Черный Принц

Никакого сопротивления в Карантане армия не встретила. Даже гарнизон замка, согласно французским хроникам, сложил оружие без боя и открыл ворота, не дожидаясь штурма. Более того, после ухода англичан командиры сдавшегося гарнизона взяли на себя управление городом от имени Эдуарда III. Так продолжалось до тех пор, пока к Карантану не подошёл сильный французский отряд, арестовавший изменников и доставивший их в Париж, где предатели были обезглавлены.

Англичане двигались дальше на юг. Очередной длинный переход закончился вечером 21 июля в деревушке Пон-Эбер. Первым на место прибыл авангард под командованием Эдуарда Вудстокского. Ему донесли, что мост через реку Вир также разрушен жителями близлежащего города Сен-Ло. Имея уже подобный опыт, он отдал приказ немедленно восстановить переправу, что его люди и сделали в тот же вечер. Принц хотел переправиться на противоположный берег до наступления темноты, но прежде выслал вперёд разведчиков. Они донесли, что в окрестностях были замечены вражеские войска под командованием Робера Бертрана. В связи с этим король запретил Эдуарду Вудстокскому с его авангардом форсировать Вир до рассвета, а в случае нападения приказал занять боевые позиции на близлежащем холме.

Столкновение казалось неминуемым, поэтому с утра принц, как было принято, перед сражением посвятил несколько своих воинов в рыцари — в частности, шпоры получил Генри, старший сын Бартоломью лорда Бергерша. Однако Бертран и его солдаты, на которых была возложена защита Сен-Ло, ночью неожиданно оставили город и отступили по направлению к Кану. В результате Сен-Ло был захвачен без сопротивления, и в нём англичане снова нашли много съестных припасов, а также более тысячи бочек вина.

Эдуард III не то, чтобы опасался стычек с неприятелем, но явно не хотел растрачивать по пустякам свои силы, ибо пополнить их было негде. На рассвете 23 июля он повёл армию к большому цистерцианскому аббатству в Ториньи. Эдуард Вудстокский с авангардом шёл впереди войска. Прибыв на место назначения, он разведал, что неподалёку расположились крупные силы неприятеля, и немедленно отрядил гонца к отцу. Король развернул армию на восток к Кормолену, и принцу пришлось спешно нагонять основные силы. Оставляя Ториньи, англичане подожгли городок. Наутро после ночёвки был предан огню и Кормолен. На пути к Кану английская армия целенаправленно разрушала и сжигала всё, что находилось в радиусе 25 километров. Подойдя к Кану, король расположился станом у Фонтене-ле-Пенеля, в то время как арьергард находился в Мопертюи. Принц встал ближе всех к городу, в Шё.

Кан был важным центром западной Нормандии, вторым по величине городом герцогства после Руана. Принцу, взиравшему из лагеря на его стены, казалось, что он больше любого города Англии — за исключением, конечно, Лондона. Кан стоял на равнине в долине реки Орн, и у него не было никакой естественной защиты, кроме этой мелкой речушки. Эдуард Вудстокский окинул взглядом городские укрепления — они представляли собой деревянные стены и ров, а также низкую каменную стену с той стороны, где к городу подходили болота. Наиболее существенным фортификационным сооружением оказался мощный замок на северной окраине, воздвигнутый в XI веке всё тем же Гийомом Бастардом. В предместьях на противоположных сторонах стояли два аббатства — мужское Святого Стефана и женское Святой Троицы, — окружённые собственными стенами.

Город обороняло несколько сотен генуэзских стрелков — вероятно, тех самых, что отступили из Сен-Ва-ла-Уга. Кроме них гарнизон составляли нормандские рыцари и латники, которым помогало местное ополчение. Командовали этим войском Рауль де Бриенн, граф д’Э, коннетабль Франции, и Жан де Мелён, граф де Танкарвиль, великий камергер. Общее количество защитников города по самым щедрым оценкам не превышало 1500 человек. Английские войска значительно превосходили противника числом, и единственной, хоть и слабой надеждой французов была мощная цитадель. Тем не менее, командиры гарнизона с самого начала вели себя весьма дерзко. Не желая напрасного кровопролития, Эдуард III послал в город 25 июля августинского монаха Джеффри из Молдена. Посланник передал предложение короля: если защитники сложат оружие, он гарантирует неприкосновенность людей и их имущества. Вопреки всем правилам ведения переговоров, председательствовавший на военном совете Гийом Бертран, епископ Байёский, приходившийся родным братом Роберу VII, приказал схватить парламентёра, заковать в цепи и бросить в подземелье замка.

