Страница 4 из 8
Не зная, что со всем этим делать, я поначалу просто уходила от ответа, отмахиваясь многообещающими «потом» и «как только в себя приду». Но факт заключался в том, что в себя приходиться мне было не нужно, потому как я уже была как никогда в себе. И пусть эта я и была человеком, который беспричинно не хочет видеться с собственными друзьями, но я чувствовала, что вот именно здесь и сейчас настоящая я – именно такая.
Пытаясь понять природу своего «не хочу» в отношении встреч с друзьями, я решила все же сходить на парочку. На одной из них я оказалась в компании, где все собравшиеся расслаблялись за бутылочкой пивка, а некоторые – и чего покрепче. В тот момент алкоголь из-за производимой им реакции на мой организм вызывал у меня отвращение. Мне не хотелось пить просто за компанию, чтобы не выбиваться из коллектива. Равно как и видеть удивление на лицах приятелей и отвечать на вопросы из серии «а чего это ты вдруг не пьешь?». Я боялась, что меня не поймут и мне придется чуть ли не с боем отстаивать свою трезвенническо-язвенническую позицию. Но в реальности все оказалось не так страшно. Ребята довольно лояльно отнеслись к моему отказу и даже не подумали меня переубеждать или заставлять.
И все же я чувствовала себя некомфортно. И все же подсознание мое ждало подвоха, какого-то внезапного нападения и атаки, вновь проснувшегося всеобщего интереса к теме и вопросов из серии «да что с тобой не так?». А рука моя так и норовила схватиться за что-нибудь, искала какой-то спасительный якорь, который смог бы придать мне значимости и заменить отсутствие бокала. Мне было как-то неловко выделяться своей принципиальной позицией. И хотя внешне всех, кажется, все устраивало и со стороны казалось, что мы вместе хорошо проводим время вне зависимости от того, кто пьет, а кто – нет, внутри меня не умолкал мой внутренний критик с воплями: «Белая ворона!». В какой-то момент он так меня достал, что чтобы его дезактивировать, я, незаметно для самой себя, в своей голове кинулась в другую крайность – ушла в осуждение. «Нет, нет, с тобой-то как раз все в порядке! А вот с ними… Они просто еще ничего не понимают. Тупо совершают автоматическое действие, слепо следуя привычке, которая ничего хорошего в их жизнь не привносит. Ну, конечно, это ты ведь у себя в голове копаешься и ведешь раскопки, а они-то – нет. Вот и результат!» – шептал мне на ушко голосом хранителя банка «Гринготс» из «Гарри Поттера» мой внутренний мистер Невежда, привыкший категорично судить обо всем на свете и делить мир на черное и белое. Слушать этого неприятного увядающего сморчка-всезнайку было невыносимо. Дело кончилось тем, что я в итоге психанула и открыла себе бутылку пива, лишь бы заглушить уже все эти бесконечные голоса в своей голове. А на следующее утро я ощутила нечто вроде мини-похмелья, которое сопровождалось гаденьким чувством того, что я пошла против себя. Телу-то однозначно вчерашняя бутылка пива была не нужна, и оно ясно давало мне это понять. Тело вообще никогда не врет. Но всегда ли мы его слушаем? Куда там! Где уж ему до нас достучаться, когда мы все время обращаем внимания лишь на ум с его бесконечными проекциями и концепциями.
