Заявление на увольнение

Я покивала им головой в знак согласия, Ваня с синяком под глазом сыграл раскаяние, в общем — разошлись с миром.

— Мам, ну ты понимаешь, он сам виноват! Я же мужчина и должен за себя уметь постоять. Разве ты меня не этому учишь? — оправдывался передо мной сын на пороге своей школы.

— Я понимаю. Честно. Но и ты меня пойми, я уже устала приходить сюда. То ты учительнице резиновую змею в сумку положил, то…

— Она сама виновата. Она меня безотцовщиной обозвала при всех.

И тут я сына от части понимаю, такое услышать неприятно любому человеку.

— Во-первых не она, а Тамара Васильевна. А во-вторых, она всё-таки учитель. Зачем ты сегодня ударил Артемьева?

— Потому что, он сказал, что я, списывал, а я не списывал…

Я глянула на часы и поняла, что уже опаздываю с обеда.

— Так. Все Ваня. Договорим дома и разговор у нас будет о-о-очень серьёзный, — перед его носом я строго помахала указательным пальцем и умчалась обратно к машине.

Работу всё-таки никто не отменял, а потерять ее мне совсем не хотелось.

Когда я выезжала из своего парковочного места, мне пришло смс-сообщение от классной руководительницы о том, что это было последнее «китайское предупреждение» и в следующий раз будет стоять вопрос об исключении со школы. Я отвлеклась на смс, буквально на мгновение и в эту же секунду ощутила удар. Осознавая всю серьёзность ситуации, перед моими глазами пробежали картинки из криминальных новостей столицы, недолго думая я сразу же заблокировала дверь.

Из дорогого автомобиля, с громким матом, появился молодой представительный мужчина. Когда он подошёл к моей машине, я сильнее вжалась в сидение и зачем-то пристегнулась ремнём безопасности.

Внешний вид его мне не внушал доверия, и я очень пожалела, что у меня нет ни газового баллончика, ни монтировки под рукой.

— Извините! Я не хотела, — выкрикнула ему, слегка приоткрыв окно.

Может хоть как-то смягчу этого мускулистого здоровяка.

— Выходи давай! Будем твой ущерб оценивать.

Он начал дергать за ручку двери.

— Я не выйду! Вызывайте полицию.

На самоубийцу я вроде бы не похожа.

— Я сказал — выходи! — он ударил рукой по моему капоту.

Вот сволочь!

— Вызывайте полицию!

Пусть приезжают и сами все оформляют. Вину признаю, штраф заплатить готова.

Как на зло время шло, а мне надо было возвращаться на работу. Так, как повреждения были незначительными, а полиция ехала бы долго, было решено оформлять евро протокол.

И все, казалось бы, не плохо ровно до того момента, как я узнала в этом мужчине сына нашего самого главного «главуна» — хозяина холдинга.

Ну, как говорят: Бог не выдаст, свинья не съест, начальство не узнаёт.

Я постаралась не усугублять конфликт и распрощаться с мужчиной на более-менее спокойной ноте. За выходные я даже немного отпустила ситуацию и выбросила из головы смысли о недавнем дтп.

То, что беда приходит не одна, я узнала в понедельник утром. К нам в кабинет прибежала воодушевлённая секретарь Ирочка и сообщила, что через час собрание в конференц-зале.

— А вы что, не слышали, что наш Пётр Алексеевич, того? — она кивнула в сторону двери, а девочки в кабинете перекрестились.

— Чего "того"? — а я так и замерла с чашкой кофе в руке.

— В Европу переезжает. А вы что, грешным делом, подумали? — она растеряно посмотрела по сторонам.

— И кто же теперь на его месте будет? — спросила я.

— Поговаривают, что его сын, — Ирочка, прям, затрепетала от волнения.

— Этот красавчик? Он же вроде в Лондоне живет, — подхватила одна из сотрудниц.

И тут понеслось.

— Говорят вернулся и сразу на отцово место.

— А он женат? Он красив.

— И богат!

А я уж не знаю, может меня проклял кто или сглазил? За что мне вот это?

