Страница 15 из 17
– Правда. Видел наших гостей? Это они постарались. Спускайся, скоро чай будет готов, – я полюбовалась тем, как обрадованный мальчуган с гиканьем поскакал вниз. – Эй, а руки мыть?
Ребенок тут же изменил траекторию движения. Ох, вот и ещё одна проблема. Нужно организовать мытье рук на первом этаже. Но это можно обдумать завтра, а вот мне стоит решить вопрос с тюфяками, чувство, что Флин меня подгоняет, усиливалось.
Нашего сторожа я нашла там, где видела в прошлый раз.
– Дедуль, почему вещи до сих пор никто не перетаскал внутрь?
– Ну, девонька, не всё так быстро. Там пока место в кладовой освобождают для коробов. Вот уже скоро обещали закончить.
– Отлично. Слушай, дедушка, а я к тебе за советом пришла. Где можно раздобыть постели для наших бравых гостей? Желательно, сегодня.
– Так сразу после застолья дашь мне денежку да пару парней покрепче, мы сходим до старосты. У него и телегой разживёмся и тюфяков одолжим на время. Он, конечно, с гнильцой человечишка, но надо мной куражиться не посмеет, да и живая денежка деревенским нечасто перепадает.
– Ох, выручили. Спасибо! – я облегченно выдохнула. Хорошо, что проблема решилась так просто и быстро. – Откуда у старосты столько тюфяков? Хватит ли?
– Дык, постоялого двора в Яблоневке нет, а староста обязан приезжих принимать. Должность обязывает.
Дед в очередной раз подкрутил свой ус, потеребил седую шевелюру и перевел взгляд на бойцов.
– Много денег возьмёт?
Я уже в уме прикидывала, во сколько мне обойдётся аренда. Деньги хоть и были, но сорить им я не собиралась.
– Давай одну среднюю монету да пару мелких за телегу, и хватит с него, ни за что деньги получит.
Хорошо, более чем приемлемо. Осталось выяснить, на какой срок к нам пожаловали гости.
Наконец-то место в кладовой подготовили, и мужчины вместе с детьми приступили к переносу покупок. Взрослые брали увесистые короба, младшие – те, что полегче.
Я поспешила следом за ними, потому что от Флина фонило нетерпением. Пробралась сквозь толпу домочадцев на кухне и заняла стратегически наблюдательный пункт, сев на стул Флина, который так и не убрали. Значит, ко двору пришелся мой братик, это хорошо.
Нет, я, конечно, предполагала, что Васила обрадуется подарку, но такого фурора и предположить не могла. Кухарка вытаскивала из корзины по одному бумажному пакетику, разворачивала, заглядывала внутрь, обнюхивала с блаженным видом, после чего счастливо вздыхала и тянулась за следующим.
В кухню набились, наверное, все домочадцы и, затаив дыхание, следили за священнодействием. Никто не роптал, что приходится ждать обещанные вкусности, всем было приятно наблюдать за главным человеком в доме. Что уж говорить, все дети без исключения очень быстро полюбили Василу за её добрый нрав и вкуснейшую стряпню. Флин тяжело опирался на спинку стула и, по моим ощущениям, плавился от передозировки радости. Эге-гей, как бы не сомлел окончательно и не свалился. Наконец последний пакет был исследован, а уставшая от впечатлений Васила сгребла худого мужчину в свои крепкие объятия.
– Спасибо, сынок, ублажил-уважил! Я некоторые приправы ни разу не видывала, только слышала о них. Мне мои сыны не догадались даже перцу припасти, не то что кардамону заморского! Ух, я теперь развернусь! – выпустив из объятий счастливого Флина, кухарка переключилась на меня. – Леди Риштар, мы теперь точно осенний конкурс поварят выиграем!
Девочки, ученицы Василы, запищали от восторга. Остальные были рады, что и без того вкусная еда из рук нашей поварихи станет ещё вкуснее. А я, глядя на одухотворенное лицо доброй женщины, думала о том, как мне повезло с сотрудниками. Не только с Василой, а со всеми. Да какие они теперь сотрудники. Мы за эти декады столько всего вместе пережили!
– Надо бы тебе, Вася, посудин прикупить для этого богатства, – произнесла, улыбаясь, Лиена, стоявшая на пороге кухни. – А то эти пакетики хлипкие, если порвутся, будет жаль утерянных порошков.
Я кивнула, соглашаясь. Действительно, стоит поискать на прилавках прозрачные ёмкости, аналоги наших стеклянных банок для специй. Жаль, что я сразу об этом не подумала.
