Страница 8 из 29
– Ну, что там? – еле слышно спросил Гвоздь, но Ромунд разобрал слова.
– Тишина. Гробовая, – ответил эльф.
– Та самая деревушка? – осведомился Гвоздь.
– Да, она. Посмотри на траву вокруг, – кивнул другой. – Не примята. Здесь давно никого не было.
– Тогда лучше не соваться? Или что?
– Чёрт его знает. Если пройдём сквозь неё, сможем быстро вбежать на холмы. Обойти не получился. Дома всё перегородили.
– А как же сопки? Оттуда нас перебить, как раз плюнуть! – удивился Гвоздь.
– Не знаю. На сопках вроде никого.
– Значит, наших нет?
– Нет. Однако чую я, что скрылось нечто в домах.
– Проклятье, Мерд! Вечно ты что-то чуешь. Ты мне скажи, вести туда ребят или нет?
– Вести. Только предупреди магов, чтоб были наготове. При малейшей опасности пусть выжгут здесь всё.
Гвоздь кивнул и вернулся к отряду:
– Значит, быстро, не задерживаясь, двигаемся через эту рухлядь и к холмам. Не отставать, нос не совать, куда не надо. Придётся идти по главной дороге деревни, иначе по мелким улочкам заплутаем, да и в капканы какие-нибудь угодим. Всё ясно?
– Так в засаду угодить проще простого, – отметил Медведь.
– Так и так. То, с чем мы имеем дело, может быстро поменять диспозицию. Есть ещё вопросы?
Все напряжённо молчали.
– Хорошо, тогда пошли. Чародеи. – Гвоздь ядовитым взглядом скользнул по лицу Ромунда, – не подведите в этот раз.
– Тучи надвигаются, – пробормотал на ухо магу Бочонок, внимательно поглядывая на темнеющее небо. – Сейчас бы табачку.
Первым на равнине показался Мердзингер, и стрелой помчался к ближайшему двухэтажному дому, с раскуроченным боковым окном. Упёршись в стену бедром, эльф вытащил свои тонкие клинки и дал знак остальным двигаться к нему. Следующим был Ромунд. Бросив взгляд на лысые вершины сопок, некогда оголённых Большим Огнём, потом на угрожающий силуэт сторожевой башни, а затем на источавшую опасность деревню, Ромунд что было сил побежал вперёд, к сотоварищу, опасаясь в любой момент получить стрелу или огненный шар в спину . Всякая защита имеет свою слабину. Но ему повезло: никто из возможных врагов не удосужился обратить внимание на его скромную персону, как, впрочем, и на весь отряд: через несколько минут все бойцы были у стены.
– Идём по два. последние втроём, – тихо проговорил Гвоздь, и, подумав немного, добавил: – Идём не быстро. Чёрт его знает, на что можем напороться.
Везучему сегодня Ромунду досталось идти в первой паре вместе с Мердзингером. Всё внутри юноши сжалось в комок, когда они вступили на главную улицу мёртвой деревни. Потемневшие от многочисленных дождей, полусгнившие, источавшие зловоние тела домов грудой надвинулись на возникших из ниоткуда людей. Черные провалы окон взирали зловещей темнотой , провожая всё дальше вглубь ужаса. Каждый шаг отдавался болью в сердце. Каждый шаг приближал опасность. Внутри Ромунда просто выло от страха, призывая бежать, но от чего и куда?
Главная улица пролегала, не петляя, сквозь посёлок, шагов через триста упираясь прямиком в сопки. От основной дороги лучами отходили улочки помельче, теряясь среди многочисленных обветшавших зданий. Судя по всему, населения здесь было семей минимум сто. Да и как иначе? Торговая точка! Здесь текли золотые жилы, но однажды никого не стало. Лишь поломанные предметы быта, детские игрушки, части людской перепачканной одежды, напоминали о том, что здесь некогда бурлила жизнь. Двери и ставни у большинства домов были взломаны, одиноко валяясь в пыли, кое-где стены имели следы насилия. Словно их. грызли и скребли когтями. Однако трупов не было. Скорее всего, убрали спасательные экспедиции Республики. Но сокрыть следы непонятной деятельности они не смогли. Да и не хотели, наверное.
– Что это такое? – пробормотал Ромунд. – Что ж здесь было-то?
– Тихо, – приказал Мердзингер.
Эльф мягко ступал по пыльной дороге, переступая щепки, куски черепицы, горки угля и золы, о происхождении которых Ромунд не хотел задумываться. Юноша старался подражать спутнику, но иной раз тихий треск раздавался из-под его сапог, заставляя эльфа хмурится и кусать нижнюю губу. Ему было не по себе. Он что-то чуял.
