Страница 26 из 29
– А где твой щит, солдат? – вдруг спросил эльф, внимательно рассмотрев очередную комнату, набитую, как и прочие, всяким разбитым хламом, разодранными постельными принадлежностями и кусками разломанной мебели.
– В деревне бросил, – честно признался Ромунд. Сие прискорбное обстоятельство совсем вылетело из его головы, и только сейчас, с подачи эльфа, он вспомнил об этом.
– Ну и дурак.
– Да мы так неслись…
– И что? У тебя же не кусок стали в руках был.
– Ну да, деревяшка.
– Эта деревяшка могла тебя спасти от неожиданной стрелы, когда магия в очередной раз отказала б тебе.
– Только в том случае, если бы снаряд был заряжен исключительно на пробивание магической защиты. А если б ему придали тупой мощи, меня снесло бы вместе со щитом, ещё и закопав по пояс в землю.
– Ты кого пытаешься убедить, салага?
– В смысле?
– При мне колесо от телеги человеку жизнь спасло. А ты про тупую мощь. В бою самый большой враг и союзник – это случайность. Своё чванство оставь для дурочек всяких. Они иной раз любят ещё сильнее почувствовать себя дурами. Но здесь ты внимай, впитывай. Может, ещё и живой останешься.
Все осмотренные до этого покои служащих чем-либо не устраивали командующего отрядом. То слишком грязно, то сыро, то просто не пришлось по душе. На взгляд Ромунда, любое из них подошло бы для короткого и неспокойного сна, но эльф неуклонно вёл вперёд, оставляя одно за другим позади.
– И что? Долго ещё? Второй десяток закончился.
– Нет. Ещё два.
Ромунд равнодушно пожал плечами, как обычно занимая позицию за спиной Мердзингера, когда тот двинулся к следующему помещению, и вдруг его глаза случайно скользнули по неожиданно закрытой двери противоположной комнаты и наткнулись на знакомый знак, аккуратно нарисованный красной краской. Позабыв о напарнике, юноша всем корпусом повернулся к находке, и хотел потянуть ручку, как эльф резко дёрнул его за плечо и покачал головой.
– Крыть меня кто будет? – тихо и зло спросил он.
– Я просто… – замялся юноша и тут же получил удар рукой в грудь, от которого у мага перехватило дыхание. От невыносимой боли он повалился навзничь.
– Придурок. Всё, нашли место. Вон то, – рявкнул эльф и указал на какую-то из комнат, которую не так давно усердно браковал. – Вставай давай. Слабак.
Откашливаясь, маг медленно поднялся. Удар бывалого вояки подкосил его так сильно, что приступы удушья прошли лишь когда маг использовал магию быстрого восстановления, применявшуюся чародеями во всех случаях дискомфорта. Следуя за возвращающимся в залу эльфом, Ромунд быстро соображал ,что делать дальше. Может, оглушить да расспросить? Проклятый получеловек неспроста снёс его, заставив забыть о двери со знаком. Теперь подозрения и сомнения юноши начинают приобретать основу, которая крепнет с каждой мыслью. Тёмный тип что-то знал.
– Ну что? Нашли что-нибудь? – осведомился Медведь, встречая обернувшихся сотоварищей. – Надеюсь, без пачки зомби в тёмном углу?
– Ты поговори ещё, – резко сказал эльф. – Следи за языком.
– Да я то…
– Заткнись. Всё, взяли манатки и быстро за мной. Выспимся – и дальше.
– Да уж… Было бы неплохо, – удовлетворённо сказал Бочонок, похлопывая по раздувшемуся пузу.
– Странно, лучше бы пачка зомби, а то я начинаю привыкать к спокойствию. Не по душе мне это, – сказал Медведь, подхватывая заготовленный куль с провиантом. Выражение его лица приняло какой-то чересчур умный вид, отчего Ромунд слегка улыбнулся.
– Всем молчать! – взревел вдруг эльф, и, не оборачиваясь, зашагал обратно в туннель.
– Что с ним? – нахмурилась Альма. – Ром, а ты чего такой бледный?
– Ничего. Идём, – отмахнулся юноша и последовал за Мердзингером. Он знал, почему эльф так ведёт себя: он банально нервничает. Что-то идёт не так.
Комната, в которой разместился отряд, была самой вонючей из тех, которые обследовали они с эльфом, но Ромунд смолчал. Он видел, что командир полностью охвачен какими-то посторонними мыслями, и старался обращать на себя как можно меньше внимания. Спать Ромунд не собирался, особенно после того, как Мердзингер заявил, что первым на посту будет сам.
