Страница 2 из 10
Так и жила маманя на подножном корму. В доме с голодухи мыши вешались. Бабка тайком от детей что-то жевала, изредка перепадало и двум средним братьям. Старший, Иван, на фронте воевал… За тунеядство бабку поперли из колхоза, лишили огорода. Чем люди жили? Не знаю…
Спас ребят старший брат. Вернувшись с фронта инвалидом (осколочное ранение правой руки), Иван устроился сторожем на почту. Один раз чуть не убили – кто-то ляпнул, что на почте большая сумма денег, трое мужиков решили почту ограбить. Одного Иван подстрелил, а пока винтовку перезаряжал ему топором по голове и врезали. Хорошо, что обухом и удар вскользь пришелся.
Какое-то время вчетвером жили на зарплату и пенсию Ивана. Бабка при этом регулярно обирала отцов детей, но деньги оседали в кубышке. Потом Иван женился, перебрался в собственный дом и забрал сестрёнку к себе, в качестве няньки… Это дало матушке возможность не только выжить, но и закончить семилетку. После чего поработала в колхозе до шестнадцати лет, получила паспорт и удрала из деревни куда глаза глядят.
К тому времени бабка довела до самоубийства одного из средних сыновей – его нашли повесившимся в сарае. Продолжала перебиваться случайными заработками, ходила в таком тряпье, что нынешние бомжи побрезговали бы. А когда грянула реформа 1961-го года Таня Груздева, к удивлению всей деревни, приволокла менять здоровенную кипу денег.
Это было последнее, что узнала матушка о своих близких… Что и как было потом она не узнавала, в Каменки не ездила, не писала ни разу.
Обрублены корни.
Профессионалы
Эту главу я написал летом две тысячи одиннадцатого года, когда затонул теплоход "Булгария".
Некоторое время назад, когда фрегат "Штандарт" едва не заперли на Неве, угораздило меня на сайте газеты "Деловой Петербург" схлестнуться с мореманами из Академии имени Макарова. Морячки, ни разу в жизни не видевшие ни самого "Штандарта", ни чертежей фрегата, дружно клеймили идиотов-энтузиастов, которые на своих дровах лезут в открытое море, наплевав на безопасность. Потому, мол, правильно этому домострою документы не дают.
У "Булгарии" были все необходимые документы, судно (согласно документам) соответствовало всем нормам безопасности и руководил командой профессиональный капитан. Тем не менее, "Булгария" на дне Волги, водолазы подняли более полусотни трупов, а завтра день траура по погибшим…
Профессионализм… Очнитесь, люди, откуда у нас профессионалы? Хрен знает сколько лет существования Советского Союза специальность получали не по призванию, а по престижности. А если в престижный ВУЗ не поступил, то подавай документы куда попало. Лишь бы студент, лишь бы диплом. Лишь бы не в армию… В итоге по бумажкам специалистов было до фига, а работать некому.
Вот, например. Матушка моя, когда из деревни удрала, прикатила в Волховстрой. Быстренько закончила курсы, получила бумажку, удостоверяющую, что "Уткина Т.Н. успешно сдала экзамен про специальности попар". Жаль, с переездами потерялась та бумажка, сейчас бы отсканировать, народ повеселить… Вместе с веселой бумажкой маманя получила распределение, выпало ей быть коком на речном буксире "Воинов". Маленькая такая калоша, команда полтора десятка молодых раздолбаев. Тягали баржи по Волхову туда-обратно. Чтобы в Ладогу высунуться – ни-ни! Только по реке. Но и на реке порой в переплёты попадали.
Как-то раз наблюдали такое дело. Стояли они в очереди перед плотиной, ждали, когда шлюз их поднимет. Перед "Воиновым" шёл однотипный буксирчик, у которого приключилась фигня с машиной – напрочь отказал средний и малый ход. Могли работать либо "полный вперёд", либо "полный назад". А тут надо в шлюзовую камеру войти, скорость так рассчитать, чтобы по инерции вкатиться и "полным назад" успеть застопориться, не раздолбав шлюз к едреней фене. Видать, капитан буксирчика так увлекся расчётом скорости, что про руль не сразу вспомнил. И скулой в бык, в опору моста, со всего маху впечатался, только треск пошёл.
