Страница 14 из 25
Он опять вспомнил противную маску цинизма редактора. В голову стрельнула новая мысль. Закрыв кран с водой, писатель зашел на кухню. Открыл холодильник, убедился, что там ничего нет, и обратно закрыл. На циферблате время было десять часов вечера. Хьюго включил ноутбук и начал писать новую книгу. Но, неожиданно решил начать эту историю с приятного, и поэтому сходил на кухню, чтобы сварить себе чашечку кофе.
Не знаю почему, но у меня писать книги получается лучше ночью, чем днем.
«Сколько можно? Одно и то же, по кругу. Уйди! Вон из моей головы! Прочь! Надоело! – кричал парень в своей квартире на девятом этаже.
Дом находился возле центра города, изоляция шума на высшем уровне и вряд ли его услышат соседи.»
Хьюго хотел сделать книгу не такой обычной, что просто будет похоже на любовный роман. Он хотел показать, как именно любовь может спасти человека. Даже если он сошел с ума. Писатель продолжал.
«Из стороны в сторону, с дикими криками носился человек. Казалось, этот мужчина был серьёзно болен, ведь изо дня в день он бегал по квартире в нервном раздражении и ловил на себе взгляды в зеркале.
Тяжело и невыносимо. Судорожное дыхание, трясущиеся руки. Мазки крови на стеклах серванта, под ногами сломанный торшер, хрустальная статуэтка и лезвия ножей в ковре.
– Чертова посуда? В стену! Диван? Да я сожгу тебя! Не смотри на меня так, на мне нет никакой вины! Когда это прекратится? Когда?! – парень жадными глазами искал в квартире новую жертву.
После сильного броска в стену полетела тарелка. Там и упала, разбитая вдребезги.
– Комод? И ты держи! – твердый кулак влетел в него, сотрясая воздух.
Кито смотрел по сторонам и искал, что можно было еще так же легко сломать, бросить в угол. Хаос был не только в его голове, но и в квартире, когда она услышал тихий стук за дверью.»
На секунду, Хьюго прислушался к собственной двери, нет ли кого за ней.
Да не, вряд ли кто-то придет ко мне так поздно.
Сначала он пытался поверить себе, но позже начал сомневаться. Задев пустую чашку с коричневыми следами внутри, хорошо, что не уронил, он пошел посмотреть в глазок. На лестничной клетке было пусто.
Тогда писатель вернулся в комнату, взял свою чашку и побрел на кухню. Ночь была близка, он еле шел. А в голове разыгрывались красивые сцены, которые он успел сам себе нарисовать.
Для писателя, наверное, самое трудное, это удержать идею в голове, чтобы потом так же красиво написать ее.
Хьюго вернулся обратно в комнату и продолжил писать.
«Сначала парню показалось, что он на самом деле слышал стук, но все равно решил пройти проверить. За запотевшим грязным стеклышком в двери виднелся размытый контур человека. Он слега приоткрыл дверь и впустил сквозняк.
– Здравствуйте, Кито! – с ним поздоровалась женщина.
– Приветствую, – в этих словах было больше равнодушия, чем злости.
– Я твоя соседка снизу. Что-то случилось? – она и, правда внимательно посмотрела на него.
– Вовсе нет, с чего Вы так решили? – Кито пытался от нее поскорее отделаться.
– Ну, я слышала шум, крики. Разрешите присесть? – женщина рассматривала его квартиру, а он ее.
Женщина средних лет, около сорока. На ней была одета широкая юбка и теплая вязана кофта. А улыбка – чересчур добрая. Она показалась ему очень подозрительной, но прогонять человека тоже нехорошо.
– Да, пожалуйста! – цедя, сквозь зубы, сказал парень.
– Расскажите, что случилось? – все еще рассматривая гостиную, спросила женщина.
Кито не любил лишних глаз, он в принципе с детства был замкнутым в себе человеком и неохотно шел на диалог.»
Прям как я! Ха-ха! Неудивительно!
Хьюго улыбнулся и облокотился на свое черное кресло. Глаза начали потихоньку закрываться, звук часов был похож на колыбельную.
Однако, веки быстро раскрылись, когда он неожиданно вспомнил. Поднялся из-за стола и пошел в коридор, где нащупал дверь кладовки и достал оттуда запечатанную зеленую бутылку «Крестиансе».
Теперь книга точно получиться прекрасной!
Он снял бумажную обертку и повернул крышку против часовой стрелки.
Теперь я готов на все сто процентов!
На его лице зависла довольная улыбка, и он начал писать дальше.
« – О, это долгая история…, – парень пытался сделать так, чтобы надоедливая соседка сама ушла к себе домой.
– Ну, все же, – она не отставала от него.
В воздухе повисла неловкая пауза.
– Так уж и быть, – начал говорить Кито, хотя совершенно точно, не хотел этого, – все мы люди, и все мы мечтаем о таком человеке, который станет для нас всем, – казалось, он успокоился и разрушенная мебель в комнате – это не его рук дел, – я разочаровался во всем. Начиная от людей и заканчивая бездомными животными. Они все никому не нужны! – его голос становился громче.
– Я прошу тебя, успокойся, пожалуйста! – глаза женщины покраснели и Кито убедился, что она действительно хочет ему помочь.
– Может это и звучит так просто, – парень почувствовал теплую жидкость на губе и ужаснулся.
Женщина отвернулась, а он встал и ушел в ванную. Там в зеркале разглядел у себя на губах кровь и достал из шкафчика вату. Положил ее на место ранения.
– Ты как? Все хорошо? – женщина подскочила, когда увидела парня, – может вызвать врача. Я сейчас позвоню!
Она не успела договорить до конца предложение, когда заметила на себе взгляд Кито. Он был пустым, полным холода и бессилия.
– Да, это я сломал почти все в этой квартире, – он признался, опустив голову.
– А почему? – женщина подсела к нему еще ближе.
– Меня предали, – вырвалось из парня глухих шевелением губ.»
Сколько раз я говорил себе! Хьюго, нельзя писать книги подшофе! Да, расслабляет, да твои истории становятся очень трогательными и полными чувств. Но так нельзя!
Писатель загрустил и опустил свою голову. Его тоже предавали и ни раз. Но он всегда молча выносил боль, а потом писал ее в книгах и всегда улыбался.
Он вновь прикоснулся к клавиатуре.
«– Милый мой, – женщина начала еще ласковее, чем тогда, когда оказалась здесь, – меня тоже предали. Всех людей, которые открыты своим сердцем перед другими, очень часто не ценят и просто не видят их настоящими.
– Увы, я разочаровался. Никогда не думал, что быть мной так тяжело, и теперь убедился до конца. Моя вторая часть, присущая всему, что есть внутри, устроила бунт и возомнила себя героической частью этой повести, а я…, – парень не успел продолжить.
– Что тебя мучает?
– Я просто поддался этому искушению и не могу остановиться, – он остановился, чтобы перевести дыхание, – знаете, порой мне морально тяжело бороться с собственными мыслями, – парень будто кричал, – мне срочно нужно, чтобы мой голос внутри заткнулся и не терзал меня!