Замужество за мужество

Последний вопрос был произнесен голосом, в котором соединились надежда на разрешение ситуации и жалоба на меня любимую.

– А почему бы тебе не жениться самому? Почему я должна отдуваться за всех? – моему возмущению не было предела.

– Потому что я люблю тебя, дурочка! – отец подошел близко-близко, как делал крайне редко, и погладил меня по щеке, заглядывая своими бездонными глазами в мои. – Ты хочешь, чтобы у тебя была мачеха?

– А почему бы и нет? – я недоуменно пожала плечами, скрестив руки на груди. – Чем плохо иметь мачеху?

До полуночи оставалось двенадцать часов. В полночь мне стукнет ровно двадцать пять, критический возраст для любой женщины. И все было бы не плохо, если бы вышло по-моему. А когда ты уже совершеннолетняя, чем может помешать вторая жена отца?

– А тем, что иметь жену младше собственной дочери, согласись, нонсенс. А если она будет старше, то жизни тебе не даст. Во-первых, придется брать вдову с устоявшимися привычками и капризами. Ты будешь по любому ее моложе, красивее и перетягивать на себя часть моего внимания. А когда появиться наследник, она сделает все возможное и невозможное, чтобы вычеркнуть ребенка от прежнего брака из моей жизни. Хотя не факт, что это будет мальчик. Девочка же – это не просто угроза твоему беззаботному существованию, а собственно говоря, жизни, – отец досадливо передернул плечами и прошелся пятерней по начавшим рано седеть волосам. Он никак не мог понять, почему его единственное чадо такое бестолковое и не понимает самых примитивных вещей. – Она, став взрослой, будет видеть в тебе лишь досадливое препятствие к исполнению своих желаний. Или, что еще хуже, пугало, которое будет отворачивать от нее потенциальных женихов. Ведь по законам, пока старшая дочь не замужем, младшую выдавать не положено.

Я никогда до этого не смотрела на ситуацию под таким углом. И нарисованная перспектива мне совершенно не нравилась.

– Почему ты никогда раньше мне об этом не говорил? – задала я законный вопрос и застыла в ожидании правдивого ответа. Разве это любовь, так подставлять собственного ребенка? – И, если ты правитель, не проще ли просто переписать законы?

– Потому что всегда надеялся на твое благоразумие! – вспылил он, схватив меня за плечи и легонько потряс, словно сломанную куклу. – Я все-таки верил, что ты прислушаешься к тому, что тебе говорят более старшие и более опытные люди. И даже если переписать закон сейчас, в умах людей еще ближайшие десятилетия будут главенствовать старые устои. И сестру старой девы никто замуж брать не станет просто по привычке.

Честно говоря, я, конечно же, прекрасно знала, что моя святая обязанность выйти замуж, получить свою магию и стать достойной наследницей престола. В душе же я до последнего лелеяла надежду, что все обойдется, отец жениться еще раз и родит наследника мужского пола. А он, оказывается, меня жалел. Только ничего хорошего из этой жалости не вышло. Да я и подозреваю, что сам он только недавно осознал надвигающуюся проблему. Иначе спокойно жить мне бы не дал.

Нет, вы не подумайте, он и потом жениться может. Только вот меня действительно никто замуж не возьмет. И остаток дней я буду доживать без магии и ее прелестей или проблем, смотря с какой стороны посмотреть на данный вопрос. Я свято верила, что, что «без» для меня будет проще и легче. Магия погубила мою матушку, и я не хотела бы повторить ее судьбу. В нашем мире безмагичных женщин не жалеют. Им очень часто завидуют. Ведь они свободны от обязательств, никому ничего не должны и могут заниматься тем, чем желает их душа. Тем более, когда за спиной стоит целая королевская казна. Ну не лишит же папенька меня содержания?

Отец же тем временем тяжелыми шагами мерил кабинет от стены до стены, от стены до стены… Словно он был хорошо работающим маятником. Вдруг его величество резко затормозил, быстро развернулся на каблуках и впился в бедную меня взглядом. Я даже от испуга рот открыла и забыла закрыть его обратно. Настолько непредсказуемым было выражение отцовского лица.

