Рикошет

— Тебе станет легче, когда ты избавишься от всего этого, — уверяет меня Роуз. Она поворачивается, чтобы посмотреть на дом, а затем с тревогой смотрит на часы. Ее губы сжимаются, прежде чем она говорит: — Райку лучше быть здесь поскорее. Новоселье начнется через пятнадцать минут.

Дэйзи, Поппи, мои родители и, в общем, всё семейство приглашены, и они не могут быть свидетелями этого акта символического признания. Остальная часть моей семьи остается в неведении о моей зависимости, пока я не решу, что готова рассказать им об этом. Я не уверена, что этот день наступит в ближайшее время.

— Разве тебе не следовало подождать, пока Ло вернётся, чтобы устроить вечеринку? — спрашивает Коннор. — Он ведь будет жить здесь, верно?

Ло переедет в наш маленький уединенный домик. Я поговорила с доктором Бэннинг, и она согласилась, что мы должны жить вместе, если хотим продолжать отношения. Единственное условие и отличие от нашей обычной рутины состоит в том, что мы действительно должны жить вместе. Больше никаких отдельных комнат и тайных жизней. На этом этапе мы можем быть созависимыми, но наша зависимость друг от друга вполне может ударить по нашим другим. Скорее помогая, чем способствуя. Если доктор Бэннинг считает, что Ло — это огромный ключ к моему успеху (а не препятствие), то я в это верю. В конце концов, она умнее меня.

Роуз тоже будет жить в доме, следя за тем, чтобы мы с Ло общались с семьей, а не прибегали к нашим затворническим привычкам. План действительно кажется выполнимым. Но я знаю, что это может быть нелегко. Ничего и никогда не бывает легким.

Я спросила, не собирается ли она пригласить Коннора погостить у нас. Там есть дополнительная спальня для него, если она все еще хочет уединиться. Но я забыла, что Коннор учится в Пенне, слишком далеко, чтобы постоянно жить здесь. Однако ее ответ не касался расстояния. Она сказала мне, что их отношения еще не достигли такого статуса, и ей было бы неудобно спрашивать его об этом. Я читаю между строк.

У них не было секса.

Роуз, может быть, и самая уверенная в себе девушка из всех, кого я знаю, но когда дело доходит до разговора о ее сексуальной жизни, она может покраснеть так же, как и я. Она может читать учебники и клинически изображать репродуктивную систему, не краснея. Черт возьми, она выдавала себя за меня, ведя себя так, словно у нее была сексуальная зависимость от десятков психотерапевтов. Но рассказывать кому-то о себе — все равно что вырывать гнилые зубы. Она старается держать свою личную жизнь в секрете, но я думаю, что дело не только в этом. Я думаю, она боится признаться в своих чувствах. Она хочет, чтобы люди думали, что она ледяная королева, но на самом деле она боится так же, как и все мы.

Иногда мне кажется, что мы больше похожи, чем отличаемся друг от друга. Может быть, именно поэтому мы сестры.

Роуз поворачивается, чтобы ответить на вопрос Коннора.

— Ло возненавидил бы эту вечеринку. Я делаю ему одолжение.

В чем-то она права.

— Как ты думаешь, он разозлится, что ты живешь с нами? — с улыбкой спрашиваю я Роуз.

Она никогда не была его любимым человеком. Честно говоря, я просто надеюсь, что смогу выжить в том же пространстве, что и они. Они могут убить друг друга или убить меня под перекрестным огнем.

— Ему придется смириться, — огрызается Роуз.

Коннор смотрит на меня.

— Тебе с Ло нужно жить вдвоем так же, как и толстому ребенок нужно жить в Стране конфет, — он делает паузу, понимая, что это может быть воспринято как хорошее или плохое, в зависимости от «перспективы». Поэтому он добавляет: — Он бы умер.

Я разеваю рот, в моей голове возникает образ трупа пухлого ребенка с щеками, набитыми сахарной ватой. Мой открытый рот искажается в крайнем опущенном хмуром взгляде, отвратительном от тревожной метафоры.

— Фу-у-у… — я съеживаюсь и шевелю руками, чтобы стряхнуть образ.

Роуз закатывает глаза, но улыбается в ответ. Вот почему они вместе, я думаю.

Задняя дверь со свистом открывается снова, и Роуз бросает на Райка холодный хмурый взгляд, когда тот подходит к ней.