Чтобы не слушать этот треп, я вышла из кабинета, но меня это не спасло, так как нового босса обсуждал практически весь офис. Я дождалась десяти часов и самой последней вошла в зал. Тимофей Петрович стоял к нам спиной, что давало мне шанс пожить ещё несколько минут. Когда же он всё-таки обернулся, то, как на зло посмотрел на меня в упор, а мне вдруг захотелось стать невидимкой.

— Какой сюрприз! — из уст нового начальника, фраза прозвучала двусмысленно.

В ответ я не двигалась, не дышала и вообще сделала вид, что я предмет мебели.

Пока я занимаюсь самобичеванием и моральным самоедством, наш новый босс во всю распинается перед собравшимися подчинёнными. Рассказывает о предстоящих планах и о том какие перспективы ждут всех нас в скором будущем и так далее. Вся его пафосная речь проносится мимо меня без остановок. И единственное, на что я обращаю внимание, это последние его слова:… Да, Арина Николаевна? Спрашивает и ехидно ухмыляется, глядя прямо на меня.

Я, хлопая ресницами, растерянно смотрю по сторонам.

— У-у-у… — стыдно признавать, но это единственное, что я могу изречь из себя.

— Что, простите? Я не силён в мычании, — и все двадцать человек, сидящие вокруг овального стола, поворачивают головы в мою сторону. — Арина Николаевна, вы меня вообще слушали?

Смотрит, прожигая во мне дырку, и даже глаза не отводит, мерзавец.

— Повторите, пожалуйста, свой вопрос, — повторяю еле слышно, с надеждой на то, что все слушали также внимательно, как и я.

— Я спрашиваю, или вы согласны?

Вот паршивец! Ведь специально так делает. Не произносит вопрос целиком, потому что понимает, что я его прослушала. Наверняка хочет выставить меня дурой в глазах коллег.

— Д-да, — отвечаю с опаской запинаясь и произношу так же тихо, как и свой вопрос, — с-с-согласна.

Черт его знает, с чем я согласна!

— Вот и замечательно! — восклицает босс. — Прямо сегодня и начнём. Собрание закончено. Все свободны.

Обязательно надо будет спросить у Николая Егоровича, о чем вообще шла речь. Ведь непонятно, о чем он говорил. Может вообще, предложил мне отдать ему свою почку. А я, как дура, согласилась.

Коллеги начинают потихоньку расходится, и я последовала их примеру. Взяв в руки свой рабочий планшет, я поднялась с кресла и направилась к двери. Я даже за ручку не успела взяться, как услышала голос нового шефа за спиной.

— А вы куда собрались, Арина Николаевна? Вас, я попрошу остаться.

Я не то, что затылком, я пятой точкой почувствовала его довольный тон и ехидный оскал.

Черт!

Мысленно выругавшись, я возвращаюсь к столу.

— Вы что-то хотели, Тимофей Петрович? — спрашиваю максимально мило.

Настолько мило, насколько этого позволяет данная ситуация и субординация.

— Скажите, а вы всегда так к работе относитесь? — спрашивает мой начальник.

— Как, так? — я все сильней начинаю сжимать в руках планшет.

— Безответственно, — сидит и прям сканирует меня снизу вверх. — Да вы, присядьте. В ногах правды нет, — рукой показывает на соседнее кресло.

Красивый гад. Подкаченный. Ухоженный. Холёный, одним словом. Наверное, живет на широкую ногу за папенькин счёт.

— Спасибо. Я постою. И, нет. Я всегда отношусь к своим обязанностям очень даже ответственно. Иначе не занимала бы руководящую должность в этой организации.

— Да? — он выгибает свою густую, чёрную бровь. — Тогда почему вы бегаете в рабочее время по торговым центрам? Или, возможно, вы решили, что у меня проблемы с краткосрочной памятью? Не слушаете на собраниях своего непосредственного начальника. Могу даже предположить, что моя речь показалась вам не интересной?

Он поднимается со своего кресла. Подходит. И буквально лапает меня взглядом.

От нервного перенапряжения я начинаю простукивать одной ногой по полу.

— Я прошу заметить, что я живой человек, и я просто отвлеклась буквально на минуту. А в рабочее время я не бегаю по магазинам. То, что я запарковала свою машину на парковке торгового центра — это ещё ничего не значит.

— Допустим, — обходит меня по кругу, словно рассматривает как какую-то вещь в магазине.

— Может вы уже расскажите, на что я согласилась?