Страница 80 из 93
— Вроде бы, жив маненько, — предельно честно ответил я ему. — И через раз не дышу — даже самому странно…
Мне действительно стало намного лучше, чем даже в самом начале нашего авантюрного план. Да что там скрывать, мне так хорошо не было даже в амбулатории профессора Виноградова! Каким бы говнюком не был этот хам Атойгах, но здоровье… или чего-то там Энергетическое, он мне отменно поправил! Если бы это не выглядело через чур странным, я бы прямо здесь пустился в пляс. Но товарищи по несчастью меня не поймут. Подумают, совсем буденовку сорвало у старого Хоттабыча.
— Какую «норму» он тебе выставил? — Оснаб немного напрягся, хоть и старался скрыть эту реакцию от меня. Но провести меня не так просто — я знал командира, как облупленного. Это Вревскому он вполне может пустить пыль в глаза — а со мной это не прокатит! Но сообщить эту информацию я обязан — ибо от этого зависит не только моя дальнейшая жизнь, но и судьба всего нашего насквозь авантюрного «предприятия».
— В десятикратном размере от казенного урока Осененного Первой ступени, — слегка наморщив лоб, постарался я слово в слово повторить слова Пожирателя Душ.
— Сколько? — В полнейшем возбуждении подскочил с лавки Вревский. — В десятикратном от «Вышки»?
— Да, Атойгах так и сказал: в десятикратном, — подтвердил я. — Только я не очень догоняю — сколько это? Если на пальцах…
— Господа, нам полный писец! — Мгновенно потух ротмистр, обессилено падая обратно на мягкую лавку. Я заметил, что его руки подрагивают. — Мы не успеем даже …
— Тихо, ты! — шикнул на него оснаб злобным и свистящим шепотом, покосившись в сторону секретаря. — Не забывайтесь, ротмистр! Не раскисайте и возьмите себя в руки! Остальное обсудим позже…
— Виноват, ваше сиятельство! — по-военному четко, но тоже шепотом, отозвался Вревский и послушно заткнулся.
— Что, командир, мои дела действительно так плохи, как он говорит? — спросил я оснаба, отлично зная, что он не будет мне врать.
— Даже хуже… чем он предполагает… — реально «почернев» лицом, мрачно ответил оснаб.
— Может, выкрутимся? У меня же теперь Праны, как у дурака махорки! — Припомнил я недавние слова Атойгаха. — Хватит, чтобы продержаться подольше…
— Я бы не стал принимать на веру все заявления Пожирателя Душ, — убежденно возразил командир. — Он еще та корыстолюбивая скотина. И у него тоже есть обязательства — утвержденный план по сдаче Силы…
— А Сила-то здесь причем? — Не понял я последней фразы оснаба. — «Норма» же касается только Жизненной Энергии? Или я не прав?
— Господа! — Во всеуслышание заявил секретарь, поднимаясь со своего места. — Ваш автобус подан! Проходите, пожалуйста, на посадку!
— Позже договорим, — шепнул оснаб мне на ухо, и мы в сопровождении Арыхпая Атойгаховича направились к автобусу.
— Простите, Гасан Хоттабович, — неожиданно окликнул меня сын Великого Черного Шамана, — отец вам действительно установил десятикратную «норму» от казенного урока Осененного Первой ступени?
Я неприязненно зыркнул на парня из-под своих кустистых бровей, и Арыхпай понял меня по-своему.
— Не подумайте, что я подслушивал, — всплеснул он руками, в попытке отвести от себя мои безосновательные подозрения, — вы с товарищами просто очень громко обсуждали этот чудовищный факт…
Оснаб отзеркалил мою реакцию и исподлобья взглянул на Вревского, словно безмолвно произнося: «ну, и что я говорил?»
— Да, это действительно так, — упавшим голосом ответил я на вопрос секретаря. — И мои друзья считают, что это необоснованно много.
— Я вам сочувствую, Гасан Хоттабович, — проникновенно произнес секретарь, — отец иногда бывает… резок и через чур жесток в своих решениях… Частое общение с Пуртах Тёстер — «нечистыми Духами» очень сильно меняет психику любого Шамана и не только Великого, постепенно превращая его в настоящего Чеек-хам, Пожирателя Душ. — С явной горечью в голосе произнес Арыхпай. — Раньше он был совсем не таким… Пока не умер дед, и отец не встал во главе Абакана — этого проклятого тюремного града, чтобы его разразил молнией Кугурт-чаячы [2]! — Резко сжатые кулаки Арыхпая громко хрустнули. — Добрым, отзывчивым, любящим…
Надо же, как пацан за отца-то переживает! Видно, что не чужой он ему человек. А вот поделать с этим он ничего уже не сможет. The Show Must Go On [3], как говорится. Семейный бизнес, ничего личного. Дракон умер, да здравствует Дракон [4]! Скорее всего, когда придет его черед занять пост Великого Черного Шамана и Хозяина Абакана, он станет точной копией своих предков.
— Мне тоже очень жаль, Арыхпай Атойгахович, что все произошло именно так! — ответил я, стараясь ничем не ущемить парня. В конце концов, он-то ни в чем не виноват. — Не переживайте напрасно, я постараюсь справиться… — Напишите прошение на имя Великого Черного Шамана, — предложил он мне. — Отец немного отойдет, и я постараюсь уменьшить вашу непосильную «норму». Мы, тем временем, подошли к автобусу и остановились. — Спасибо, юноша! — Я с удовольствием пожал руку сердобольному парню, пекущемуся о благополучии и даром никому не нужного старика. Да еще и заключенного, сиречь — преступника. — Но, сдается мне, что это будет напрасная трата времени и сил. — А вы не теряйте надежду! — посоветовал он мне. — Случаются же подчас и настоящие Чудеса! Э-хе-хе, жаль пацана, испортят его здесь… — Попробую, — согласно кивнул я. — Хороший ты парень, Арыхпай Атойгахович… — Для вас можно просто Арыхпай…