Страница 85 из 93
Глава 29
Активная растительность, атаковавшая автобус, стремительно разрасталась, оплетая его снаружи прочной зеленой сетью. Двигатель громко надрывался, покрышки горели, исходя чадящим черным дымом, но наш «корабль», не смотря на все усилия, продолжал дрейфовать в противоположном направлении. Водитель, не прекращающий громко матерится, причем сразу на двух языках, бросил баранку и, распахнув дверь, стремительно дал стрекача, только пятки засверкали. Агрессивные лианы проигнорировали его поспешное бегство, а вот нам провернуть этот фокус не удалось — едва водила проскочил сквозь распахнутую дверь, её тут же заполонила стремительно нарастающая зеленая масса.
После бегства водителя, движок, естественно заглох, и мы, торжественно шурша по асфальту еще пока уцелевшими шинами, медленно покатили к исходной точке нашего неудавшегося бегства.
— Допрыгались, сука! — выругался оснаб, теребя металлические браслеты на руках. — Без своего Дара для Сеньки-Дуба я никто! — раздраженно заявил Петров. — Червяк, которого можно запросто подошвой о землю растереть!
— И я в такой же заднице! — Ротмистр нервно крутил на запястье медное украшение.
Да, незадача: просто так разломить Магически усиленный Артефакт-Блокиратор не выйдет, даже, если хреначить по нему со всей дури кувалдой. Только кости случайно можно раздробить. А кроме наручников, еще и ошейник в комплекте идет! Тут вообще без вариантов! Я попытался воззвать к своей чудо Силе, позволившей мне избавиться от оков. Но, не тут-то было. Похоже, что просто так это не включается. А местонахождение запускающей процесс «кнопки», или принцип действия, мне абсолютно неизвестен.
— Командир, но я-то могу попробовать вразумить этого отмороженного утырка? — произнес я, покачивая головой из стороны в сторону, активно пытаясь размять задубевшие мышцы. Шейные позвонки протестующе хрустели.
— Попробовать можешь! — Хищно оскалился оснаб. — Других вариантов у нас все равно нет! Главное, продержаться до прихода Пожирателя Душ.
— А оно ему надо? — усомнился я. — Нам помогать?
— Поверь на слово — оно ему надо! Только не для нашей помощи, а в назидание, так сказать…
— А сам Атойгах каким способом разбирается со всем этим дерьмом? — нервно поинтересовался Вревский.
Помирать в этой левой разборке, ему до чертиков не хотелось. Так-то он вообще был в этом замесе не при делах. Просто паровозом шел. За компанию. Ничего, ему, козлу безрогому, хороших люлей отхватить — только полезно будет! Ибо нехрен Родиной на право и налево торговать!
— Да все тем же старым дедовским способом, — ответил оснаб, — спустит на нас на всех своих цепных Духов. Защиту снимет и дождется, пока нарушители режима пластом лягут, не в силах ни рукой, ни ногой шевельнуть, а не то, что к Дару воззвать…
— Значит, — подытожил я, — наша основная задача выжить и дождаться прихода тюремной администрации в лице Пожирателя Душ?
— Верно! — кивнул командир. — Но это, как говорил Владимир Ильич Ленин, — Петров усмехнулся, заметив, как при упоминании ненавистного имени Красного Революционного Вождя передернулся Вревский, и добавил, немного картавя, — очень архисложная задача, дорогие товарищи!
Пока мы активно рассуждали, как бы нам похитрее вывернуться из сложившейся ситуации, резиновые шины автобуса протерлись до дыр, и он, жутко скрежеща и разбрасывая искры по сторонам, загрохотал металлическими колесными дисками об асфальт. Нам пришлось активнее напрягать глотки, чтобы перекричать этот шум.
— Как думаешь, командир, с чего мне начать? — поинтересовался я мнением Петрова.
— Для начала, как только мы выберемся из этой консервной банки и выслушаем все претензии Сеньки-Дуба…
— А он будет с нами говорить? — Вновь подал голос Вревский.
— Обязательно будет! — заверил нас Петр Петрович. — Пунктик у него по этому поводу. Он, хоть и отбитый на голову маньяк и убийца, но покрасоваться и почесать свое непомерно раздутое эго — страсть, как любит! Особенно, перед жертвами, обреченными на жуткую и мучительную смерть от его рук!
— Сука, утырок конченый! — Я потихоньку «разгонялся», стараясь войти в состояние «боевого режима». В общем-то, и особых усилий прилагать не пришлось — разозлился я знатно! Сердце усиленно бухало, нагнетая кровь в старческие жилы и поднимая давление. Надпочечники исправно выбрасывали в кровь добрые порции адреналина. Я чувствовал, как постепенно завожусь. Еще немного — и меня уже не остановить…
— Только не спеши, старина! — еще раз предупредил меня оснаб. — Дай ему «излить душу». Помни, самое главное — тянуть время до подхода Атойгаха! Но если ублюдок дернется — первым делом жахни по его «цветочкам» струёй Огня. Хоть у тебя и слабенький Огненный Дар, но на какое-то время должно хватить. Его «живые растения» обладают неким псевдо-разумом, — пояснил командир свои расклады, — и буром в костер не полезут…
— А если Заморозкой? — предложил свой вариант Вревский.
— Я бы рад, — виновато развел я руками, — да плохо у меня получается. Если с Огнем мал-мала позанимался — стабильно папироски раскуривал, то с Морозилкой случайностей много… Хотя, вроде бы, теоретически и могу…
— Папироски раскуривал? — переполошился Вревский, когда до него доперло, что опыта Огневика у меня кот наплакал.
— Не ссы, пяхота! — Покровительственно хлопнул я его ладонью по плечу. — Жахну так, шо пятки задымятся!
— Твою мать! — Обреченно взмахнул рукой ротмистр. — Папироски раскуривал… — Он все никак не мог успокоиться. — Походу нам пи. дец, Александр Дмитриевич! Можем прощаться…
— Ты еще в чистое попроси переодеться! — Я откровенно стебался над проявленным малодушием предателя. — Ну, и в баньку сходить заодно. А че, глядишь, и прокатит…
Неожиданно наша «карета» остановилась, покачнувшись на рессорах, и перестала скрежетать металлом об асфальт, терзая наши музыкальные ухи. Наступила «долгожданная» тишина.
— Похоже, приехали… — Констатировал Петров. — Готовься, Хоттабыч! Скоро твой выход!
— Готов, как пионэр! — не очень удачно схохмил я.
Растительность, плотным ковром облепившая наш автобус, неожиданно схлынула. В освобожденные окна проник мощный световой поток вечернего заходящего солнца. Я даже зажмурился, когда мне в глаз «попал» один из его ярких лучей. Поэтому появление на дороге главного действующего лица всей этой трагикомедии, банально профукал.
— Алессан Дмитрич, ваше сиятельство! — Раздался с улицы громкий развязно-сипящий голос. — Не почтите ли вы своей Величайшей Милостию вонючего смерда из подлых людишек — Аверьяшку Сухарькина?