Кок

К чему такая ненависть?

Надо отдать должное, шпагой он владел прекрасно. Несколько раз моя сабля соприкоснулась с ней, но вреда не нанесла, а я уже было надеялся, что смогу повредить. Хорошо, что дрались мы в коридоре, в комнате было бы сложнее, а тут мог отходить, благо место позволяло. Но когда противник обманным движением заставил раскрыться меня и стремительно атаковал, только чудеса ловкости помогли избежать ранения в живот (хотя в таком случае это, скорее, была бы моя смерть). Хотя бок всё равно смог повредить, теплая струйка крови устремилась к ногам. В ответ пробил его плоть, иссушенную, в районе печени. Правда, от этого ему было ни холодно, ни жарко.

Сука, свободной рукой врезал мне в скулу, заставив невольно сделать три шага назад. Злость затмила мой разум, сабля брошена ему навстречу, он невольно попытался ее отбить и на мгновенье оставил меня без присмотра. Рванул со всех ног, мумия-шпажист своим оружием попытался меня пронзить в шею, но этого и ждал, мгновенно наклонившись вниз. И на всём ходу, двумя руками схватив противника за тело, а уж следом вся моя биологическая масса подхватила того, не тормозя. Приземление вышло разным, я цел почти, иссушенный с переломанными конечностями. Шпага валялась в стороне, но глаза сверкали его, не желая гаснуть навечно. Что ж, пришел момент ему с этим помочь. Один из моих метательных ножей пробил и глазницу, и остатки былого мозга.

— Gracias por la muerte, — прошептал он напоследок, чем сильно удивил.

Вот не думал, что мумия была способна на речь. Так почему тогда до этого молчал, странно. А вот что касается языка, где-то в глубине разума чувствовал, что я должен знать перевод. Но сколько ни старался, ни напрягал голову, понимание так и не пришло, но фразу всё равно запомнил.

Прежде чем подняться на последний этаж, решил проверить номер шпажиста. Было такое чувство, что так надо поступить. На первый взгляд ничего необычного не видно. Правда, открыв платяной шкаф, невольно присвистнул.

— А ты неплохо одевался мой мертвый друг!

Идея срочно переодеться сразу же пришла в голову. Так что через пятнадцать минут я был в обновках, очень удобных и, как ни странно, подошедших по размеру. Кожаные штаны с внутренней стороны были покрыты специальным материалом. Если не ошибаюсь, то взопреть в определенных местах мне не грозит. Специальная нательная рубашка с потайными карманами, поверх нее надел что-то вроде легкой кольчуги, правда сделана она была не из металла, но конкретно из чего — понять не смог. В конце еще и куртку прихватил, удобную, с кучей карманов, как для просто положить, так и для ножей. Но перевязь не выбросил, а напялил также. Что делать со шпагой долго не мог определиться, но, в конце концов, решил забрать, к тому же ножны для нее имелись. А вот кое с чем долго разбирался, никак не мог понять, как использовать, пока не вернулся к трупу шпажиста. И чего раньше не заметил у него на левой руке вариацию интересных наручей. Теперь понимание пришло в голову для чего это, так что вскоре у меня еще и наличествовал скрытый клинок.

Некоторое количество найденных монет я спрятал в потайной карман. А вот небольшая статуэтка танцовщицы меня заинтересовала еще больше, вот только почему — понять никак не мог. Напоследок еще забрал плащ, висевший на стуле, и наконец, мои ноги вступили на последний лестничный пролет.

Первая странность сразу же бросилась мне в глаза на этаже. Здесь был длинный коридор и единственная дверь в конце его. Вторая странность заключалось вот в чём. Из-за двери раздался ужасающий по своему накалу крик.