Принцесса и Золушка

Бромптон и Сара сели за свободный столик, и Эр-Джей взял меню, которое было воткнуто между бутылкой с кетчупом и вазочкой с салфетками.

– Пожалуй, я буду их коронное блюдо. – Он сумел сказать это совершенно нормальным голосом, словно они не сидели, окруженные враждебным молчанием, как изгои.

Сара с трудом заставила себя успокоиться и сосредоточилась на меню. Коронное блюдо состояло из яичницы, двух ломтей бекона, двух сосисок, пирожного, блинчиков, апельсинового сока и кофе. Слова слетели с губ прежде, чем она успела подумать:

– О да, я вижу, вы по-прежнему придерживаетесь жесткой диеты!

Кто-то за соседним столиком хихикнул, и когда Сара подняла на Бромптона виноватый взгляд, он заговорщицки ей подмигнул.

– А что ты сама собираешься есть на завтрак? Как обычно – палочки и семечки?

– Палочки и семечки? Это вы про еду или про фигуру вашей последней подружки? – Сара старалась, чтобы голос ее звучал резко, словно она действительно злится на него. Лично я буду яйца и тост. Если, конечно, вы позволите мне съесть пищу, приготовленную не пухлыми ручками Филлис.

– Не трогай Филлис. – Бромптон говорил негромко, даже наклонился ближе к Саре, но каким-то удивительным образом его было прекрасно слышно за каждым столиком. – Если бы не она...

– То что? – Сара резко подалась навстречу, и теперь они смотрели друг другу в глаза через стол. Их носы почти соприкасались. – Спали бы на чьей-нибудь веранде? Как смешно! Я вот что хочу знать: почему это вчера вы не воспользовались ее столь недвусмысленным приглашением?

– Потому что ты сбежала! Устроила дурацкую сцену ревности, и нам пришлось полночи разыскивать тебя по кустам! И что на тебя нашло? Без всякого повода взъелась на милую женщину, которая...

– Милую! Ах вот оно что! Ну, я-то точно знаю, какая именно часть этой женщины показалась вам особенно милой! – Сара замолчала, осознав вдруг, что вокруг больше нет гнетущей тишины. Мужчины за столиками продолжали есть, посмеиваясь и переговариваясь. То тут, то там слышалось имя Филлис.

– Молодец, – прошептал Бромптон. – Не зря ты платила деньги в той школе актерского мастерства.

– А с чего вы взяли, что я играла? – пробормотала Сара, уставившись в меню. Когда она подняла взгляд, Бромптон молча смотрел на нее круглыми глазами, приоткрыв рот от удивления. – Нет-нет, не надо себя обманывать, – поспешно заявила Сара. – Я абсолютно вас не ревную. Ни к кому. Ясно?

Эр-Джей кивнул, но сказать ничего не успел – к их столику подошла официантка.

– Ну, выбрали наконец, что будете заказывать?

– Филлис Ванкаррен, и поджарьте хорошенько, – рявкнула Сара.

Не моргнув глазом официантка повернулась к Бромптону:

– А вы?

– То же самое, – растерянно ответил он, не спуская глаз с Сары.

– Значит, два сандвича с ветчиной и луком и побольше кетчупа, – невозмутимо подытожила официантка, и ее слова вдруг словно окончательно разорвали какую-то натянутую нить – все в кафе, включая Эр-Джея и Сару, просто покатились со смеху.

Когда они покидали кафе, рыбаки улыбались и махали им, как старым знакомым: ведь они были уверены, что теперь знают кое-что об этих двоих.

Официантка принесла счет, и Сара, отдав деньги (как-никак она все еще личный помощник мистера Бромптона), спросила ее:

– Скажите, пожалуйста, как нам найти дом мистера Несбита? Мы хотим извиниться по поводу собаки.

Женщина молчала, и Сара удивленно взглянула на нее. На лице официантки было написано, что она не может решить, кто перед ней – лгунья или ненормальная. Сара вдруг подумала, что люди не могли так просто сговориться и возненавидеть туристов. С чего вдруг? В конце концов, туристы, как правило, приносят с собой деньги. Значит, этих людей запугали. Но кто? И чем?

Между тем официантка все же показала им направление, в котором находится жилье Несбита, но предупредила, что это добрых три мили. Сара взглянула вопросительно, смутно надеясь, что им предложат машину – не бесплатно, но все же... Однако ничего подобного не случилось, и она, вздохнув, поблагодарила.

