Черный Принц

Эдуард Вудстокский готов был идти и на более серьёзные послабления своим подданным, оказавшимся в отчаянном положении. Поступления от оловянных рудников составляли значительную часть доходов принца, поэтому любое их сокращение немедленно и ощутимо ударяло его по карману. Тем не менее — если он находил это оправданным и разумным, то не останавливался даже перед действиями, наносившими некоторый ущерб его собственным интересам:

«До принца дошло, что некоторые люди указанного графства [Корнуолл] скрывают часть своего олова в то время, когда оно должно быть проштамповано — это должно влечь за собой его изъятие. Тем не менее, принимая во внимание нынешние тяжёлые времена и бедность упомянутых людей, он желает в данном случае проявить к ним милосердие. Он приказывает контролёру, стюарду и сборщику налогов взять со всех бедных людей, каковые утаили это олово и сильно пострадали бы из-за его изъятия, приемлемые штрафы, какие те могут себе позволить, принимая в расчёт количество скрытого олова и их состояние»19.

Военные действия во Франции несколько поутихли после заключения перемирия, а также из-за эпидемии чумы, но совсем не прекратились. Более того, англичане чуть было не потеряли Кале — свой важнейший плацдарм на южном берегу Ла-Манша — в результате возникшего там заговора. Одним из командиров гарнизона крепости тогда служил некий Аймерико из Павии. Этот ломбардский наёмник принимал участие в обороне города на стороне французов, но после окончания осады перешёл на службу к Эдуарду III. Именно к нему обратился с заманчивым предложением французский капитан Жоффруа де Шарни. Он посулил Аймерико солидное вознаграждение за то, чтобы тот впустил в город небольшой отряд французов. Ломбардец согласился и назвал де Шарни цену: своё предательство он оценил в огромную сумму — 20 тысяч экю. Однако вскоре Аймерико то ли раскаялся в измене, то ли решил сыграть в беспроигрышную игру и при любом исходе оставить себе путь к отступлению. Так или иначе, но хитрый ломбардец написал послание королю Англии, в котором раскрыл все детали согласованного с французами плана.

Тревожная новость застала Эдуарда Вудстокского в Херефорде, где он проводил сочельник. Получив письмо отца, принц поспешил в Лондон, приказав своим вассалам срочно собирать войска. Уже через неделю вместе с королём он отплыл из Дувра в сопровождении небольшой армии. Несмотря на то, что сборы проходили'в крайней спешке, два Эдуарда прибыли в Кале буквально накануне того дня, когда должно было совершиться предательство.

Они решили устроить засаду. Вокруг подъёмной решётки и ворот главного входа в замок разместились рыцари, спрятанные за фальшивой стеной, казавшейся частью оригинальных укреплений. Несущие деревянные балки подъёмного моста были подпилены так, чтобы выдержать рыцаря в полном вооружении, но сломаться от падения огромного камня, специально установленного на башне ещё за одной ложной стеной. Рыцарь, стоявший у камня, должен был сбросить его, как только в замок войдёт достаточно французов. То, что в город с армией прибыли лично принц и его отец, держалось в строжайшем секрете.

В ночь на 1 января 1350 года Жоффруа де Шарни подошёл к Кале с юго-запада во главе 1500 латников и 4000 пехотинцев, которыми он командовал вместе с известными капитанами пограничья — Эсташем, графом де Рибмоном, Шарлем, сеньором де Монморанси, Ударом де Рента, сеньором д’Эмбри, и Робером де Фиенном по прозвищу Моро. Перед рассветом Жоффруа де Шарни выстроил своих людей на мокром песке между крепостью и морем. Всё вроде бы шло согласно договорённости: ворота открылись, подъёмный мост опустился, решётка поднялась. Навстречу французам вышел сам Аймерико и получил часть обещанной суммы в качестве аванса. Пятнадцать разведчиков прошли до конца моста и не обнаружили никакого подвоха. Тогда к воротам двинулся штурмовой отряд. Но как только он вошёл в замок, на подъёмный мост обрушился камень, решётка упала, на стенах взревели трубы. Рыцари выскочили из своих укрытий и атаковали врага, оказавшегося в ловушке между внутренними и наружными стенами.