Юные помощницы поварихи уже всё подготовили к чаепитию, разве что сладости не внесли в столовую, оставляя эту задачку для наставницы. Празднование нашего возвращения прошло благополучно и весело. Ребятня за столами ревностно следила, чтобы всем всего досталось поровну. Мармелад особого впечатления не оставил, даже из неведомых оранжей. Судя по всему, это какой-то местный цитрус. Зато халва и сливочная пастила произвели фурор. Оно и понятно, с фруктами и ягодами ребятня худо-бедно знакома, а вот другие сласти для них – экзотика. Надо срочно вспоминать, как варят молочные тянучки. Вроде бы три части сахара и одна часть молока или сливок…
Веселые споры о том, кто сколько съест этого счастья, наверняка мирно не закончились бы, но вмешалась судьба в виде неугомонной Миди.
– Это что, мы в столице вату сладкую ели! На палочке. Кладешь комок в рот, а она шипит на языке, тает и сладкая-сладкая! Вот! Это Трой нам после качелей купил.
На мгновение наступила тишина, а потом по столовой поползли завистливо-возмущенные шепотки. Ребята переходили от стола к столу и совещались между собой. Наконец перебежки закончились, и в сторону стола взрослых двинулись Мир и капитан команды рыбаков Беон. Понятно, парламентеры. Я приветливо махнула парням рукой, подбадривая.
– Леди управляющая, – начал Мир, немного волнуясь, – мы эта… посовещались и решили, что нам тоже нужны качели. Пусть не такие крутые, как в городе, а простые. Пока девчонки качались, я разглядывал, из чего они сделаны, и как. Некоторые мы можем повторить. Если вы разрешите, мы попросим Ричарда и Власа их построить, и сами будем помогать, вы не думайте.
Такого я не ожидала, была мысль, что они про сладкую вату идут узнавать. А тут вон что… качели.
– Знаете, я согласна. – Не успели пацаны обрадоваться, как я тут же спустила их с небес на землю: – Но у меня есть условия.
Парламентеры переглянулись, после чего кивнули и всем своим видом выразили готовность внимать.
– Во-первых, качели будут на внешнем дворе. Во-вторых, мне заниматься этим некогда, поэтому все вопросы вы решаете с Беоном самостоятельно. И с тенями договариваетесь, и помощников ищете, и за порядком на стройке следите. Никаких драк, ясно? И последнее: самые первые качели вы строите для малышей. Ну что, не передумали?
Скупые кивки от Мира и Беона и радостный гул от остальных, что следили за нашей беседой, стали мне ответом.
Ну и хорошо. Я наконец-то смогла сеть за стол, где уже собрались взрослые. В этот раз все старшие, включая Мей и девочек-швей, устроились большой группой за одним столом. Мей во время чаепития была как на перекрестном допросе, отчитывалась за свои поступки перед Лиеной и Марьяной, которая вновь была в образе обычной воспитательницы. Но, по сути, девочка принимала заслуженную похвалу. Лиена даже пару раз погладила её по голове материнским жестом. Мужчины вели беседу с нашими гостями, а Флин внимательно изучал содержимое своей чашки и периодически тихо фыркал себе под нос. Скорее всего, вычислял стукача, но пока безрезультатно.
Вот уже и добавки розданы, и весь чай выпит, а дети начали разбредаться кто куда, используя последний час перед сном, чтобы прогуляться на воздухе или поиграть.
Близнецы выбрали себе компанию сверстников и вместе с ними отправились исследовать дом. Это сейчас лучшая терапия от страхов. Лиена подтвердила слова Кира, что для новеньких место подготовлено, а за детьми обязательно будет пригляд со стороны старших.
– Мужчины, надо бы, наверное, угостить наших охранников. Может, пригласите их внутрь?
– Спасибо, леди Риштар. Мы и сами думали вынести им чай на улицу, но так даже лучше, – отреагировал один из наших сопровождающих, кажется, Трой.
– Вот и хорошо, я дам распоряжение Василе, а на вас бравые бойцы.
В этот момент я почувствовала по эхо-связи, как Флин насторожился. Его взгляд был направлен в сторону выходящего из столовой взрослого парня. Вспомнить информацию из его скудного дела не составило труда, так как в первую очередь я изучала тех, у кого в скором времени ожидается совершеннолетие. Вот ему через пять месяцев нужно будет податься на вольные хлеба. Теперь мне хотя бы стали понятны причины такого поступка, но принять их не получалось. Это как предать семью, что для меня было табу.