Эр-Джей ждал ее на улице.

– Нам придется топать не меньше трех миль, – заявил он.

– Я знаю, официантка соизволила даже ткнуть пальцем, в какую именно сторону идти. А вы расспрашивали рыбаков?

– Да, и это оказалось нелегко. Они буквально шарахались от меня. Я понял, что никто из них не согласится отвезти нас на материк. Похоже, кто-то здорово поработал над этими ребятами... Ты сможешь идти в этих туфельках?

– Доковыляю как-нибудь... наверное. Хотя кроссовки были бы весьма кстати, а еще зубная паста и щетка и... ну, там дальше много всего.

Они несколько секунд разглядывали пустынные улицы. Было понятно, что ни один магазин не работает в такую рань. Сара вздохнула, скинула босоножки и, подхватив их за тонкие ремешки, пошла вперед босиком.

– О! Это ты здорово придумала!

Не долго думая Бромптон снял ботинки, засунул в них носки и связал пару шнурками. Потом забрал у Сары босоножки и привязал ремешками к своим кожаным туфлям ручной работы. Поднял связку обуви, демонстрируя Саре, и, дурачась, воскликнул:

– Наконец-то мы вместе... хотя бы частично.

– Вы неисправимы. – Но Сара не могла сдержать улыбку.

– Да ладно. Ты просто не знаешь, отчего отказываешься. Я самый замечательный любовник на свете.

– Я поражена, но как-то вы меня по-прежнему не возбуждаете. А теперь прекратите меня дразнить и скажите, что вам удалось разузнать.

– Ничего.

– Совсем ничего или ничего из того, что вы узнали, вы не собираетесь мне рассказывать?

– Как ты думаешь, что представляет собой жена Фенни?

Этот несносный человек, ее босс, опять менял тему. Сара вздохнула. Расспрашивать бесполезно: если он не хочет, так ничего больше и не скажет. Ей остается только довериться ему. Впрочем, это не худший вариант. Если кто и сможет справиться с ситуацией, так только Бромптон. Взять хотя бы грамотно организованную ссору в кафе. Теперь все аборигены, слышавшие их перепалку или случайно заметившие чужаков в лесу, в курсе – четверо туристов шлялись ночью по лесу, потому что девчонка устроила сцену ревности и убежала из дома Филлис, а остальные отправились на поиски. Наверняка кто-нибудь доложит эту версию организаторам преступления. У них, конечно, будет свое мнение по этому поводу, ну да что ж теперь.

– Мне кажется, никто до сих пор не знает, что Несбит мертв, – задумчиво сказал Эр-Джей.

– Может, они даже еще не заметили, что он пропал. – Сара оглянулась. Они шли по старой дороге, покрытой ямами и рытвинами. Вокруг не было ни души, но она все же понизила голос: – Как вы думаете, чего они все боятся?

– Судью. Возможно, полицию и Ласситера. Может, есть еще кто-то. И совершенно очевидно, что негодяям удалось запугать людей до такой степени, что никто не станет нам помогать.

– Вообще-то это странно, – настойчиво продолжала Сара. – Не может быть, чтобы не нашлось недовольных или вольнодумцев. Обязательно должен быть хоть один человек, который не стал бы плясать под дудку судьи и Ласситера.

– У человека, даже если он против политики местных властей, наверняка найдется семья, и негодяи не остановятся перед угрозами в адрес жены и детей. Мало кто рискнет после этого продолжить борьбу. Кроме того, эти люди живут здесь всю свою жизнь, привыкли и, по-видимому, существующий порядок их устраивает. Ну подумай сама. Они не платят за аренду жилья, еды полно, все кругом свои. Что еще нужно для счастья?

– Зубная паста! – воскликнула Сара, и Бромптон рассмеялся.

– Думаешь, это та дорога? – Эр-Джей с сомнением разглядывал колею, которая уходила вправо.

– Надеюсь. Мои бедные ноги все в синяках и ссадинах. Так что пора бы нам куда-нибудь дойти.

– Хочешь, я их поцелую? Может, тебе станет легче?

– Вряд ли. Вот если б кроссовки раздобыть...

– А где твои часы?

– Теперь, когда я узнала, сколько они стоят, просто боюсь их носить; так что я засунула их... короче, они в надежном месте.