то поднял и потащил Лёху. Прикосновения он едва ощущал, словно сквозь костюм химзащиты. Смутно осознал, как щёлкнул зубами в попытке укусить. С ужасом почувствовал вкус крови во рту. Ощутил, как зубы перемалывают податливую плоть и кости.
Нечто словно взбивало мозг в гоголь-моголь. Вспыхивали и угасали казавшиеся случайными образы: булочная у дома, лицо первого командира, кукла сестры, автобус, картошка в мундире, секс с бывшей, мангал с шашлыком, сгоревшее тело…
С каждым новым образом боль нарастала, пока измученное сознание не угасло.
Сколько он так провалялся – Стриж не знал. Только вяло подумал, что напоминает героя книги начинающего автора: те до крайности любят завершать главы в момент отхода ко сну, или потери сознания. Ох и задал бы он трёпку этому бездарю, доведись им встретиться…
Воспоминание о вкусе крови и размалывающих кости зубах прогнало ленивую дремоту. Лёха дёрнулся и попытался вскочить, но обнаружил, что лежит связанным по рукам и ногам на дне фургона.
– Миа? – осторожно позвал он, холодея от ужаса. – Лука?
«Я сожрал кого-то из своих!» – билась в мозгу ужасная мысль.
Хруст костей стоял в ушах, как кошмарный сон.
– Очнулся? – в знакомом женском голосе слышалось облегчение.
Зашуршал полог и в поле зрения появилось лицо Мии.
– Это ты, Алекс? – не спеша приближаться, спросила она.
– Я, – отозвался он и сглотнул подступивший к горлу ком. – Миа… Кого я сожрал?
– Гуся, – успокоила его девушка.
Стриж облегчённо выдохнул.
– Когда тебя начало корёжить, – продолжала эльфийка, – мальчишка схватил гуся и сунул тебе в рот. Живым. Матерь Божья, как же орала бедная птица, когда ты её жрал…
– Лучше гуся, чем кого-то из вас, – Лёха прикрыл глаза.
Теперь он ощущал чудовищную слабость, словно после долгой болезни. И опустошённость. Чёртов демон своими выходками превратил его в выжатую тряпку.
Сквозь тент просвечивало солнце. Судя по отсутствию тряски, пению птиц и шелесту листвы – они стояли где-то в лесу.
Рядом осторожно присела Миа, с мрачным вниманием разглядывая Лёху.
– Почему стоим? – в его голосе послышалось напряжение.
– Ждём, пока ты придёшь в норму, – пояснила эльфийка. Вид у неё был угрюмый и вымотанный. – Не везти же тебя в город с клыкастой харей, перемазанной кровью?
– Разумно, – согласился Стриж.
Он осторожно пощупал языком зубы и с облегчением убедился, что клыки исчезли. В голове царила блаженная тишина. Демон утих. Наверное, тоже вымотался. Жаль, что не сдох от переутомления, сволочь.
Миа коснулась пальцами его губ и чуть раздвинула их, разглядывая зубы:
– Извини, это необходимость.
– Дарёному Стрижу в зубы не смотрят, – недовольно проворчал Лёха.
Порывов укусить девушку не было и он украдкой перевёл дух. Вроде отпустило. Вопрос: надолго ли?
– Не намордник же тебе сооружать, – без тени улыбки ответила Миа.
– А что? – мрачно пошутил Лёха. – Буду как Ганнибал Лектор.
Аналогия вышла невесёлая. Может, ему реально стоит спрятать харю за какой-нибудь железной маской? Или демон умудрится прогрызть и её?
– Вставай, нужно убираться отсюда, – сказала девушка, развязывая узлы на верёвке.
– А если я снова?.. – мрачно начал Стриж, растирая руки.
– Тогда я тебя вырублю, – со всей серьёзностью пообещала Миа. – Я в норме, должна справиться. Твой паразит не особенно умно действует, по повадкам скорее напоминает зверя. Будем держать стратегический запас гусей под рукой.
Шутка вышла несколько натянутой, а взгляд девушки оставался серьёзным и мрачным. Она не походила на себя привычную: весёлую, жизнерадостную, всегда готовую пошутить и посмеяться.
– Если мне совсем крышу сорвёт – бей сразу наповал, – попросил Лёха. – В идеале – срубить башку, или мозги выбить. Этого тварь точно не переживёт.
Миа молча посмотрела ему в глаза, затем кивнула и показала топорик на длинной рукояти. Хищное, изогнутое на манер птичьего клюва лезвие идеально подходило для пробивания черепа. Кажется, в его мире эта штука называлась «клевец». А конкретно этот ещё недавно висел на поясе говнюка, которому Стриж перерезал глотку.
– Трофей? – уточнил он.
– Да, мальчишка собрал, – с нотками одобрения в голосе ответила Миа. – Пока Лаура меня… – она провела ладонью по тыльной стороне шеи, где находилась «привязывающая» татуировка, и вздрогнула. – В общем, хозяйственный малец.
– Молодец, падаван! – Стриж поднялся на ноги и ощутил, как уголки губ поползли вверх. Тело слушалось, в голове не звучало никаких голосов. И, главное, не было желания кого-то сожрать. Просто праздник какой-то!
– Что за падаван? – не поняла Миа.
Лёха театрально вздохнул и воскликнул:
– Грёбаный Дисней! Просрал таки франшизу!
Пару секунд Миа непонимающе разглядывала его, а затем тихо сказала:
– Спасибо, что вытащил.
Она снова потёрла основание шеи, словно магическая татуировка до сих пор причиняла боль.
– Своих не бросаю, – глядя ей в глаза ответил Стриж, а затем процитировал недавние слова Мии. – Никого более «своего» у меня в этом мире нет. И пусть утрутся маги, демоны и весь этот грёбанный мир.
– Аминь, – очень серьёзно кивнула эльфийка.
Остальные встретили Лёху настороженно и первое время опасались приближаться. Он их не осуждал – и сам бы держался подальше от подобного типа, особенно учитывая, что он весь покрыт кровью.
Как только он привёл себя в порядок и переоделся, небольшая команда направилась обратно в город. Утром они выехали через северные ворота и теперь вынуждены были сделать крюк, чтобы добраться до склада за южной стеной.
Лука сидел на козлах, а Миа предпочла идти пешком, рядом с волом. Она поглаживала здоровенную животину по холке и что-то ласково ему говорила. В этот момент она выглядела почти прежней и даже начала улыбаться. Стриж пообещал себе подарить девушке какого-нибудь питомца, как только будет возможность осесть на одном месте.