Страница 3 из 5
— Конфеты только в плазник! — удивленно протянула Мила. — Бабушка плосто так дает конфеты. К цяю мозно. А мы когда будем кушать? — сообщила не забывшая про обещанное угощение.
— Это особенные конфеты в форме сердечек. Продаются в больших красных коробках. Ты кушать хочешь и устала. Вот только твой… дядя освободится, поедем ко мне.
Девочка голодная, устала и пережила стресс. Ей лучше не трястись в машине, а поесть и поспать сейчас.
— Спасибо за приглашение, — в салон ввалился водитель, устраиваясь на сидении рядом с Леной. — Тепло как — хорошо. Вы не торопитесь? — он глянул на Лену. — Я вызвал своих. Приедут минут через пять и заберут моего зверя и нас… Я сам из Подольска. Но нам с Милкой в Климовск. Все родные там собрались. Ничего, если мы еще злоупотребим вашим временем, — он глянул на застрявшее под дворником мятое сердечко. — Вы извините. Сегодня праздник, у меня совсем из головы вылетело. Вас же ждут… наверняка.
***
Мужчина рассуждал правильно. Праздник молодых и влюбленных. Не каждый влюблен, но каждый кому-то должен быть нужен. У каждого должна быть пара. У Лены далеко не старой и о-о-очень интересной женщины, просто обязана быть. Но… чего нет — того нет. Даже в проекте. Никого абсолютно. И признаться в этом симпатичному хаму было особенно неприятно. Правда, теперь хам вызывал чуть меньше антипатии. Едва отошел от первого шока, он извинился и немного исправился, в глазах Лены.
— Меня Лена зовут, — решила познакомиться для начала. — Все в порядке. Мне не трудно.
— Мне очень приятно познакомиться, Лена, — попытался улыбнуться мужчина. — Паша, Павел Савельев, — коротко представился брюнет. — Я не пил. Не подумайте. Я за рулем никогда, и вообще не очень люблю это дело. Не знаю, что произошло. Точно кто под руку толкнул. На диагностике скажут, что с машиной. А пока…
Он так и не закончил, точно мысли унесло порывом ветра. Темные с золотыми крапинками глаза внимательно изучали лицо молодой женщины. На миг они вспыхнули узнаванием, метнулись к правой руке, лежащей на руле, и снова вернулись к лицу.
— Павел, я не имею привычки приглашать к себе незнакомых людей, но раз уж так случилось. Вы оба можете переночевать у меня. Вы устали, возможно, заснули за рулем. И Миле нужно выспаться. Ко мне добираться минут десять. Еда есть. Если что-то нужно — закажем. Скорую в случае чего вызову… Если хотите и, — Она окинула оценивающим взглядом вполне симпатичную, хоть и слегка потрепанную внешность брюнета и добавила:- кроме бабушки вас больше никто не ждет.
Она может помочь приличным с виду людям. Она поможет. Места в ее квартире хватит. Это правильно выручать хороших людей и заботиться о детях. А бабушка разведет панику и взбудоражит девочку еще больше. Это Лена по своей бабушке знала.
— Сейчас я один. Воспитываю Милку, дочку погибшего брата. Ее опекун. — Он смотрел на Лену так, точно ждал каких-то слов от нее.
Нужно его похвалить за такое. Таких как он немного. Он ведь свободный, молодой мужчина и взвалил на себя опеку над племяшкой. Другие своих бросают, а ему чужого жаль.
И Лена открыла рот, сообщить Паше, какой он редкой широты души и золотого сердца человек, но вылетело совсем другое, ожидаемо правильное:
— Девочке нужна мама.
Сказала, и прикусила язык.
Вот ее ли дело лезть в чужую личную жизнь, да еще советы раздавать, когда в своей не устроено. Но слово не воробей, как говорят.
Она уже хотела извиниться за бестактность, когда Павел довольно улыбнулся и ответил:
— Я над этим работаю.
* * *
Прибывший эвакуатор, погрузив внедорожник, торопился отправиться в Подольск. Поглядывая на играющую Милу, ждала, пока Павел закончит, наблюдая через стекло за мужчиной спокойно и рассудительно разговаривающим с эвакуаторщиком. Теперь Лена смогла хорошо его рассмотреть. Со вкусом у него проблемы, но его спасала хорошая фигура и высокий рост. Волосы сильно отросли, и не плохо бы постричь. И небритость, раз уж отпустил, привести в порядок. В мужчине прослеживалась характерная неухоженность, отсутствие женской заботливой руки. Обычно такие мужчины сразу же получали от ворот поворот от Лены. Не способные позаботиться о себе, они точно не для правильных женщин. Но глядя на Павла, она впервые не чувствовала раздражения, ее это не оттолкнул его внешний вид. Его забота о девочке перевесили такие мелочи. Он ведь мужчина, ему тяжело заботиться о себе, а о ребенке другого пола особенно. И все же он не кажется стесненным в средствах, почему не сходит в парикмахерскую? Давно расстался с подружкой. Похоже, с тех пор так и не стригся. Может, так переживает расставание с ней, что забыл о себе?