Ромунд никак не мог отделаться от мысли, что за ними наблюдают. Всё чаще и чаще приходили на ум вычитанные описания Мёртвых земель, где день всё равно что ночь, а мёртвая каменистая округа полна любопытных глаз. Так и здесь. Налетевшие откуда ни возьмись тучи застлали солнце, от чего вокруг стало ещё темнее, и Ромунд поспешил вновь задействовать острое зрение.
Ромунд был готов поставить пять золотых на то, что кто-то неустанно следит за ними. Или это просто наваждение? Глупые иллюзии страха?
Когда отряд оказался на середине деревни, у одного из домов с провалившейся крышей внутри что-то хрустнуло, и через какое-то время за стенами скорбного жилища раздался звук падения чего-то тяжёлого . Душа Ромунда ушла в пятки, ноги затряслись так, что, казалось, сейчас откажут.
Мердзингер подал знак отряду остановится. Пару минут напряжённо вслушиваясь в тишину, эльф ткнул Ромунда в плечо, показал на проклятый дом и начал стаскивать с плеча лук.
– Приготовь огонь, – пробормотал эльф. – Откроешь дверь и отскакивай. Я встану перед дверью и пальну, если что.
Вне себя от ужаса, молодой маг медленно двинулся к дому. Ему с трудом удалось достать шепотку пороха – руки тряслись и не хотели слушаться. Подойдя ближе, юноша посмотрел на застывшего в трёх шагах от него Мердзингера с натянутым луком в руках, затем на остальной отряд, напряжённо ждавший в стороне, и что было сил ударил ногой в прогнившую дверь, отчего та влетела внутрь. Поспешив отойти, Ромунд приготовил порошок к колдовству. Но всё было тихо.
– Дай света внутрь! – сказал эльф.
Ромунд не сразу сообразив, что от него хотят, вернул порошок в мешочек, и, прочтя лёгкое заклинание, сотворил в руках маленький шар света. Покружив в его руках, он проскользнул в открытую дверь и застыл посреди просторной комнаты, озарив помещение. К дому поспешили Медведь с Бочонком и ворвались внутрь. Через пару минут в дверном проёме возник Медведь, и, пожимая плечами, пробормотал
– Пусто. Никого.
– Командир! – раздался оклик Бочонка из-за дома. – Командир, взгляни.
Гвоздь, окинув взглядом отряд, вошёл в дом. Ромунд, не справившись с любопытством, решил войти следом. Да его никто и не останавливал.
Домишко оказался вполне обычным жилищем какого-нибудь крестьянина-средника: кухня, две спальные комнаты, столовая, посреди которой валялись обломки изрубленного стола, и лестница, ведшая наверх, к кладовке. Повсюду разбитая посуда, куски рваной ткани. Мебель преимущественно разгромлена, будто её кромсали топором. Впрочем, ничего примечательного, если б не чьё-то тело, лежащее на животе внизу лестницы. Подойдя к нему, Гвоздь перевернул труп и отшатнулся. Смотреть было едва возможно. Кусок мяса, изорванный в клочья. Комок подкатил к горлу Ромунда, и он еле сдержал приступ тошноты.
– Судя по гербу на груди – наш, – проговорил Гвоздь, справившись с отвращением. – Кровь недавно запеклась. Убит часа три назад. Судя по следам на лестнице, скатился вниз. Почему? Вот это интересно. Да и вообще, какого он делал тут?
– Хотелось бы знать. – пробормотал Бочонок.
– Командир, – сказал эльф, держа лук в руках и не убрав стрелы, наложенной на тетиву. – Заведи всех в дом. Нужно обдумать, что делать дальше.
– Все сюда! Живо! – коротко сказал Гвоздь, продолжая осматривать тело. – Что ж с ним сделали? Когтями, что лишь, рвали.
Когда отряд вошёл внутрь, Мердзингер резко сказал:
– Впереди что-то есть.
Оторвавшись от созерцания трупа, Гвоздь кивнул.
– Это ясно. Что делать будем? Шагов сто – сто пятьдесят до сопок.
– Это не люди, – пробормотал эльф.
– Тоже понятно. Кто-то из диких племён .
– Сомневаюсь, – покачал головой Мердзингер.
Командир закатил глаза.
– Ну а кто, чёрт тебя подрал?! – заявил Гвоздь. – Кто ещё может быть?! Видно, деревню тогда помяли уродцы из первородных. Кому ещё придёт в голову стены грызть?