Страница 3 из 84
— Да на, выпей винца, чего затрясся? Держись меня — и всё будет в порядке. Будешь фараоном! — похлопал по женоподобному полному плечику тесть.
— Вы меня в могилу сведёте своими шуточками! — проговорил, отдуваясь, Унуамон после того, как осушил почти полный кубок вина.
— Какие шутки, дурачок, — улыбнулся Синунхет. — Настал наш час! Я всё ждал, когда Хоремхеб сделает первый ход, и дождался. Он тайком посылает своего секретаря Рахотепа к Парамесу, командующему корпусом Сетха в Нижней стране. И велит, чтобы его сын Сети тоже был в усадьбе, когда он сам туда прибудет.
— Ну и что тут такого? После охоты фараон заедет отдохнуть. Парамес — вельможа влиятельнейший, он, можно сказать, хозяин всей восточной части Нижней страны, всё это знают. Где, как не у него в усадьбе, остановиться нашему владыке? — небрежно проговорил Унуамон.
— Дурак! — вспыхнул визирь. — Хоремхеб еле ползает. Какая ему сейчас охота. В царство Осириса давно пора, и он это отлично знает. А заедет он к Парамесу, вот так невзначай, договориться о том, что он сделает его своим наследником.
— Наследником, Парамеса? Какого-то провинциального солдафона сделать фараоном?
— Не простого солдафона, а своего сына! — воскликнул Синунхет. — И не забывай, что Хоремхеб — сам солдафон. Столько лет он армейскую лямку тянул, прежде чем сумел трон захватить.
— Ну, даже пусть Парамес и его сын, которого он по молодости лет прижил где-то в гарнизоне на стороне, ну и что же тут такого? Таких сыновей наследниками не делают. Мало ли ублюдков по улицам Мемфиса бегает, в которых кровь важнейших сановников играет, ну и что? Наследником может быть только тот, кто рождён в законном браке. А у нашего фараона таких детей нет. Видно, боги его наказали!
— А вот и есть у него такой сын, — ещё ближе придвинулся к уху своего зятя Синунхет. — В молодости Хоремхеб был очень хорош собой и ещё при жизни этого преступника из Ахетатона, святотатца Эхнатона[13], который тогда был фараоном, стал любовником царицы Нефертити[14]. А потом, когда Эхнатон вдруг внезапно помер, и я подозреваю не без помощи своей жёнушки, с которой он в последние годы был не в ладах, бывшая царица Нефертити вышла вполне законно, но тайно за Хоремхеба. И вскоре у них родился сын. И до сего дня я не знал, кто он, так надёжно скрывал его фараон. А теперь вот понял!
— Боже мой, — всплеснул белыми ладонями с толстыми дрожащими пальцами Унуамон. — Но почему же своего сына Нефертити не возвела на трон? Сама бы с Хоремхебом была бы управительницей страны, до совершеннолетия фараона?
— Визирь Эйе не дал им это сделать. Они договорились, что возведут на трон молоденького Тутанхамона[15], мужа дочери царицы. В конце концов Эйе убил молодого фараона и сам захватил власть. Но просидел на троне только четыре года. Его оттуда сшиб Хоремхеб, набрав войско в Нубии[16]. Он туда бежал вместе со своим сыном, которого звали Рамсес. А Парамесом он его назвал и отдал в семью начальника лучников Сети, чтобы спрятать концы в воду. Тогда власть его была очень непрочной, в стране царила смута. Мальчишку наследника уж точно бы извели.
— А что стало с Нефертити?
— Она, бедняжка, умерла, буквально несколько месяцев не дождавшись прихода Хоремхеба в пустыне, куда её заточил фараон Эйе. Я это хорошо знаю, так как был в её свите простым писарем.
Унуамон пристально посмотрел в круглое, морщинистое лицо своего тестя.
— Уж не вы ли, папочка, поспособствовали её отходу в царство Осириса?
Синунхет хрипло расхохотался.