Павел, словно почувствовав, оглянулся, встретившись с Леной взглядом, кивнул. А она не отвела взгляд. Ей все больше нравился Павел, и мысль, что он может переживать из-за другой женщины, царапнула ревностью. Она уже мысленно его постригла, побрила и одела в подходящие вещи. И даже усадила пить чай на своей кухне. И он там так хорошо смотрелся, так правильно, так уместно.
Павел проводил взглядом свою машину, уплывавшую в сторону Подольска. Лена свернула на дорогу к своему дому, дворники смахнули налипший на лобовое стекло снег. Начинался обещанный еще утром синоптиками снегопад. Павел ни о чем не спрашивал, смотрел внимательно на указатели, точно запоминал дорогу. Ей бы стоило переживать, все же Павла она видит впервые и даже не спросила у него паспорт, прежде, чем пускать в дом. Но чем ближе был дом Лены, тем необычнее она себя чувствовала. Взгляд то и дело отрывался от дороги и останавливался на Павле.
Серебристые, изредка срывавшиеся снежинки, сменил настоящий снегопад. Снег крупными хлопьями шел стеной, снижая видимость до нуля. «Кашкай» медленно подрулил к новостройке. Еле полз, ища место в веренице иномарок плотно припаркованных вдоль тротуара.
— Давно тут живете? — поинтересовался он.
— Не очень. Раньше снимала в центре. Ближе к работе.
— Далеко от работы, — он удовлетворенно улыбнулся, проследив, как паркуется Лена.
Лена же вымученно улыбнулась, заметив у дверей подъезда старшую — пенсионерку Зою Ивановну. Ей дети недавно скинулись и купили квартиру, и она взяла на себя бразды руководства, самопровозгласив себя старшей по подъезду. Своим священным долгом Зоя Ивановна считала донимать каждого выловленного ею жителя подъезда объективными и надуманными проблемами. На беду снегопад не загнал Зою Ивановну домой. Она стояла под козырьком в своем неизменном оранжевом берете с помпоном а-ля Людмила Гурченко и бдила. Точнее высматривала очередную жертву. Лена очень надеялась, что судьба пошлет кого-то вперед нее, в кого вцепятся ноготки и зубки Зои Ивановны.
— Да, нет. Здесь метро совсем рядом. Я успеваю. Дело привычки. — Она скинула ремень и повернулась к притихшей Милке. — Ну что, красота, идем конфеты кушать?
— Я возьму ее. Тебе будет тяжело, — перешел на «ты» Павел.
— Если голова не закружится. — Лена пожала плечами, не стала напрашиваться.
Ребенок его, и она не претендует на роль няньки. Если Павел чувствует себя хорошо, пусть несет. У Лены еще сумки в багажнике.
Павел сморщился, разглядывая облепившие стекло хлопья. Закутался и нехотя открыл дверцу, медленно выбрался. Пахнул холодом в машинное, нагретое двигателем тепло, захлопнув дверь.
— Неть, я хоцю к Лене. Она класивая и от нее вкусно пахнет, — заупрямилась девочка, игнорируя протянутые руки Паши.
— Заяц, так не пойдет, — строго произнес Павел. — Во-первых, тетя Лена. Во-вторых, на доброй тете нельзя вечно кататься. Ее надо беречь, поняла?
— Ты ее возьмешь на учки! — сделала свой вывод девочка, возмущаясь:- Она же большая!
— Зато красивая и вкусно пахнет. — Глаза Паши и Лены снова встретились. Павел весело подмигнул ей. Лена вспыхнула от удовольствия. И ей вдруг показалось, что они знакомы… были когда-то очень давно. Или ей хотелось видеть в нем нечужого человека.
Он не дал нести пакеты, предлагая обеим теперь уже его девушкам топать впереди. Возглавляла шествие Мила с мишкой. Лена, боясь потерять ее в этом снегопаде, пустила впереди себя. Чувствуя себя главной и важной, малышка от избытка эмоций вдруг громко с выражением запела: