Любовь против нелюбви

Простыни подрубать Катерина, конечно же, умела, дело нехитрое. И даже подрубила бы парочку, если бы это помогло хоть как-то улучшить отношения со свекровью – потому что от неё никуда не денешься. Но ведь не поможет никак.

Первая свекровь Катерины, Светлана Леонидовна, тоже была учительницей, и вообще – женщиной воспитанной и интеллигентной. Конечно, по первости она интересовалась, что у них с Василием в холодильнике, чистая ли постель и помыт ли туалет, но убедилась, что всё в порядке, и отстала. А тут нет нужды варить супы и мыть туалет, и даже рубашки мужу стирает… кто-то, надо, кстати, узнать, кто. И приглядеть, мало ли.

– Я вас услышала, – кивнула Катерина. – Могу я идти?

– Иди. И по замку бродить не смей, ясно? Нечего!

– Ясно, миледи, – Катерина поднялась и поклонилась – как-то, тонкости местных поклонов она так и не усвоила – пока.

Пример-то брать не с кого!

А миледи поджала губы и схватилась за живот – видимо, настиг приступ.

– Позови… кого-нибудь!

Катерина выглянула в соседнюю комнату.

– Миледи плохо, кто её обычно лечит?

– Ой, миледи, обычно ей Нэн лекарство даёт, а она куда-то ушла, – сказала живая миниатюрная темноволосая девушка.

Так, понятно. Пришлось вернуться.

– Давно болит?

– Не твоё дело! Где Нэн?

– Ушла куда-то, нет её. Придётся мне. Где лекарство? Или что-то ещё?

– Чтобы ты меня отравила?

– Зачем мне вас травить? Мне проще вам помочь, – пожала плечами Катерина. – Вам говорили, что нельзя есть столько сладкого?

– Тебя не спросила, – буркнула свекровь.

– Где болит и как? – Катерина забыла, как она сейчас выглядит, и что все окружающие видят в ней восемнадцатилетнюю девчонку, а вовсе не изрядно пожившую женщину.

– Жжёт внутри – как поем, так и жжёт, и во рту кисло, и в животе, и между.

– Изжога, что ли? Вода есть? – эх, вот и живи без лекарств!

– Вот, миледи, – та самая тёмненькая девчонка принесла кувшин.

– Кружку дай, или бокал, или что тут.

Та притащила тяжёлый оловянный бокал, красиво украшенный – розы там, шипы, листья. Липкий и грязный.

– Помой. Или дай чистый.

– Но… – девчонка зависла.

А Катерина вспомнила, что она же умеет убирать грязь! Вздохнула, сосредоточилась… и свекровкин бокал аж засиял. Уф, получилось. Теперь налить воды и чуток погреть. Если изжога – снимет. Если что похуже – вреда не будет тоже.

– Это просто вода, выпейте, миледи, – Катерина без церемоний поднесла бокал к её рту и придержала голову.

Та подчинилась и глотнула.

– Вода? Просто вода? – нахмурилась та, продышавшись.

Очевидно, ей стало полегче – потому что снова морщила нос.

– Именно, миледи. Просто вода из чистого бокала способна творить чудеса. Я пойду, с вашего позволения, – и поймала взглядом девчонку. – Как зовут?

– Милли.

– Так вот, Милли, останешься при миледи, пока Нэн не явится. Если ей снова станет хуже – дашь ещё воды. А Нэн скажешь, чтоб не давала жирного, острого и сладкого – хотя бы сегодня. А вообще вам бы специалиста позвать.

– Кого? – нахмурилась леди Маргарет.

– Этого… целителя.

Катерина поклонилась и наконец-то вышла. Подхватила под руку Грейс и двинулась наружу.

24. Что (и кого) можно встретить в коридорах замка

В коридоре было совсем темно, и Катерина засветила пару магических фонариков.

– Грейс, нам же направо, я точно помню?

– Да, миледи, – с готовностью отозвалась та, – налево тоже можно, но направо – короче всего.

Однако громкий плач донёсся откуда-то слева.

– Кто там? – не поняла Катерина.

– Не знаю, – замотала головой Грейс.

– Пошли, – Катерина решительно повернула налево.

Когда они спустились на второй этаж, то прямо возле лестницы увидели следующее: две девочки, одетые не как прислуга – в платья из ткани поприличнее и вышитые чепчики, – пытались отнять у Джеймса щенка. Тот же держал повизгивающего зверёныша на вытянутых руках над полом и явно наслаждался ситуацией.

– Джейми, отпусти его, ну пожалуйста! Это наш пёс, нам братец Джон его привёз только вчера! – просила та девочка, что была постарше.

– Джейми, ну пожалуйста! Ему больно и страшно, отдай! – плакала вторая.

Так, вот, кажется, ещё две части большого семейства. Фанни и Энни – она же правильно запомнила?

– Джеймс, немедленно отдай девочкам собаку, – сказала Катерина как можно более непреклонно.

Он даже уже вроде подчинился… но потом встряхнул головой.

– А ты иди своей дорогой, ясно?

– Не ясно, – Катерина отодвинула Грейс за спину, кивнула девочкам, чтоб шли туда же, и надвинулась на Джеймса – будто в ней снова были все её честных восемьдесят пять кило.

И впилась в него взглядом – кажется, такой приём работает. Как звери, честное слово – кто не отвёл глаз, тот и сильнее.

Джеймс плюнул и отпустил собаку. То есть – швырнул её на пол и ещё наподдал ногой. Щенок с визгом покатился под ноги маленьким хозяйкам.

– Джеймс, ты знаешь, как называется человек, который бьёт тех, кто слабее его?

– И как? – он отреагировал предсказуемо, с ожидаемой мерзкой ухмылкой.

– Трус, – сообщила Катерина, не сводя с него глаз. – Он же не сильного обижает, а того, кто не может дать сдачи.

– Ты говори, да не заговаривайся, отродье предателя! Что ты знаешь о трусах!

– Знаю то, что смелый и сильный не станет издеваться над щенками и детьми, да и всё.

– Тебе мало было, да? – он схватил Катерину за плечо, в точности, как днём его отец, и одним движением впечатал в стену.

Рука ушла в замах, и тут его самого дёрнули за плечо назад.

– Эй, малый, давай-ка поспокойнее. Это не твоя жена, понял?

Судя по всему, Рональд держал хорошо, потому что Джеймс и не пытался вырваться.

– Ну так пусть Роб объяснит ей, что к чему, – в таком положении он мог только сверкать глазами.

– Я думаю, он это делает, – кивнул Рональд. – А тебе лучше не приближаться к ней вовсе и не угрожать.

Он развернул Джеймса лицом от них всех и направил прочь по коридору. Тот пошёл, но, видимо, ему нужно было деть куда-то свою злость – потому что вскоре с той стороны донёсся звук пинка и чей-то визг.

Катерина выдохнула и зажмурилась на мгновение, потом открыла глаза. Нет, Рональд никуда не делся.

– Благодарю тебя, Рональд, – кивнула она. – Ты появился вовремя.

Повернулась к девочкам – те сидели на полу, ревели и гладили щенка. Катерина ничего не понимала в щенках, но надеялась, что зверёнышу не причинили слишком большого урона.

– Спасибо вам, сестрица Кэт, – заговорили они наперебой. – Если бы не вы – то братец Джейми убил бы нашего Снежка.

И впрямь, щенок был белый-белый.

– Ох, девочки, я надеюсь, что с ним всё в порядке, – Катерина согнулась, насколько ей позволял лиф платья, и тоже погладила пса.

Нос был мокрый – наверное, пёс пережил происшествие без осложнений.

– Сестрица Кэт, а раз вы вернулись, вы покажете нам, как вышивать розу? – спросила старшая девочка.

– И ещё вы обещали рассказать сказку, какой никто больше не знает, – выдохнула младшая.

– Я постараюсь – завтра, хорошо?

А то ведь уже скоро ужин!

– Хорошо, мы придём завтра!

– Не выходите из своих комнат одни, ясно вам? Рональд, у них есть какая-нибудь охрана? Почему вообще детей обижают? – Катерина была зла.

– Почему вообще кого-то в этой жизни обижают? – пожал плечами Рональд. – Таков закон. Кузины, давайте-ка мы проводим вас до комнат, – он помог подняться сначала одной девочке, потом второй. – Кузина Энни, вам разрешили держать собаку в комнатах?

– Да, кузен Рональд, – кивнула старшая девочка. – Братец Джон нам разрешил и обещал всё уладить с матушкой.

– Раз братец Джон – то всё в порядке, – ухмыльнулся тот.

Комнаты девочек были в двух шагах по коридору. Их там встретили охающие горничные – где они были-то, лентяйки? Неужели не слышали плача и визга?