— Не будем ворошить мумии, зятёк, пусть себе спят спокойно, бедолаги, а нам надо думать о себе, а не о тех, кто давно уже превратился в прах, — визирь наклонился к самому уху Унуамона. — Ты, дурак, даже про себя о своих предположениях и не заикайся! Если до Хоремхеба дойдёт такой слушок, то он встанет со своего смертного ложа, даже за минуту до смерти, и зарежет меня как последнюю свинью, а вас прикажет посадить на колы перед его окном и будет наслаждаться воплями, умирая. Ведь он любил царицу Нефертити, как сумасшедший. А мне он доверял и продолжает доверять без оглядки, ведь это я был его ушами и глазами в свите Нефертити. Я даже передавал его послания, приходящие из Нубии в руки царицы.
— Предварительно показав их Эйе? — рассмеялся Унуамон и дерзко взглянул в глаза своему тестю. — Теперь вы у меня в руках, папаша!
— Ах ты, гадёныш! — взмахнул большим кулаком над яйцеобразным, в капельках пота, бритым черепом своего родственника Синунхет. — Видно, я тебя недооценил: ты мерзавец более высокого полёта, чем я думал до этого разговора. Но это ничего не значит, — визирь так и не ударил Унуамона. — Сейчас мы в одной лодке, и дороги назад у нас нет. Я уже отдал приказ своим людям приготовиться к отплытию в Нижний Египет. Там они окружат сельскую усадьбу Парамеса, и как только Хоремхеб приплывёт к своему сыночку, ловушка захлопнется. Мы перебьём завтра всю эту семейку, не оставив даже грудных детёнышей. И послезавтра ты будешь фараоном!
— Или мы с тобой, папаша, будем корчиться на кольях, — добавил, кривясь словно от боли Унуамон. — Ну и втянули вы меня в историю. Ладно, чему быть того не миновать, а мне пора домой.
Молодой аристократ привстал.
— Никуда ты отсюда не выйдешь, до того как я не вырежу всю эту змеиную семейку, — прорычал Синунхет. — Думаешь, я тебя не знаю, зятёк? Ведь сейчас же побежишь доносить на меня. Ты, сопляк, перепугался. Нет, ты у меня будешь фараоном, хочешь ты этого или не хочешь, а я буду верховным и единственным визирем.
— И я буду всё время сидеть у вас под замком, мой любвеобильный папаша? Так я вас понял?
— Ну, не совсем так, мой милый зятёк, — расхохотался визирь хриплым смехом, от которого у его родственника забегали холодные мурашки по спине. — Изредка я буду тебе позволять выходить в сад, но под надёжной охраной, ведь нашего владыку беречь надо.
Синунхет хлопнул в ладоши. Из-за портьеры показались два огромных негра с кинжалами за поясами коротких алых набедренных повязок и с дубинками в руках.
— Уведите его! — коротко приказал визирь и, глядя на унылую фигуру удаляющегося зятя в проёме секретной двери, обнаружившейся за нарядной портьерой на стене, налил себе полный золотой кубок вина. Он залпом выпил, крякнул, вытер толстые губы волосатой тыльной поверхностью кисти и добавил: — Властью никто никогда добровольно не делится, дурачок!
На следующий день фараон Хоремхеб с малой свитой отплыл от набережной Мемфиса на охоту в заросшие папирусом[17] и лотосом[18] рукава, разливающегося в разные стороны многочисленными протоками неподалёку от морского побережья Нила. Там было просто царство птиц, стаи которых уже вскоре собирались улетать на лето в свои родные края на север Европы. А неподалёку от усадьбы Парамеса в маленьком провинциальном городке уже остановился большой караван из десятка торговых судов, в трюмах которых затаились готовые на все воины визиря Синунхета. Очередной акт нескончаемой драмы борьбы за власть в Древнеегипетской империи подходил к своей кульминации!
3
Дома Рахотеп попытался пообедать, но кусок в горло не лез. Он всем своим полным, румяным телом чувствовал нависшую над ним опасность, хотя и не знал, откуда она исходит. Секретарь фараона выпил немного разбавленного виноградного вина и велел позвать Зимриду, свою любовницу, рабыню финикийку, которая четыре года назад родила сына и немного растолстела. С каждым годом она всё прочнее брала бразды правления в обширной усадьбе, заправляя всем хозяйством и властно командуя слугами, не смеющими перечить. Когда она вошла в столовую, легко шагая ножками с узкими ступнями, сверкая алыми лаковыми ноготками на пальчиках, полные груди упруго волновались под плотно обтягивающей их льняной рубашкой с пёстрым азиатским орнаментом, Рахотеп заулыбался, вскочил с хозяйского кресла, поцеловал в румяную щёку свою фактически вторую, не в пример первой, любимую жену и подошёл к большому из красного дерева сундуку, стоявшему у разрисованной голубыми цветами лотоса стены.