Брови родителя вначале нахмурились, образуя глубокую складку на переносице. Затем складка расправилась, и левая бровь поползла вверх, придавая его лицу задумчивое выражение. Затем ее догнала правая. И выражение стало походить не то на удивление, не то на великую радость. При этом его левая рука была спрятана за спиной, а правая выбивала незнакомую мелодию на бедре хозяина.

– Я придумал, что сделать! – радостно выдал он. – Я отдам тебя замуж за первого встречного. Надеюсь, он сильно не будет сопротивляться! А тебе впредь будет наука, как поступать против воли родителей.

Затем тяжело вздохнул и уже не так радостно добавил:

– Хотя перевоспитывать тебя уже явно поздно.

– И это ты называешь отцовской любовью, – возмутилась я, даже в страшном сне не предвидя такого исхода, – отдать меня непонятно кому? И кому от этого станет лучше? Мне?

Мои ладони сами по себе сжимались и разживались, глаза горели, еще чуть-чуть, и из носа повалил бы пар или огонь. Только мы все знаем, что огнедышащие чудовища бывают лишь в сказках.

– У тебя последние лет семь был очень богатый выбор от наследников престола соседних государств до отпрысков богатых дельцов нашего мира. Только ты не соизволила выбрать ни одного из них, – почему-то очень весело и неожиданно улыбнулся отец. – А это означает либо то, что тебе абсолютно все равно за кого выходить замуж, либо то, что нет на свете такого человека, с которым ты бы хотела соединить свою судьбу.

– Я как-то больше склоняюсь ко второму варианту! – фыркнула недовольно в ответ. И чего он так радуется? И, главное, чему?

– Поэтому я пришел к выводу, – продолжил он свою тираду, абсолютно игнорируя мой выпад, – мне придется срочным порядком за оставшиеся 12 часов ликвидировать проблему, которую ты за все годы так и не соизволила решить. И мне уже абсолютно без разницы, кто будет моим зятем. Важно, чтобы он просто был. А ты получишь свою магию в полном объеме, и когда придет время, сможешь занять мое место.

– А что я буду делать с мужем? – все же рискнула уточнить у него.

А он лишь снова пожал плечами и сказал:

– А там видно будет. Что-нибудь придумаешь! – и весело насвистывая незатейливую мелодию, вышел из кабинета.

***

18 лет назад.

Я – маленькая девочка, которая впервые в жизни пойдет учиться. Мне страшно и любопытно одновременно. Мы с мамой стоим на пригорке и смотрим вниз, где расположена школа. Неужели меня на самом деле выпустят из удушливых объятий нянюшек и совершенно одну отпустят в свободное плавание? Я буду каждый день ходить в это таинственное темное здание, куда по утрам со всех стоящих за забором домов стекаются ручейки местной ребятни, и мне позволят с ними общаться и играть? Мне, к которой детей не подпускали до этого даже на пушечный выстрел?

Несколько веков назад основатель нашей империи повелел, чтобы начальное образование получали все дети вместе, независимо от сословия и состояния родительских кошельков. Это якобы сближает правящую верхушку и массы, позволяя им становиться ближе друг другу. Повинуясь воле пращура, родители отправили меня в учебное заведение, расположенное на стыке четырех государств. Такая дислокация заведения была выбрана неслучайно, чтобы никто не знал и не догадывался о статусе ребенка. Это позволяло быть всем на равных.

Школа была не просто зданием, а целым городом, в котором жили и трудились маленькие граждане в течение года. А после все разлетались кто куда, навсегда сохраняя добрую память о своих друзьях и подругах.

Единственным послаблением, которое давалось отпрыскам правителей, в городке разрешалось поселять одного из охранников, чтобы если что, он смог защитить подопечного при нападении. Все-таки раскидываться наследникам правители были не готовы.

Но юные принцы и принцессы бежали жаловаться в последнюю очередь. Когда тебе 7 или 8 лет, ценится не размер кошелька родителя или титул, а немного другие качества.