Основная часть армии, ожидавшая на берегу сигнала к общему штурму, никак не ожидала такого развития событий. Раздались крики: «Измена! Измена!» Солдаты и даже некоторые командиры, охваченные паникой, ударились в бегство. Эдуард III со своим отрядом и частью гарнизона вышел из южных ворот города, чтобы перехватить бегущих французов. Между тем опытный военачальник де Шарни сумел сплотить вокруг себя оставшихся солдат и выстроить их в боевом порядке. Их оказалось чуть менее половины от первоначального количества. Принц Уэльский, пройдя через северные ворота, атаковал остатки армии де Шарни: «Из этого войска были взяты в плен сир Жоффруа де Шарни с сыном и свирепый воин Удар де Рента, который когда-то служил при дворе господина короля жезлоносцем, но затем стал рыцарем и наёмником французского тирана»20.

Англичане захватили также Эсташа де Рибмона и ещё около тридцати рыцарей. Более 200 французских латников были убиты стрелами или в рукопашной схватке. Граф де Рибмон временно получил свободу — его отправили в Париж, чтобы он сообщил Филиппу VI о разгроме, постигшем французов под Кале. Позже де Рибмон, верный своему обещанию, вернулся в Англию. С ним прибыл Жоффруа де Шарни, тяжело раненый в бою и некоторое время остававшийся в Кале.

Вечером после битвы победители устроили пир в ознаменование очередного успеха английского оружия. Согласно рыцарственному обычаю, на праздник были приглашены знатные пленники. Почётная обязанность подать первую перемену блюд традиционно возлагалась на самого благородного и знатного из присутствующих. Неудивительно, что эта честь выпала на долю Эдуарда Вудстокского. Исполнив свою церемониальную роль, он вернулся за королевский стол, и празднование победы пошло своим чередом.

Принц задержался в Кале ненадолго, и вскоре отплыл назад в Англию. Аймерико из Павии получил от Эдуарда III в награду ежегодный пенсион в 160 фунтов, что было по тем временам значительной суммой. Но наслаждаться безоблачной жизнью ему посчастливилось недолго: через год или два он был захвачен в плен французами. Его страшно пытали, а затем повесили, обезглавили и четвертовали.

По возвращении домой Эдуард Вудстокский был уверен, что долго оставаться в бездействии ему не придётся и что вскоре он примет участие в очередной военной кампании. В придворных кругах ходили упорные слухи о грядущей экспедиции в Северную Францию: опасность возобновления полномасштабной войны по-прежнему висела в воздухе, иногда реализуясь в локальных столкновениях. В предчувствии этого Бартоломью Бергерш-старший даже испросил отсрочку на два года от исполнения принесённого им обета совершить паломничество к гробу Господню.

Принц был уверен, что ему предстоит отправиться либо на север Франции, либо в Бретань, где продолжалась вялотекущая война за герцогскую корону. Однако как записано в Книге притчей Соломоновых: «Много замыслов в сердце человека, но состоится только определённое Господом»[52]. К концу весны угроза проявилась совсем с другой стороны. Ещё зимой 1349 года Альфонсо XI, выполняя условия франко-кастильского договора, снарядил большой флот, целью которого было разорение английского побережья и нарушение коммуникаций между Англией и её войсками, находившимися в Гаскони и Бретани. Воинственные настроения испанцев не остались тайной для англичан — в мае началось снаряжение флота, который должен был устранить опасность, нависшую над торговым судоходством. Смерть обоих королей — Альфонсо XI в марте и Филиппа VI в августе 1350 года — никак не отразилась на действиях кастильской эскадры, которая находилась в автономном плавании. Правда, она преуспела лишь в пиратских налётах — напала на гасконский караван, следовавший в Англию с грузом вина, а также захватила и утопила десяток торговых кораблей.

Адмирал кастильского флота Карлос де ла Серда[53] не хотел возвращаться домой с такими сомнительными достижениями. Он лелеял надежду на финальный аккорд — успешный набег на один из неприятельских портов, для чего и направил свои корабли к берегам Англии. Однако англичане каким-то образом были прекрасно информированы о перемещениях кастильцев и вовремя предпринимали ответные шаги. Для средневековья это был редчайший случай по успешному отслеживанию врага в море: флоты тогда с трудом могли вести разведку, поскольку полностью зависели от ветра, погодных условий и количества провианта на борту.

52

Притч. 19:21.

53

Карлос (Шарль) де ла Серда (1327—54) — граф д’Ангулем (с 1350 года), коннетабль Франции (с 1350 года), франко-кастильский военачальник, праправнук по прямой линии Альфонсо X, короля Кастилии.