Экипаж "Воинова" всё это время в рубке торчал. На палубу почему-то выходить запрещалось, вояки, которые шлюз охраняли, сразу орали "не высовываться". Маманя, соответственно, тоже с мужиками время коротала. Когда буксир быка поцеловал, и речники заговорили о трудности прохождения створа, капитан Володя поделился:
– Фигня. Там сильное течение, справа налево. Я всегда целюсь носом в правый бык и потом чуть-чуть даю лево руля. Течение само в центр между быками выносит.
Потом ещё и на практике показал, когда дождались своей очереди…
Прошёл месяц. Капитан Володя получил назначение на новое судно, капитаном "Воинова" сделали какого-то старого козла, до этого болтавшегося в вечных помощниках. Старик на радостях устроил грандиозную попойку. Квасил экипаж трое суток. Без отрыва от производства. То есть, буксир двигался за очередной баржей. Но между буксиром и баржой стояла Волховская плотина.
Экипаж, напомню, во главе с капитаном квасил третьи сутки. То есть, их и так штормило. А тут ещё на Волхове волнение началось, штормовое предупреждение. В рубке два тела, капитан и стармех, окончательно выпали в осадок. А машина работает полным ходом и плотина гораздо ближе горизонта. Тело капитана мужественно попыталось взять штурвал, но по причине шторма не могло разглядеть не только шлюз, но и плотину.
Единственным трезвым человеком на борту оставалась Тома Уткина. Поскольку перспектива раздолбаться в хлам из-за пьяных идиотов Томе не улыбалась абсолютно, то пришлось срочно брать ситуацию в свои руки. То есть, браться за штурвал. Вспомнила слова Володи-капитана, нацелила нос на правый бык и чуток лево руля дала. Хорошо, что стармех вовремя сообразил ход переключить и старого козла закинуть в дальний угол рубки. Тот всё пытался оттащить Тому от штурвала… Так в шлюзовую камеру и вкатились.
Когда закрылись ворота шлюза и прекратилась качка, тело капитана дорвалось-таки до управления. По уму нужно было пришвартоваться. Но поскольку капитан упорно заруливал куда-то не туда, "Воинов" в процессе подъёма болтался по шлюзу как цветок в бочке. В целом поднялись без потерь, хотя пару раз кормой в стенку впечатались ощутимо.
Подобных случаев тогда было до фига. А сейчас ещё больше. Пару лет назад на Ладоге экскурсионный теплоход заработал пробоину и сел на мель. Как потом показали пассажиры: команда квасила с момента отплытия от Речного вокзала.
Профессионалы…
А глаза-то папины!
Уволившись с "Воинова", матушка устроилась прачкой в ясли-сад строительного треста 46. При яслях и комнатушку дали, прямо в этом же здании. С одной стороны, всё лучше, чем общага с кучей соседок по комнате, да и на работу далеко ходить не надо. А с другой… В законный выходной, а то и посреди ночи запросто могли выдернуть в группу. "Тома, присмотри тут, пока я сбегаю…" Матушка особо помыкать собой не давала, норов такой – где сядешь, там и слезешь. Но и постоянно отказываться тоже было нельзя. Что с работы выпрут невелика беда, а вот без крыши над головой оставаться не хотелось.
К концу 1962-го года детвора настолько привыкла к мамане, что считала тётю Тамару самой любимой нянечкой. Все секреты, обиды и радости первым делом рассказывались тёте Тамаре. Как раз под Новый 1963-й такая история случилась.
Детский сад готовился праздновать Новый год. Мамы спешно шили праздничный наряды, воспитатели украшали комнаты, детишки разучивали стихотворения и песенки. Не хватало только одного – Деда Мороза.
Как уж оно так вышло, мне неизвестно. Может, денег на оплату профессионального артиста не хватило. А, может, в те года ещё не существовало такой службы? Не знаю. Просто факт: искали Деда Мороза по всему стройтресту. В конце концов, удалось уговорить отца одной девочки. Наташе решили не говорить, что её папа будет на ёлке Дедом Морозом, да разве ж в бабском коллективе какой-то секрет сохранишь? Кто-то проболтался. Наташа сперва огорчилась, а потом ей стало интересно: как же это её папа Дедом Морозом будет?