Страница 9 из 23
– Охренеть… – осуждающе покачал головой Юки.
Мирай отстранился от Мартина и раздолбайски сел на стуле, широко расставив ноги, ссутулившись, свесив руки и шмыгая подсыхающим носом. Такой дерзкий, сексуальный и порочный до мозга костей.
– Потом я поехал учиться в Токио, – продолжил Мирай. – А студенчество есть студенчество, тем более институт искусств, все дела. Ну, вы сами знаете – в Гарварде, как-никак, учились.
– Мы ТАК не учились! – возразил все еще оголоушенный Мартин.
– Ну, короче, начались пьянки и сомнительные знакомства со всякими творческими личностями, сидящими на наркоте. Меня потянуло на эксперименты. Я многого насмотрелся и в определенный момент понял, что сильно выигрываю со своей женоподобной внешностью. Я осознал, что могу сделать это своей изюминкой и даже пользоваться ею в корыстных целях. К тому времени мне уже стало в падлу заморачиваться ради девушек, чтобы получать от них секс. Меня стало бесить, что ради трех минут удовольствия я обязан растрачивать на кафешки и безделушки всю мою стипендию и скромный заработок, чтобы эта курица просто полежала подо мной и поскулила с видом мученицы, которая делает мне одолжение, разрешая засунуть в нее член. Если вас интересует ТА САМАЯ часть моей биографии, мой первый гомосексуальный опыт… По крайней мере, в роли пассива, потому что воспоминания о моем первом активном опыте благополучно растворились в тумане вместе с парáми конопли и ЛСД. Я даже не помню, дошло ли там до логического завершения… Ну так вот, мой первый сознательный гомосексуальный опыт произошел с вещицами из секс-шопа – все по уму и по инструкциям, с соблюдением надлежащих мер предосторожности. Если вы думаете, что я настолько идиот, чтобы отдать свою задницу на растерзание обдолбанным трансвеститам с факультета моды и дизайна, вы очень сильно ошибаетесь. Потом я начал посещать специализированные заведения, где такие услуги оказывают профессионально, поэтому ни о каких неприятных последствиях не было и речи. Там же меня, кстати, любезно просветили, что именно нравится богатым извращенцам и какие нехитрые приемы следует использовать, чтобы им захотелось оставить тебе вознаграждение побольше. Короче, когда на меня стали обращать внимание мужики, готовые щедро заплатить за то, чтобы я составил им компанию, я был всесторонне к этому готов и точно знал, чего хочу от этих встреч. Поэтому ни разу еще мой образ жизни не вызывал у меня каких-либо моральных или физических неудобств. Спасибо за внимание.
На пару секунд воцарилась гробовая тишина. Затем Мартин взвыл, как смертельно раненный зверь, и завалился спиной на стол.
– Какое скучное у нас с тобой было студенчество, Марти, – снова осуждающе покачал головой Юки.
На следующий день Мирай принес Мартину кофе. Юки в кабинете не было, но Мирай выбрал такое время для кофе-паузы не специально.
– Что на этот раз, Мирай? – спросил Мартин, скептически глядя на чашку. – Насыпал мне яду?
– Нет, Харетересу-сан, только ванили, – ответил Мирай и склонился в глубоком сайкейрее. – Я хочу извиниться за свою вчерашнюю выходку. Нижайше прошу прощения! Уверяю Вас, я сделал это спонтанно и не преследовал никаких конкретных целей. А еще я подтверждаю, что Кирияма-сан дал мне решительный отпор, поэтому Вы можете не сомневаться в верности Вашего бизнес-партнера, Харетересу-сан.
Мартин тихонько засмеялся и с удовольствием отпил кофе Мирая.
– А ты отчаянный, Мирай, раз допустил мысль, что сможешь соблазнить Юки.
– На самом деле, я просто хотел его позлить, – отозвался Мирай, перестав кланяться, подкрался своей кошачьей походкой и нахально сел на стол прямо рядом с Мартином. – Я его недолюбливаю.
– Можешь быть уверен, это взаимно.
– Он японец и видит меня насквозь. С ним трудно. Это с Вами проще некуда.
Тут Мирай протянул руку и очень аккуратно погладил Мартина по лбу, заправляя отросшую челку за ухо.
– Мирай… – нахмурился тот.
– Не бойтесь, Харетересу-сан, этот жест вызван самыми безобидными порывами. Вы такой наивный и доверчивый иностранец, что мне было бы больно Вас дурачить.
