Страница 6 из 21
В результате Алорон пришлось выслушать про себя кое‑что весьма неприятное, причём с серьёзным эмоциональным напором, но недавно пережитое ей путешествие весьма закалило её характер. В самом деле, как этот неприятный разговор мог бы хоть в незначительной степени сравниться с чем‑то из пережитых ей опасностей.
В итоге Алорон решительно настояла на своём, для чего ей даже пришлось разговаривать жестко и на повышенных тонах, благо длительное общение с Винилин научило её и этому. И хоть раньше Алорон не пробовала ни с кем таким образом вести свои дела, но для первого раза у неё получилось вполне сносно. В её противнике проявились орочьи черты характера, и когда у него не получилось одолеть её нахрапом, просто грубыми угрозами и криком, он ретировался, трусливо поджав хвост. В итоге Алорон смогла напоить больную микстурой, после чего отправилась обратно домой, чтобы попросить помощи у Винилин.
Винилин всё также дудела на флейте, впрочем, теперь она была вполне себе в тонусе, пытаясь громко играть какой‑то военный марш, прогуливаясь взад‑вперед по каминной комнате. Немного постояв в прихожей и послушав, Алорон подметила, что отдельные моменты у неё уже начали вполне сносно получаться. Наконец, собравшись с духом, Алорон зашла в каминную комнату, ведь миниатюрную Винилин она боялась больше, чем того здорового чернобородого мужчину, с которым ей совсем недавно приходилось вести спор на повышенных тонах.
Алорон сбивчиво объяснила сложившуюся ситуацию. Винилин немного помолчала, переваривая услышанное, и потом согласно кивнула.
– Ну и правильно сделала, – сказала она. – Хорошо, пойдём, наймём на рыночной площади пару носильщиков и заберём эту салмин к себе домой.
Уже через полчаса они с носилками пришли в дом к больной женщине. Винилин наняла на рынке четверых местных жителей из числа тех, которые приходили по утрам на рыночную площадь в поисках поденной работы. Сама же она оделась так, чтобы походить на военного, повесив на видном месте оружие. Они почти вломились в дом, где лежала больная.
Даже несмотря на то, что они пришли с таким значительным эскортом, хозяин дома пытался воспрепятствовать им забрать свою жену. Он вдруг вспомнил всевозможные законы и нормы местных земель, по которым никто не имел права вламываться в его дом и забирать находящуюся у него на иждивение больную. Впрочем, не так уж были и плохи законы тех земель, и это во многом было лукавством, хотя, если бы они были чиновниками, это могло бы и сработать. Но всё происходившее было бутафорией, да и незадачливый хозяин дома имел дело с самой Винилин.
Алорон казалось, что за последние месяцы знакомства с ней она уже повидала всё, и чем‑то удивить её уже будет невозможно, но такого она ещё не видела. Винилин просто морально уничтожила своего оппонента, хотя и сделала это весьма корректно. Оказалась, что она весьма хорошо знает законы Вессена, чуть ли не наизусть. Кроме того она, что называется, оторвалась на мужчине по полной. Он невольно попался под горячую руку так, что ему досталось и за бесцельно проводимое ей время, и за то что пришлось коротко постричься, бросить часть своего имущества, сменить свое покрытое славой имя и, в добавок ко всему, ещё скрываться. Да и она искренне считала себя правой и всё также оставалась амас.
Но вот всё было позади, и больная уже лежала на кровати в комнате Алорон. Она была всё такой же мраморно-бледной и спала. При этом она дышала настолько слабо, что без зеркала невозможно было понять, дышит ли она вовсе.
С тех пор прошло несколько дней. Надо сказать, что Винилин уведомила родных о том, что по решению командования салмин больная будет помещена на лечение в их доме, адрес которого она назвала. Мужа женщины Винилин запугала так, что тот врятли бы пошел писать на неё кому‑нибудь жалобу, да он и не пошел. Дети женщины каждый день приходили навещать её и справляться об её здоровье, впрочем, их мама практически постоянно спала. И даже когда она ненадолго просыпалась, её взгляд был тусклым, как будто опустошенным. Она едва пила укрепляющие отвары, немного бульона или молока, при этом ни с кем не разговаривая. Она была настолько отчужденной от реальности, что и вовсе ни на кого не смотрела, её взгляд всегда был направлен куда‑то в пустоту.