– Следующий Медведь. Дежурим по два часа. Всё, всем отдыхать! – сказал эльф и вышел из комнаты.
– И как он будет нас охранять? – изумился Бочонок. – Случаем, вина с собой не прихватил? Может, ему хочется уединиться?
– Не волнуйтесь, – успокоил их Ромунд, – я пока спать не хочу. Посторожу маленько.
– Ну, в таком случае я точно неспокоен! – заявил Медведь. – Но спать хочу дико. Посему, всем доброй ночи. или доброго сна. Впрочем, неважно, – выдав эту тираду, Медведь завалился на чудом сохранившийся матрас, выдернутый с разломанной кровати, и вмиг заснул.
– Вот это да.. – промямлила Альма. – Я так не могу.
– Привыкнешь, – зевая, пробормотал Бочонок. – Военный ритуал. Вот. – напоследок кинул он, и, улёгшись на подстеленные чистые тряпки, найденные тут же, спокойно ушёл в Мир Грёз.
– Да. – недовольно пробурчала девушка, укладываясь на военную подстилку, полагавшуюся каждому бойцу Республики. Кроме неё и Ромунда остальные члены отряда ею пренебрегали, большее предпочтение отдавая подручным средствам. – Ромси, ты правда немного посторожишь нас?
– Да, – кивнул маг, витая в своих мыслях.
– Ну, хорошо. Я спокойна, – улыбнулась девушка и, свернувшись, как ребёнок, калачиком, заснула.
***
Когда Данила и Яр без всяких происшествий добрались до Ватрад Вил, на дворе стоял поздний вечер. Как обычно, сговорчивые стражи за пару серебряников впустили их за железные ворота, не задавая лишних вопросов и тут же потеряв к пришельцам всякий интерес. Ян улыбнулся, потирая руки:
– А потом спрашивают, как всякие нехорошие типы проникают в «защищённые» места.
Данила хмыкнул в ответ, разглядывая добротные дома деревни, если это поселение можно назвать таковой. Лет тридцать назад Ватрад Вил было простым захолустьем, коих можно насчитать десятки по всему Гипериону. Но затем в Аштральских горах обнаружили золотые жилы, и многие жители быстро сменили плуг на кирку, а кто посмекалистей и мастеровитей – ещё и ремесленное дело открыл, чеканя для Святой Инквизиции казённую монету или кое-как справляясь с заказами на украшения. Конечно, реальных профессионалов, как в Торвиле, здесь вряд ли можно найти, но жили в этих местах неплохо, о чём можно судить по почти полному отсутствию деревянных хаток и преобладанию двухэтажных каменных домов.
Данила случайно поймал себя на мысли, что он, как последняя паскуда, думает о чужих деньгах, чуть не пересчитывая их по знакам, но с собой поделать ничего не мог. Всю жизнь прожил без золотого в кармане, мечтая о лучшем, которое постоянно безвозвратно исчезало в пыли времён. Поэтому он появлялся в населённых пунктах очень редко, предпочитая тихую глушь Лагеря или дозорных местечек.
– Ну что, старина, похоже, здесь наши пути разойдутся, – сказал Ян. – Можешь в охранники наняться к здешним властям, а можешь в гильдию воинов вступить. Думаю, с твоим опытом не пропадёшь.
– Да уж, – пробурчал в ответ охотник. Никакого расстройства по поводу расставания Данила не испытывал, а его будущее этого болтуна не касается.
– Если не возражаешь, зайдём на прощание в одно славное местечко. Выпьем эля, вина, можно и горилки. Я заплачу.
Если бы не последние слова, старый вояка послал бы куда подальше сентиментального спутника, но, искусившись безвозмездной выпивкой, согласно кивнул.
– Отлично! – хлопнув ладонями воскликнул Ян и быстрым шагом двинулся по неровной дорожке, ведшей от ворот в центр Ватрад Вил.
Данила покачал головой. Всё, что он слышал об асассинах Шепростана, никак не вязалось с этим выхухолем. Да, мальчишке мастерства и силы не занимать, но его язык рождён для менестреля или бродячего барда. И дураком-то не назвать. Вон как умело скрывался под личиной салаги-Яра, а оказался прожжённым волком, совершившим многие запомнившиеся на весь Гиперион убийства. И что прикажете думать? Или это – очередной маскарад, специально заготовленная маска для окружающих, способная породить сомнения и неуверенность в сознании любого человека. Очень даже может быть. Отличная тактика! Все считают тебя добрейшим души человеком, а ты – раз. и кинжал в спину. Вот и всё…