Мартин сглотнул комок неловкости и запил его ванильным кофе Мирая, позволяя тому и дальше гладить себя по волосам. У смазливого взбалмошного чертенка были приятные руки.
– Все дело в доверии, Мирай, – сказал он.
– Э?..
– Когда два афериста начинают вести какое-то общее дело, как им друг другу доверять, если ты знаешь, что твой партнер в любой момент может воткнуть тебе нож в спину?
Мирай призадумался, а потом пожал плечами.
– Наверное, никак, Харетересу-сан.
– Или всецело, как в нашем с Юки случае, – поднял бровь Мартин. – Мы были неразлучны с первого курса Гарварда, вместе прошли огонь и воду. У меня никогда не хватит духу сделать что-то, чтобы подорвать его доверие. Во-первых, ему будет больно, а я этого не хочу. Во-вторых, я сам буду чувствовать себя последней скотиной, если предам человека, который всецело мне доверял. Я полагаю, он думает точно так же. К тому же, он японец, а у вас чувство преданности развито гораздо сильнее, чем у европейцев.
– Вы, правда, так думаете, Харетересу-сан? – вскинул брови Мирай в самом невинном недоумении.
Мартин не успел ответить, потому что в кабинет влетел тот, о ком только что говорили.
– Марти, надо срочно заказать детали для филиала в Киото, там какие-то перебои с электричеством. Я составил список, свяжись-ка…
Юки оторвал глаза от бумаг, увидал Мирая, сидящего на столе его верного бизнес-партнера и держащего руку на его лице, и резко захлопнул пасть.
– Юки, это не то, что ты думаешь! – переполошился Мартин.
Юки нахмурился.
– Марти, я сказал, для филиала в Киото срочно нужны детали! Там с напряжением какая-то хрень, надо срочно ремонтировать, а то все взлетит на воздух к чертовой матери и попортит нам дорогостоящее оборудование! Потом будете предаваться вашим телячьим нежностям! Немедленно свяжись со своими ребятами, которые ответственны за закупку!
Мартин изумленно вытаращил свои большие черные глаза и ткнул пальцем в Мирая, который даже ухом не повел и руки с его лица не убрал.
– То есть, ты не будешь нас убивать?..
Юки нетерпеливо закатил глаза.
– А зачем? Он же к тебе не клеится. Вот когда начнет, тогда я обещаю, что вам обоим мало не покажется!
Мартина прошиб холодный пот. Он глянул на Мирая, а тот ответил ему безобидно-стервозным взглядом с вскинутой бровью, мол: «Я же говорил». Мартин прожил в Японии восемь лет и до сих пор не мог перестать поражаться способности жителей этой страны видеть людей насквозь.
Присяжные дамы и господа! Мне еще не доводилось встречать столь крепкого союза и глубокого взаимопонимания, как между этими двумя. И должен признаться, я им завидовал. Какого это – долго любить одного человека, который тоже любит тебя так сильно, что не имеет ничего против, когда другие делают тебе приятно? Каково это вообще – любить?..
Мирай Тойота – психолог широкого профиля
Мирай проснулся под котацу в гостиной роскошной квартиры Хартлессов, осмотрелся вокруг и увидел кучу пустых банок из-под пива, горы тарелок с недоеденной едой и безмятежно дрыхнущую ребятню.
– Ох, и влетит же Мираю Тойоте от старых ящеров за то, что он позволил этим спиногрызам устроить такой бардак, – проскулил Мирай, трепля самого себя по волосам.
Потом поднялся, хрустя костями, потоптался на месте, поправляя футболку, и пошел в ванную комнату. Он был там вчера несколько раз, но все равно никак не мог налюбоваться ее размерами и роскошью. Попялившись по сторонам и потрогав вещицы, которые не успел потрогать прошлым вечером, он подошел к зеркалу и глянул на себя, такого сонного, помятого, но до неприличия счастливого. Над губой темнела чуть отросшая щетина.
– Вот блин, как лень бриться-то! – взвыл он. – Черт с ним, сегодня побуду мужиком!
С этими словами он начал собирать волосы в беспорядочный хвост. Споласкивая лицо, он услышал лязг ключа и ломанулся в прихожую, на ходу хватаясь за дверные косяки, чтобы его не заносило на маневрах между углами. Не разглядывая, кто это, и будучи полностью уверенным, что это Мартин, Мирай согнулся пополам в крайне виноватом сайкерее.