Страница 2 из 15
Мало того, что я предстала перед мужчинами в небрежном виде, так еще и выставила себя в глупом свете. Моль в обмороке.
– Это бывшее владение рода Оулдман. – Наконец-то объяснил Брадберри. – Как видите, на эти земли давно не наступала человеческая нога. Мистер Джон Оулдман так и не смог продать свое имение.
– Что очень безрассудно с его стороны. – Произнес Аррон, насмешливо. – Никто в здравом уме не купит его кирпичи за ту сумму, которую он выдвинул прошлым летом на аукционе. Это же немыслимо смешно.
– Впрочем, – перебил приятеля Брадберри, – мы собрались здесь не с тем, чтобы обсудить недвижимость Оулдмана. Мария Дмитриевна, – обратился мужчина, глядя на меня сквозь толстые линзы очков, – как прошел ваш перелет? На чем вы добрались до нас?
Любезность нотариуса просто зашкаливала. Чую, пахнет здесь пунктуально прикрытой фальшью. Ну да ладно. Я здесь не с тем, чтобы корчить из себя галантность и вести приятные разговоры с этими господами, поэтому спросила прямо:
– Как скоро я смогу получить наследство и как скоро будут готовы документы на ее продажу?
Моя прямота немного шокировала нотариуса, изменившаяся мимика лица даже с подвигла очки опуститься вниз, на кончик носа, а противное лицо Гудмана и вовсе осветила ничем не прикрытая довольная улыбка.
– Вы хотите продать имение? – в один голос воскликнули мужчины, кто-то с удивлением, а кто-то – с восторгом.
– Конечно. – Равнодушно пожала я плечами. – Я не собираюсь жить здесь, в чужой для меня стране, в доме покойного отца, который и вовсе никогда им не являлся. Только учтите, междугородняя виза оформлена на два месяца. К этому времени вы должны уладить все мои бумажные дела.
– Так значит, вы мне поручаете…. – Брадберри от волнения даже снял очки и протер запотевшие стекла рукавами от своего костюма.
– Ну, других юристов здесь я не знаю…. Так что, считайте, что я вас наняла.
– Великодушно вам благодарен.
На Гудмана я даже смотреть не стала, прекрасно ощущая на себе его пытливый взгляд. Что-то уж очень он мне неприятен. Чем вызваны такие чувства – я не могу объяснить.
– Ну, так что, будете мне показывать, где спрятан дворец Солсбери? – я встала с камня, вырвала с платья все репейники, посадив на материале несколько уродливых затяжек, чем окончательно испортила свою излюбленную вещь, после схватилась за свои тяжеленые чемоданы и первая двинулась вперед. То есть назад, откуда пришла.
– Мисс, нам туда. – Брадберри указал рукой на совсем противоположную сторону, где росли уже знакомые мне по колючести дикие кустарники.
Черт, опять эти колючки.
Вот оно, английское благородное воспитание джентльменов: я тащу, значит, два своих огромных чемодана барахла, а оба мужчин просто прутся сзади. И ведь никто из них даже не поинтересовался: «А не тяжело ли тебе, голубушка? А не помочь ли тебе, красна девица?». Успокаиваю себя лишь тем, что просто-напросто так сказывается их преклонный возраст.
Миновав высоченные колючие кустарники, тем самым окончательно разорвав в лохмотья свои капроновые колготки, передо мною предстал довольно необычный, я бы даже сказала, эксцентричный вид: запряженные возле высоких металлических ворот двойка резвых лошадей с шикарной, из темного дерева каретой и покрытая толстым слоем лака, отчего ее отблеск был виден еще издалека. Лошади терпеливо ожидали возвращения своих хозяев, как, впрочем, и лакей, восседавший за упряжкой.
– И ведь кто-то еще ездит «по-сталински». – Я невольно произнесла мысли вслух. – Видимо, технология машиностроения чуточку, на какие-то сто пятьдесят лет, запоздала в этих краях. Или здесь проходят сьемки какого-то фильма?
Я оглянулась в поисках режиссера, актеров и прочей «аппаратуры» для сьемок. Но кроме меня и этих двух стариков в старых клетчатых пижамах никого не наблюдалось. Осенило меня, как всегда, лишь в самый последний момент, когда моя догадка была произнесена вслух Брадберри:
– Мы приехали за вами на этом самом экипаже. И обратно, мисс, мы поедем на нем же.
Кажется, мои слова немного обидели старичка. Я поспешила исправить ситуацию:
– Ммм, какие милые лошадки! – я подошла к одной из кобыл – высокой, со стройным мускулистым телом, с длинной, густой черной гривой, под свет всего тела, на ней даже не было ни единого светлого пятнышка, протянула к ее мордочке руку, и она тот час фыркнула на меня, гордо скинув голову вверх.
Похоже, своим нелестным высказыванием я обидела не только Брадберри.
– Не хочешь, как хочешь. – Фыркнула я в ответ. – Вот не буду тебя гладить.
Ага. А сама хотела исправить ситуацию. И сделала, как всегда, только хуже.
– Фердинанд. – Представил мне коня Гудман. Я посмотрела на жеребца, он косо глянул на меня. – Верный друг нашего покойного хозяина. Ах, как он любил его….
Кто кого любил – я даже переспрашивать не стала. Поддельная гримаса горя на лице Гудмана меня немного стала раздражать.
– А как далеко находится имение Солсбери? Долго нам ехать? – я нетерпеливо стала переминаться с ноги на ногу, ощущая сильнейшую боль в спине, от ноши тяжелых чемоданов, в ногах, от образовавшихся мозолей, и мне ужасно хотелось есть. Все-таки не нужно было мне отказываться от предложенного обеда в самолете. И что, что рыба немного воняла, а рис был недоваренным? Сейчас бы я съела целого мамонта. Живьем.
– Владение Солсбери находится сразу за этими воротами. – Обрадовал меня мой юрист, но счастье длилось не долго.
Да, соглашусь, как только мы заехали за шикарные металлические ворота, украшенные, как мне показалось, позолотой, – мы сразу же оказались в имении Солсбери. Все как сказал мистер Брадберри. Но он умолчал о том, что до самого замка еще нужно целый час добираться на карете, перечитывая все кочки неровной грунтовой дороги. И, кажется, прямо сейчас я получила сотрясение головы. Такой тряски я испытывала в жизни лишь однажды, в далеком-далеком детстве, когда мой покойный дед посадил меня на пони и отправил нас обоих в уединенное путешествие по чистому полю.
– Как я понимаю, мой отец не любил автомобили? – задумчиво произнесла я, глядя на двух упитанных серых зайцев, резвящихся между деревьями.
Вся аллея была просажена лиственными и хвойными деревьями и кустарниками, за которыми тщательно кто-то ухаживал, могу предположить, рабочих – садоводов в имении немерено, как, собственно, и прочих слуг. Вокруг все было таким ухоженным, прибранным, не валялось ни единой мусорки. И судя по тому, какая обширная площадь всего имения, сам дворец должен быть не меньше.
– Ваш отец обожал…, или если вы позволите, я выражусь иначе – он был болен самыми различными механическими транспортными средствами. Джонсон коллекционировал автомобили от самых первых, до самых последних, наисовременнейших.
– Кто такой Джонсон? – не поняла я.