Однако, после этого случая картинка в моей голове прояснилась. Я так четко увидела свой страх быть отвергнутой, изгнанной из общества, оказаться непринятой и непонятой, стать аутсайдером. «Так вот оно что! Вот где собака была зарыта! Так вот зачем ко мне пришло это непонятно «не хочу видеть друзей». Чтобы я увидела свой страх! Конечно же, ведь у меня в голове реакция близких друзей на отказ во встрече без приведения веских причин и придумывания отговорок была такой же пугающей, как и их реакция на мой отказ пить. Так это он же, страх отверженности, и книгу мне писать мешал! Ну, конечно же! Бинго! Ведь в книге будет упомянуты все важные для меня люди – люди, которые так или иначе повлияли на мою жизнь. Чтобы описать перемены, которые они во мне произвели, мне нужно рассказать часть их личной истории, привести какие-то факты из их биографии, рассказать о них нечто личное. Не всем это может понравиться. Не все, возможно, это смогут понять. Не многие смогут растождествить себя с персонажем из книги, который хоть и имеет огромную схожесть с реальным человеком, но все же им не является. «Эта обидится, эта начнет упрекать, тот возмутиться, другой вообще в суд на меня подаст за клевету или унижение чести и достоинства! Одна перестанет общаться, вторая объявит войну, другой выльет на меня ушат грязи» – подкидывало мне картинки «будущего» мое беспокойное воображение. Не знаю как, но я нашла в себе смелость просмотреть весь этот мысленный мультфильм-страшилку и спокойно спросить себя: «Ну и что?». «Это же живые люди, со своим опытом, со своими представлениями о добре и зле, о себе, обо мне, о дружбе. Предугадать их реакцию невозможно. Тем более невозможно ее проконтролировать. А еще смешнее пытаться взять на себе ответственность за нее! Если они отреагируют так, как мне не хотелось бы, – что ж, это их право и их выбор. Неужели же он окажется для меня невыносим? Нет. Если человек не поймет меня, отречется, прекратит общение, то это будет его воля. А моя будет заключаться в том, чтобы дать ему уйти. Ведь моя книга – это я, я настоящая, нечто, во что я вложила душу, мой ребеночек. И если кому-то она не понравится, то значит, что человеку не нравлюсь и я сама. А зачем же в таком случае мне искать поддержки и одобрения тех людей, которым не нравлюсь я настоящая? Зачем мне быть не-собой, чтобы стать той, кто нравится окружающим и боится чем-либо вызвать их немилость? Да мне это не нужно! Ведь ничего дороже возможности быть самой собой, у меня и нет. Если кто-то отвалится из моей жизни в процессе, значит, так тому и быть. Отвалится только тот, с кем нам в любом случае больше не по пути. Так что не о чем тут волноваться!» – осенил меня инсайт.
Буквально через несколько дней за ним вдогонку пришла еще парочка озарений. В связи с тем, что с моих плеч свалился этот неподъемный груз ответственности за поведение других людей, внутри освободилось пространство для свежих мыслей. Я поняла, как много требований я предъявляю к своей книге и сколько у меня от нее ожиданий. «Ты должна сделать меня успешной и знаменитой, ты должна быть опубликованной, ты должна окупаться, ты должна приносить мне деньги». Должна, должна, должна! Да я же сама вместе с книгой загнала себя в эти узкие рамки, узкие настолько, что в них и дышаться-то с трудом, а уж о том, чтобы внутри них зародилось еще и какое-то творчество, и говорить не приходилось. В тот же миг я решила снять все претензии с моей бедняжки.
– Что будет, если я не заработаю ни копейки на этой книге? Или хуже того, потерплю какие-нибудь убытки, например, при попытке ее раскрутить, вложившись в рекламу?
– Ничего страшного. Неприятно, конечно. Но не конец света. В конце концов, деньги на жизнь можно заработать и другим способом. Все как обычно: если где то убыло, значит, где-то прибыло.
– А что, если мое творчество окажется никому не нужным? Что, если не найдется ни одного человека, которому было бы интересно почитать о моем опыте?
– Я уже знаю как минимум одного человека, которому нужно твое творчество. Это я. Самый главный человек в своей жизни. Разве этого не достаточно? Творческий процесс, вне зависимости от результата, важен сам по себе, пусть и выгоду от него порой нельзя пощупать руками. Но если выгода эта нематериальная, то это вовсе не значит, что ее нет. Насколько ты оцениваешь свое творчество? Какое количество шелестящих бумажек способно тебя вдохновить? Подумай, ведь ни одна цифра не способна отразить ценность того, что тебе самой в первую очередь дает твое творчество. Потому что оно больше любых денег, больше того, что можно сосчитать и измерить, того, что можно назвать и выразить словами. Оно бесценно. Да и к тому же ты прекрасно знаешь, что есть те люди, которым интересна твоя история. Они ведь сами тебе на раз об этом говорили. И даже если позже они пропадут с радаров, обязательно найдутся другие. Ведь кто твой читатель? Это условная ты, только в более ранний период жизни. Представь себя пять лет назад. Разве тебе, окажись ты просто сторонним наблюдателем, не интересна была бы собственная история?