Страница 2 из 11
Я хочу свободы!
И как это объяснить твердолобому барану, который не видит дальше своего носа?
– Мне уже надоело сидеть в четырех стенах, – я медленно, не торопясь, еще сильнее выводя отца из себя, вытираю салфеткой рот и перевожу взгляд на своего драгоценного родственничка.
– Бэби, это опасно! Тебе мало того, что случилось? – папаша слегка остывает, по крайней мере, больше не рычит, а я делаю обиженным лицо.
Господи, да по мне сцена плачет! Такие роли пропадают! Талантище!
– Я же не буду больше шляться в одиночестве…
– Нет, я сказал! – снова рычит отец, а после встает из-за стола. Да так, что стул с грохотом падает на пол. – Разговор окончен!
– Ага, – умничаю в ответ, правда, довольно тихо, но отец все равно слышит.
– Повтори? – останавливается рядом со мной и косится в мою сторону сверху вниз.
– Говорю, ты на встречу опаздываешь, – тоже поднимаюсь со своего места, беру отца за галстук и резко его затягиваю у него на шее. – Папочка!
– Задушишь!
– Тебе полезно, – посылаю ему на прощанье кривую улыбочку и плавной походкой направляюсь к выходу. – Достал уже со своим тотальным контролем! – теперь-то он меня точно не слышит, и можно вдоволь посылать в его сторону все мыслимые и немыслимые эпитеты.
Золотая клетка! По-другому и не скажешь! Кто хочет со мной местами поменяться? Я с удовольствием свалила бы из всей роскоши, богатства и одиночества. У моего папаши огромные проблемы – из дома мне без охраны ни ногой. У папы снова проблемы – вообще запирает в доме на неделю. Опять же под неусыпным взглядом все той же охраны.
Шаг влево, шаг вправо – тут же доносят папеньке. Как же я в школе учителей ненавидела, кто бы только знал!
“А ваша Ульяна опоздала на урок!”
“А ваша Ульяна получила двойку!”
“Надо же, учительнице нахамила!”
“Виктор Алексеевич, примите меры!”
И так каждый день, на протяжении всего учебного года, а я специально бунтовала и устраивала очередную провокацию.
– Спорим, Спасская, что англичанка отцу не настучит в этот раз? – провоцировали меня одноклассники, а я лишь глаза закатывала.
– Скучно с вами, – кривилась в ответ, заранее зная исход событий.
Стучали все и всегда. По поводу и без. Лишь бы всемогущий Спасский Виктор Алексеевич обратил на них (не на меня) свой драгоценный взгляд. Чем хуже я себя вела в школе, тем больше с папаши сбивали учителя бабла на ремонты, компьютеры и прочую лабуду.
Только вот счастливее я от этого все равно не становилась…
– Ирка, выручай, – чуть ли не шепчу в трубку, выглядывая в коридор из своей комнаты. – Надо умирающим голосом громко стонать мне в трубку и требовать, чтобы я к тебе срочно приехала.
– Чего? – как обычно, до моей подруги туго доходит, но на нее можно положиться.
Никогда не подводила. Не подведет и сегодня.
– Меня отец из дома не выпускает, – все так же негромко произношу, разглядывая пустой коридор. – Но надо смыться.
– Зачем? – Ирка снова тормозит, но я даже не раздражаюсь.
А смысл? Она всегда такая – сегодня не исключение.
– Смысл в том, что мне надоело сидеть в четырех стенах, а сегодня у Артурчика день рождения, забыла?
– Точно! – подруга резко спохватывается. – Погоди, ты хочешь и меня под удар подставить?
– Как будто в первый раз, – громко выдыхаю в трубку, после чего закрываюсь в комнате. – Тебе не привыкать.
– Не буду!
– Предательница!
– Все равно не буду!
– В общем, позвонишь через полчаса и… – запинаюсь, усмехаясь, так как ничего другого я и не ожидала. – Все по стандарту.
– Поняла, – ворчит Ирка и отключается.
– Ну вот и славненько, – откидываю телефон в сторону, укладываюсь на кровать и закрываю глаза.
Я слышу тихие шаги – двери у нас в доме не скрипят. Зря он решил, что я испугаюсь. Или не замечу.
Только видеть именно его я сейчас не желаю…
– Пошел вон!
– Ульяна, – хриплый мужской голос, который когда-то будоражим мою кровь, в данный момент вызывает лишь раздражение.