Раз в день, около времени полудня, Винилин одевалась и куда‑то уходила по делам. Она отсутствовала около получаса и потом возвращалась домой, будучи весьма задумчивой.
И вот, на четвертый день после их встречи с Варти, она вновь вернулась после своей полуденной прогулки. На этот раз настроение у неё было весьма хорошее.
– Ну вот, не пришлось нам и неделю ждать, – сказала она, садясь на кровать возле больной. – Сегодня вечером встречаемся с Варти, в том же самом месте. У него уже есть, что нам рассказать.
– Это хорошо, – сказала, вздохнув Алорон. – Но, может быть, он нам просто хочет сказать, что надежды нет.
– Ладно, не падай духом. Это будет всё же лучше неопределенности.
И вот наступил долгожданный вечер. Они вновь шли, плутая по темным улицам, приближаясь к центру города. Вот они вышли из переулка на улицу, на которой располагалась таверна ”Объятия звезд” в которую они теперь направлялись. Винилин сделала своей спутнице знак остановиться. Она внимательно осмотрела улицу насколько её было видно. Перед таверной, несколько в стороне от входа, стояли и разговаривали трое гномов. Кроме них поблизости больше никого не было видно.
– Что‑то у меня какое‑то нехорошее предчувствие, – сказала тихо Винилин, как бы разговаривая сама с собой. – Зря я взяла тебя. Знаешь что, пока мы стоим в тени и нас не видно, поворачивай и иди домой, я сама справлюсь.
– Но что же может такого случиться? – спросила Алорон.
– Всё что угодно. Ладно, не пререкайся, иди домой, я скоро буду.
Алорон тяжело вздохнула, но спорить не стала и, вернувшись в переулок, отправилась по нему обратно домой. Винилин подождала пока она уйдёт. У неё было очень неспокойно на душе, так что от волнения даже начали потеть ладони, чего весьма давно не случалось.
– Может и мне уйти отсюда, пока ещё не поздно? – подумала она. – Хотя ладно, если что‑то пошло не так, нас тут в городе быстро сыщут, а так хоть буду знать, что всё плохо. Главное не попасться.
Винилин собралась с духом и, выйдя из тени, неспешно пошла по улице по направлению к таверне. Она шла, делая вид, что просто прогуливается. При этом она не сводила взгляда со стоявших поблизости от входа гномов. Те продолжали о чем‑то непринужденно беседовать, казалось, вовсе не замечая её.
Наконец Винилин поравнялась с входной дверью. Она остановилась и уставилась на фасад, как бы любуясь его внешним видом. Разговаривавшие между собой гномы затихли, уставившись на неё, кроме них на улице по‑прежнему никого не было. Винилин вздохнула и, неспешно пройдя вперед, открыла дверь и вошла в прихожую. Там также как и обычно стояли трое дюжих охранников. Одного из них Винилин узнала, он дежурил в ночь, когда они приходили первый раз встречаться с Варти. Увидев Винилин, все они насторожились.
– Тебе чего надо? – спросил её один из них низким, хриплым голосом.
Винилин было хотела открыть рот, чтобы ответить, но тут она увидела, что знакомый ей охранник, который теперь стоял позади остальных быстро сделал ей знак, указав двумя пальцами себе на глаза.
У Винилин ёкнуло сердце, это был знак хорошо известным контрабандистам. Он означал, что их видят. То есть, её уже поджидает засада и нужно как можно скорее убираться отсюда. Ничего не сказав в ответ, Винилин было повернулась, чтобы немедленно уйти, как тут дверь сзади открылась, и в неё вошли трое бывших на улице гномов и стеной встали позади Винилин. Это было совсем плохо, в столь тесной комнатушке выкрутиться бы не получилось, но ещё не всё потерянно, придется всё‑таки пройти вовнутрь и уж оттуда делать скорее ноги, благо, на этот случай был запасной план.
– У меня назначена встреча с гномом по имени Варти, – сказала Винилин. При этом её рука опустилась на рукоятку спрятанного под одеждой клинка.