13
...при жизни этого преступника из Ахетатона, святотатца Эхнатона... — Эхнатон, другое имя египетского фараона-еретика Аменхотепа Четвёртого. Со своей женой Нефертити Эхнатон правил в течение 17 лет в конце восемнадцатой династии Нового царства (1369—1352 гг. до н. э.). Он сделал попытку заменить различные египетские культы, особенно культ Амона-Ра, монотеистическим культом солнца, воплощённом в Атоне. Цель Эхнатона, возможно, была не столько религиозной, сколько политической — освободиться от опеки влиятельного жречества бога Амона, что показывает перемещение фараоном своей столицы из Фив в новую — город Ахетатон (современная Телль-эль-Амарну). Религиозные реформы Эхнатоном проводились с фанатичной последовательностью и отвлекли его внимание от внешнеполитической сферы. Царствование Эхнатона ознаменовалось крахом созданной его предшественниками азиатской империи Египта. Плоды реформ даже в области религии ненадолго пережили самого фараона, уже его преемник Тутанхамон вернулся к поклонению Амону. Позднейшие фараоны всячески стремились избегать любого упоминания ереси Эхнатона и его имени.
14
...стал любовником царицы Нефертити. — Нефертити (древнеегипетское — «Красавица грядёт»), древнеегипетская царица, супруга Аменхотепа Четвёртого (Эхнатона), возможно, его сводная сестра. Вероятно, принимала участие в проведении религиозной реформы мужа. Её имя после реформы было изменено на Нефер-Неферу-Атон («Прекрасны красоты Атона»). В 1912 году в Амарне была раскопана мастерская ваятеля Тутмеса со скульптурными портретами Нефертити, ставшими известными всему миру. Сейчас они хранятся в Каирском музее и Государственных музеях Берлина.
15
...молоденького Тутанхамона... — Тутанхамон (по-египетски буквально — «Живой образ Амона», в Древнем Египте Нового царства фараон восемнадцатой династии, правил в 1351-42 гг. до н. э. Зять Аменхотепа Четвёртого (Эхнатона) и, возможно, его сын или младший брат. Вступил на престол в возрасте около 12 лет под именем Тутанхатон, умер, не дожив до 20 лет. Власть фактически находилась в руках визиря Эйе и других вельмож. При Тутанхамоне отменена религиозная реформа Эхнатона, восстановлен культ Амона. Сам Тутанхамон отказался от имени Тутанхатон и возвратил резиденцию фараона из Ахетатона в Фивы.
16
...набрав войско в Нубии. — Нубия — историческая область в долине Нила, между первым и пятым порогами, на территории современных Египта и Судана.
17
...в заросшие папирусом... — Папирус — травянистое растение семьи осоковых. Оно произрастало в древности по всему течению Нила и его притоков, образуя обширные заросли на болотистых берегах и в неглубокой воде. Папирус — многолетняя трава с трёхгранным стеблем высотой до 4,5-5 метров. Листья только прикорневые, значительно короче стебля. Крупные зонтиковидные поникшие соцветия, расположенные на верхушках стеблей, придают им сходство с пальмой. Растёт папирус большими группами, переплетаясь корнями и корневищами, образуя непроходимые заросли или «папирусные болота». Из сердцевины папируса древние египтяне изготавливали материал для письма, который, так же как и рукописи на нём, назывался папирусом.
18
...и лотосом... — Лотос — растение семейства кувшинковых с красивыми крупными розовыми, белыми и голубыми цветками, почитавшиеся у древних египтян. Они считали лотос символом солнца, потому что почти одновременно с восходом и закатом солнца раскрывался и закрывался его цветок. Лотос также считался символом невинности, скромности.