Горничная для принца

— Ты не слишком вежлив со своим принцем, проговорил Луиджи грозно, — не боишься, что когда стану драконом сожгу этот домик вместе с тобой.

— Болтаете тоже, — обиженно сказал стражник и на всякий случай поспешил в дом.

Дверь захлопнулась. Я попыталась выглянуть.

— Саяна, — подошел принц и я, не вставая посмотрела на него, он прильнул к решётке, засмотрелся на меня, — ты очень красивая сегодня.

Я усмехнулась, встала, отряхнула юбку от мелких травинок и сказала:

— Сегодня слишком много событий для меня.

— Ты устала? — он протянул руку и коснулся моего лица, поправил волосы. — Ты должна идти, уже утро, но я ужасно не хочу, чтобы ты уходила.

— Я не уйду далеко, тут неподалёку есть домик, в котором я останусь. Я буду приходить сюда каждую ночь.

Лицо его прояснилась, на нём показалась улыбка.

— Я буду ждать тебя каждую ночь.

— Тогда я пойду, — смущённо проговорила я и покраснела.

— Иди, — сказал он, я сделала шаг от клетки, — Подожди, дай мне ещё раз прикоснуться к тебе.

Я подошла ближе. Он обхватил моё лицо ладонями и долго смотрел, а я смотрела в его глаза цвета лазури. Мы смотрели друг на друга и не могли двинуться. Никто не хотел спугнуть это мгновение.

— Как тяжело отпускать тебя. Целый день я буду тут один, в этой клетке, а ты будешь одна там.

— Я приду вечером. Обязательно приду, обещаю.

— Только на это я и буду надеяться весь день. Буду считать секунды до встречи с тобой.

— Их слишком много, — улыбнулась я.

— А что мне остаётся?

— Ты уже не вредный принц? — спросила я и провела пальцем по его щеке, тронула волосы.

— А я бываю вредным? — сдвинул он брови.

— Ещё каким.

— Прости меня за то, что я бываю вредным, — улыбнулся Луиджи.

— Хорошо, но иногда мне хочется тебя поколотить, — я затихла и он затих.

Где-то закричала птица, запела свою утреннюю трель и это заставило нас расстаться. Он отпустил, а я повернулась и пошла к лесу. Пошла торопливо, не останавливаясь, боясь, что выйдет стражник и заметит меня.

Когда дошла до кромки леса обернулась и увидела стройную фигуру принца. Он стоит и смотрит мне в след. Я махнула рукой, он махнул в ответ. И тогда я смело шагнула в чащу леса.

Всю дорогу я пыталась понять, как могу помочь ему, чем? Как сделать так, чтобы он не превращался в чудовище, чтобы не забывал меня, не становился тем принцем, которого я не переношу. Как сделать так, чтобы он стал нормальным человеком?

Теперь это — моя цель.

Что они там говорили — Спасти королевство?

Нет, я не хочу спасать королевство, я только лишь хочу спасти моего любимого — принца Луи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍51

— Ого, она его целует! — громким шёпотом прокричал Ози.

— Вижу, не мешай, — отмахнулся Бернар.

Они пристроились каждый за отдельным стволом дерева и оказались на расстоянии друг от друга.

— Так быстро, я и не рассчитывал, что все будет так скоро, — удовлетворенно проговорил Ози, пытаясь разглядеть подробности объятий.

— Не забывай про сад, тупица. Она же влюбилась в Луи ещё там.

— Да, но сам принц, как есть, уже давно бы разрушил эту влюбленность. Человек с таким характером обязательно отвадит от себя.

— Это ты прав, но, видишь ли, если любовь настоящая, ее не так легко смутить и выбить из колеи.

— Надеюсь у нее она настоящая, — вздохнул Ози.

— Тихо, пригнись!

Они увидели, как вышел стражник и как пряталась Саяна. А когда стражник зашёл, жадно наблюдали, как прощались молодые влюбленные. Бернар хотел рассмотреть во всех подробностях и точно понять, что это любовь и она настоящая.

— Как мило, — проговорил Ози, — они прямо расстаться не могут.

— Это хорошо, пусть сильнее привяжутся друг к другу.

Саяна пошла в лес и больше здесь в укрытии делать было нечего. Бернар вышел на тропку, которой пришли и двинулся в сторону домика.