— Я сказала быть здесь в пять часов.

— Везде гребаные пробки, — огрызается он в ответ и засовывает кулаки в черную куртку North Face. Когда он бочком подходит ко мне, его глаза сразу же поднимаются к моей шапке. — Что, твою мать, у тебя на голове?

— Вампа.

Он тупо смотрит на меня.

— Звездные войны.

— Ты выглядишь нелепо, — говорит он и поворачивается к Коннору. — Ты знал, что это было?

— Мне было все равно, поэтому я не спрашивал, — сухо отвечает Коннор.

Райк сердито смотрит, и я чувствую, что надвигается что-то плохое. Они до сих пор не потеплели друг к другу. Я действительно не уверена, что для этого потребуется.

— Ты просто мудак, — говорит Райк прямо, но не в манере Коннора Кобальта. Он просто какой-то злой.

— Почему ты снова здесь? — спрашивает Коннор.

Челюсть Райка напрягается.

— Я друг Лили.

— Ну, а я парень Роуз и друг Лили, — говорит Коннор. — Не знаю, хорошо ли ты разбираешься в математике, но…

Он сверкнул своей улыбкой отличника. О… Коннор…

Роуз легонько шлепает его по руке.

— Остановись, мы здесь из-за Лили. Вы двое, возьмите себя в руки. У нас осталось не так уж много времени, — она протягивает мне черный пластиковый пакет, и я быстро заглядываю внутрь, уже зная, что там самое последнее мое порно. В прошлый раз, когда я все выбросила, я забыла об одной из коробок из-под обуви в глубине шкафа.

— Так что, я полагаю, мне просто надо выбросить всё это? — я поворачиваюсь к Роуз за инструкциями. Она кивает, и я делаю пару шагов вперед.

— Не загорись. Ты сделана из меха, — предупреждает меня Райк. Ах да. Я останавливаюсь в 30 сантиметрах от него и медленно вытаскиваю из сумки пару журналов. Я сворачиваю их так, чтобы Коннор и Райк не могли понять, что это такое. Мне действительно не нужно усугублять свое сегодняшнее смущение.

— Прощай, порно, — говорю я себе под нос и бросаю их один за другим так быстро, как только могу. Огонь трещит и рассыпается искрами, и я немного отступаю назад. Теперь я немного боюсь, что загорюсь.

Я поспешно заканчиваю с журналами и бросаю пустую сумку в последнюю очередь.

— Теперь твои клятвы, — объявляет Роуз. — Прочти их вслух.

Верно. Я засовываю руку в карман и достаю листок бумаги. Мои пальцы уже покраснели от холода, но мне все равно удается быстро его раскрыть.

В моем списке всего несколько пунктов, но каждый из них немного болезненно произносить. По крайней мере, перед Роуз, Коннором и Райком. Они двигаются вокруг мусорного бака так, что я могу их ясно видеть, что делает это еще труднее.

— Первое, — говорю я тихим голосом. — Я не буду смотреть порно.

— Я думал, что это должно было быть провозглашением, — Райк покачивается на носках. Он наклоняется вперед и говорит: — Я даже не могу тебя услышать.

— Скажи это так, как будто ты имеешь это в виду, — соглашается Роуз с одобрительным кивком.

— Прокричи это, — добавляет Коннор.

Огонь издает еще один громкий треск, и это что-то пробуждает во мне. Или, может быть, необузданная уверенность моих друзей. Я делаю глубокий вдох, прежде чем закричать: — Я не буду смотреть порно!

Райк начинает хлопать. Коннор свистит пальцами, и Роуз улыбается мне. Давление на мою грудь нарастает, но и ослабевает с каждым словом. В этот момент, возможно, их уверенность заразительна.

— Второе. Я не буду мастурбировать!

Они все еще аплодируют, и я сосредотачиваюсь на бумаге в своих холодных пальцах.

— Третье. Я не буду навязчива в сексе!

Я кричу об этом, и все же я знаю, что это будет самая трудная клятва, чтобы придерживаться. Самая трудная, чтобы контролировать.

— И четвёртое, — я замираю, глядя на последние слова. Они значат для меня абсолютно все. — Я не буду изменять Лорену Хэйлу!

Моя кровь бурлит от огня, одобрительных возгласов моих друзей и моих слов — настолько, что я торжествующе бросаю бумагу в огонь.