– Пошел вон, я сказала! И пока не найдешь мне его, лучше на глаза не попадайся…
Какое-то наваждение. Уже целую неделю. Все мысли только о НЕМ.
Я запомнила его голос! Тихое “потерпи”…
И я дико, безумно хочу найти того, кто меня спас…
Глава 2
– Сынок, я к тебе, – папа, как обычно, открывает дверь с ноги, но я уже давно к этому привык. Поднимаю голову, несколько секунд наблюдаю, как отец швыряет пальто на стул, и тут же снова утыкаюсь в бумаги.
Достал! Сил нет! Своими бесконечными визитами и наставлениями. Он же у нас супер востребованный адвокат! Да и фамилия подходящая – Крутой!
Крутой Игорь Михайлович… Кто бы знал, сколько раз за свои тридцать лет я слышал вопрос:
“Крутой… Это ты сын известного композитора?”
Если бы! Пока только известного адвоката в нашем городе. Надо же, вроде и мужик умный, но иногда так бесит, что я готов его разорвать на части.
– Сынок, он все-таки твой отец, – постоянно талдычет мне мама, когда я в очередной раз на повышенных тонах рассказываю о своих сыновних “чувствах” к нему.
Он бросил нас, но не забыл. Деньгами всегда помогал – мы с мамой ни в чем не нуждались. Только вот папа так и не понял, что счастье не в этом.
Мне не хватало его…
Отца…
Может именно поэтому наши взгляды не сходятся?
– Если не срочно, то давай завтра, – я пытаюсь сдержаться, но все равно в голосе прослеживаются нотки раздражения. – А лучше послезавтра.
“А еще лучше, через месяц! Или два!” – мысленно добавляю, но отец игнорирует мой сарказм, продолжая гнуть свою линию:
– Ты дело, что я тебе оставлял, читал?
Ах вот оно что! С порога и сразу в лоб, что называется. Ни “здравствуй, сынок, рад тебя видеть”. Ни “как дела, дорогой”.
Дело его интересует. Точнее, мое мнение.
Как бы отмазать очередного упыря от тюрьмы!
– Полюбопытствовал, – я откидываю ручку в сторону, снимаю очки и поднимаю глаза на отца.
– Ну? – нервничает папаша, а я хмурюсь в ответ.
– Что “ну”? – пристально смотрю на то, как он нервно ходит по кабинету.
– За что там можно зацепиться? – отец останавливается и впивается в меня взглядом.
– Ты у меня спрашиваешь? – приподнимаю одну бровь, тычу пальцем в сторону своей груди, а после усмехаюсь, откидываясь на спинку кресла. – Н-да, дела.
– Не ёрничай! – отец слегка повышает голос, но тут же остывает, прекрасно зная, что в подобном тоне диалога у нас с ним не состоится. – Лучше помоги.
– А сам? – продолжаю умничать, наблюдая, как отец злится.
Ох, как же он не любит, когда ему противоречат. Или когда спорят – это вообще выводит Игоря Михайловича из себя. Только я уже давно не маленький мальчик, чтобы все его приказы выполнять.
Вот он и бесится. Не знает, как на меня повлиять.
– Да я уже все дело перечитал по несколько раз, – печально вздыхает отец, слегка мотая головой из стороны в сторону. – Хоть убей, не вижу, за что зацепиться можно. Условка все равно грозит, как не крути.
– То есть ты хочешь вообще этого упыря отмазать? – я даже подаюсь всем корпусом вперед, поражаясь чужой наглости. – Условка уже не комильфо?
– Да там же чистая самооборона! – отец таращит глаза, а я, наконец, взрываюсь.
– Ты в своем уме? Да этому козлу на зоне самое место! Какой суд по счету за последние три года, а? Может, напомнить?
– Сынок…
– Самому не противно этих дебилов от тюрьмы отмазывать?
– Не все ж такие благородные, как ты!
Вот и поговорили. Чего и следовало ожидать. Мы не понимаем друг друга, и этого факта уже не изменить. Я не преступаю черту, не нарушаю законов, чего не скажешь о моем отце.
Деньги. Это для него самый главный фактор…
– Разговор окончен, – я лезу в стопку бумаг и достаю оттуда папку. – Забирай свое дело и вали отсюда, папа.
– Сынок…
– И больше с подобными делами ко мне не обращайся!