— Вы думаете уже пора, — нагнал его Ози и вприпрыжку пошел за быстро шагающим магом.

— Рано. Конечно рано. Она ещё не видела его в образе дракона.

— Ну, тогда она точно его разлюбит. Одно дело красавчик принц, а другое чудище. Б-р-р. Я бы не хотел оказаться на её месте.

— Не скажи, любовь это такое чувство, которое до конца не изучено. И кто знает, как поведет себя Саяна.

— Даю руку на́ отсечение, что она первая сбежит от него.

— Не нагнетай. Если она сбежит, ты знаешь, что это значит. Нам придется искать другую Саяну. а я уверен, что это она. И что именно она рождена для того, чтобы полюбить Луи.

— Так далеко закидываете.

— Что остаётся. Надежда и удача единственное, на что нам стоит уповать.

Они пошли тихо, и когда впереди показался домик, ускорили шаг. У самой двери прислушались. В доме тишина. Ози аккуратно открыл дверь, заглянул внутрь.

— Спит, — тихо сказал он.

— Не будем её будить. Пошли.

И они пошли к повозке.

52

Он хорошо помнит когда именно это началось. В день его рождения, несколько лет назад. Тогда ему исполнилось двадцать один. Замок сотрясали салюты, люди вокруг ликовали, когда ровно в полночь Луиджи увидел, как всё вокруг закрутилось, полетело и исчезло.

Когда он снова открыл глаза, то чувствовал себя кем-то другим. Тоже человеком, но другим.

Странные ощущения тела, новые звучания звуков. Он слышал даже те, что случались в отдалении или на другом этаже его башни или даже за стенами башни. Слышал, как ползёт паук и звук рассекающих воздух крыльев пролетающей в небе птицы.

Запахи. Особенно четко он различал запахи. Как пес, что бежит за ветром, уносящим аромат жареного мяса, так и Луиджи шел туда, где хорошо пахло едой. Пахло чем-то ещё, но тех новых запахов, которые начал различать он не знал. Едва ощутимые, ускользающие и возвращающиеся, они давали сознанию ощущения вездесущности. Иногда Луиджи останавливался, принюхивался. Даже закрыв глаза, мог бы сказать, что происходит и кто рядом.

А ещё зрение. Оно как будто расширилось и углубилось. Глаз стал воспринимать почти все, что было перед ним сверху, снизу, справа, слева. Луи видел так далеко как никогда раньше.

Ощущения тела обострись. Оно стало сильное, наряженное. В мышцах происходило что-то такое, что нельзя было объяснить и распознать. Они натягивались и в обычных вроде бы движениях, давали ощущения силы, невероятной и разрушительной.

И чешуя. На руках и плечах появлялась чешуя.

Сначала это пугало, потом привык. Отец объяснил это болезнью. Её периодичностью. Так сказали лекари.

С того дня всё это приходило периодами и тогда, когда отпускало Луиджи становился раздраженным и злым. Словно не в себе. Не в том состоянии, в каком желает быть. А потом снова ощущения менялись, тело начинало ломать и перестраиваться в новое состояние. И так постоянно, вот уже несколько лет.

Но всё это время никто и никогда не говорил ему, что он становится драконом.

Теперь он понял, что случается, когда вдруг теряет землю под ногами, а потом просыпается и чувствует себя попавшим под камнепад. Всё стало ясно, когда Саяна сказала, что он превращается в дракона.

Её он почувствовал ещё до того, как она появилась в парке. Втягивал ноздрями воздух и различал единственную крупицу её запаха среди сотни других крупиц, запахов других людей.

В самый первый день, когда она оказалась в замке, он проснулся утром и понял — что-то не так. Что-то происходит, кто-то есть в замке, кто так ему необходим больше всех других и главнее других.

Он чувствовал её, знал скоро она придёт и ждал. Потому что сам не мог пойти на этот запах. Ограниченный и закрытый в помещениях своей башни он не мог проникнуть туда, куда вёл её аромат.

А потом менялся и забывал о ней, как будто её и не было.

В тот день, когда он её увидел, понял, чего именно ему не хватало в жизни. Кого.

Не хватало Её. Она должна быть рядом. Всегда. Каждую минуту.

Но это оказалось невозможным.