Страница 90 из 93
— Ну вот, — удовлетворенно подытожил я, — Всё хорошо, что хорошо кончается. Теперь плывём на Хелис, проводим наших девочек через межконтинентальный портал к ним домой, а затем двигаем в гости к Сатарис! Всё-таки нехорошо, когда приглашение так долго пылится в кармане…
— Что случи…, - начал я оборачиваться.
…и в это время нас накрыла тень.
Корабль был огромен, возвышаясь бортами на два с лишним метра над далеко не миниатюрным Веритасом. Тень, накрывшая нас, образовалась от титанических парусов, закрывших закатывающееся уже солнце. Из раскрытых портов внезапно подкравшегося к нам исполина вместо пушек вытянулись длинные палки с крючьями на конце, намертво сцепляя корабли вместе. А когда на палубу моего верного волшебного товарища с грохотом рухнули массивные переходные мостки, сердце пропустило три удара и ушло в пятки.
Они спускались, синхронно топоча копытами, по двое. Маршировали так бодро, что мостик, весящий, наверное, пару тонн, со скрипом вдавливал доски Веритаса, причиняя кораблю повреждения. Но тот молчал. Мы все молчали.
Коровы спускались торжественно и молча. На вид они были совершенно одинаковые, разнился лишь порядок черно-белых пятен на их шкурах, да размер у вымени. В остальном — одинаковый рост, одинаковый шаг, одинаково гордо задранные морды с небольшими рожками.
…одинаковые двух-с-половиной-метровые алебарды.
«Мама, я не хочу умирац…», — подумал я, глядя как сошедший с корабля десяток коров выстраивается в две линии почетного караула. То, что на гигантском галеоне, размеры которого я раньше не совсем правильно оценил, этих колоссов, ходящих на задних копытах, еще
А затем перекидной мостик задрожал, держа на себе важно шагающую тушу, высотой как бы не на голову превышающую других коров, что были одного, как под линейку, роста.
Он был куда массивнее своих солдат, с могучей, гордо выпяченной вперед грудной клеткой, но отличался лишь размерами, отсутствием вымени, да высокомерным выражением на морде. Еще рога были куда крепче и длиннее, от чего коровы почетного караула сразу стали казаться меньше и незначительнее. Здоровенный бычара… и алебарда у него здоровая. Я такое топорище и двумя ладонями с трудом обхвачу…
В мертвой тишине прямоходящий бык спустился на палубу Веритаса, встав напротив застывшего соляным столбом меня. Коровы, стоящие в виде почетного караула, торжественно задрали морды повыше. Одинаковые, с почти солдатской выправкой, вышколенные, смертельно серьезные. Вот он каков, конец наших приключений. Вот таков и никаков более. Вполне подходящий для нашей раздолбайской шайки-лейки. Но без боя… я не сдамся!
Наверное…
И тут он попёр на меня.
Собрав в кулак всё, что только можно и даже то, что нельзя, я в мертвой тишине смотрел, как ко мне приближается тонна боевой тушенки весом в пару тонн. Нет, этот супербык отнюдь не выглядел зловещим по своей сути. В его карих глазах не светились угли местного ада, из пасти не торчали зловещие клыки, а древко алебарды не украшали злые магические символы и картинки непристойного содержания, демонстрирующие, что случилось с предыдущими жертвами этого титана. Наоборот, он был на вид просто здоровым быком, топающим на двух копытах, а его оружие — простой и незамысловатой штукой, ничем не отличающейся от тех, что были у обычных коров.
Только вот уверенность. Все эти твари были настолько уверены в себе, что перед их коровьими мордами зачахла бы даже главбух Лидия Яковлевна, моя первая в жизни главбухша. Исчадие зла и скорби, заставлявшая всех, кто имел несчастье окружать эту тварь, компенсировать её вопиющее незнание работы на компьютере. Ленивая властная стерва, имевшая в своих родственниках чуть ли не половину коррумпированных чиновников высшего звена в Саратове. Этой престарелой дряни, видевшей оргазм лишь на страницах любовных романов и от того злой и капризной до невозможности, даже гаишники честь отдавали на дороге!
И вот даже её черный и проклятый всеми высшими силами образ жух и вял перед мордами этих коров!
— Три дня мы гнались за вами…, - очень низкий, почти инфразвуковой голос супербыка разнесся окрест, заставляя мои потроха вибрировать как древнюю «нокию».
— Чтобы рассказать, как мы вам безразличны? — через пару секунд после этого глубокомысленного рёва раздался робкий писк Матильды. Я бы с радостью пронзил бы жрицу самым суровым своим взглядом, но моя рожа решила, что куда важнее продолжать гордо пыриться в возвышающуюся надо мной бычью морду, окаменев мышцами в лице и теле. А наша блондинка тем временем, вновь после паузы, спросила еще более робким и наивным голоском, — Ведь так? Да? …да?
Мегабык, продолжающий нависать надо мной, умудрился как-то, совсем не меняя торжественно-мрачного выражения своей морды, придать ей очень глумливый и похабный оттенок, косясь на Матильду. А затем вновь уставился на меня, моментально делая морду зловещей и обрекающей. Даже глазки налились какой-то совсем уж беспощадной тьмой.
Вот и всё, понял я. Побарахтаюсь, конечно, потому как с такого расстояния он алебардой не махнет, может быть, даже увернусь от пары первых ударов и толчков. Главное — начать двигаться, чтобы скованные долгой и напряженной позой мышцы хоть чуть-чуть задвигались. Еще и на Саяку надежда, она своей «дракой» вполне может накрыть весь коровий караул так, что это даст нам десяток секунд. Потом сомнут, стопчут, это пронзительно ясно, но хоть не совсем всухую вдуем…
Всё застыло в хрупком секундном равновесии.
…а потом мне на плечо со страшной силой рухнуло бычье копыто, чуть не заставив перекоситься. Огромная черно-белая морда, размерами с треть моего туловища, неспешно наклонилась к моей голове. Толстые черные губы, сделавшие бы честь даже Гримбльдуку Тендертэтчу, разошлись в разные стороны, почти интимно шепча мне инфразвуком в ухо:
— Ты это… больше про нас особо-то и не #%$^и… Понял?