На рассвете 26 июля Эдуард Вудстокский подал сигнал остальным отрядам о том, что он начал штурм, приказав поджечь место своей ночёвки. Принц подошёл к городу с северо-востока, а войска короля одновременно приблизились к городским укреплениям с запада. У принца было намного меньше солдат, чем у короля. Чтобы скрыть это и ввести противника в заблуждение, он приказал возничим и другим людям из лагерной прислуги следовать за бойцами. Окраины города были заняты безо всякого сопротивления, и принц сделал своей штаб-квартирой аббатство Святой Троицы. Этот женский бенедиктинский монастырь, основанный в XI веке, был знаменит тем, что в нём находилось захоронение Матильды Фландрской, супруги Гийома Бастарда. К 8 часам утра солдаты немного передохнули, были накормлены и напоены. Король также нашёл для себя подходящую усадьбу в пригороде, в то время как арьергард разместился за пределами предместий. Пока его люди отдыхали, Эдуард Вудстокский провёл совещание с опытными капитанами — графами Уорикским и Нортхэмптонским. Он понимал, что в условиях городского боя советоваться с ними будет некогда, и решения принимать ему придётся самому.

Французы отступили на остров Сен-Жан. Возможно, при желании этому можно подобрать и какие-то тактические обоснования, но не следует множить сущее без необходимости. Скорее всего, графы д’Э и де Танкарвиль были вынуждены выполнить требования командиров городского ополчения, дома которых располагались как раз на этом острове. Около 200 латников и 100 генуэзских арбалетчиков под командованием епископа Байёского остались защищать замок. На мостах, ведущих к острову, были возведены баррикады, которые находились к тому же под охраной тридцати кораблей и барж, стоявших на реке Орн.

Штурм начался неожиданно для французов. Отряд принца стремительным броском захватил незащищённые восточные ворота. Латники и лучники прорвались через городские улицы и вышли к реке беспорядочной толпой атаковав баррикаду перед мостом возле церкви Святого Петра. Завязалась рукопашная схватка. Французские солдаты и поддерживавшие их горожане набились на мост, но сойти с него не могли, так как путь перегораживали англичане, к которым постепенно подтягивались подкрепления. Эдуард III, чьи отряды находились на другом конце города, не успевал прийти на помощь и поэтому приказал принцу отступить. Тот, однако, проигнорировал приказ и вместе со своими капитанами бросился в самое пекло сражения.

Английские и валлийские лучники и копейщики пытались прорваться на остров, в то время как с баржей и лодок их яростно обстреливали вражеские арбалетчики. Тогда атакующие напали на лодки, часть их сожгли, а часть захватили, и по ним смогли перебраться через обмелевшую реку на остров. Обойдя таким образом защитников моста, они атаковали их с тыла. В последовавшей мясорубке лишь небольшому числу французов удалось прорваться в старый город и найти убежище в замке. Среди этих счастливчиков оказался Робер Бертран. Остальным повезло куда меньше. Рауль де Бриенн, граф д’Э, сдался в плен. Узнав в рядах неприятеля сэра Томаса де Холанда[35], коннетабль отдал ему свой меч. О судьбе ещё одного французского капитана Жана де Мелёна в своём письме архиепископу Кентерберийскому поведал Бартоломью де Бергерш-старший: «А камергер Танкарвильский был взят [рыцарем]-бакалавром милорда принца, поэтому он стал пленником милорда»32.

Английские хронисты утверждали, что всего в плен попало 95 дворян и богатых горожан, а общие потери французов составили не то 2500, не то 5000 человек, не считая тех, кто бежал в окрестные поля и был убит там. При этом Майкл Нортборо заявлял, что у англичан из благородного сословия погиб лишь один оруженосец. В это верится с трудом, ибо французы сопротивлялись отчаянно и потери атакующих должны быть куда более серьёзными. Кан подвергся безжалостному разграблению, однако случаев поджигательства замечено не было, и все дома остались целыми, кроме нескольких, сожжённых во время боя. Духовник короля Ричард Уинкли писал, что город был «ободран до голых стен»33. К тому времени у англичан накопилось огромное количество трофеев. Ведь не только армия занималась грабежами, но и те 200 кораблей, которые сначала шли из Сен-Ва-ла-Уга к Шербуру, а затем следовали за Эдуардом III вдоль побережья до Уистреама, расположенного в 12 километрах к северо-востоку от Кана. Флот на своём пути уничтожил более ста неприятельских судов, в том числе 61 военный корабль.

35

Томас де Холанд Бретонский (1314—60) — 2-й лорд Холанд, граф Кентский по праву жены, рыцарь-основатель ордена Подвязки, первый муж Джоанны Прекрасной Девы Кента, впоследствии жены Эдуарда Вудстокского, принца Уэльского и Аквитанского.