Купидон

— Насмотрелся всяких фильмов и думаешь, что мы такой фигнёй занимаемся? Ты мужик или кто?! Взял бы и расстался, а не пудрил девчонке мозги!

Ким сглотнул и стыдливо опустил голову. Чонин прав. Нельзя Евон топить в этом омуте обмана. Надо ей всё объяснить и бросить, не используя какие-то стрелы или зелья. В конце-концов, она бы всё равно узнала, какой Минсок бабник, и боль была бы намного сильнее. Муна направилась к выходу с рынка, крикнув, чтобы парнишка поторопился, ведь у него сегодня судьбоносный день! Издёвку в голосе она скрыть не смогла. Ким разочарованно выдохнул и медленно поплёлся за ней, обходя толпы бабулек. Вдруг чья-то сильная рука приобняла его за плечо. Повернув голову, парень увидел Чонина. Лицо того было сосредоточенным и серьёзным.

— Щуплик, не верь этой девке. Это вы, люди, считаете купидонов хорошими, а они те ещё твари. Лучше беги, пока не поздно.

— О чём это ты?..

Не успел Минсок получить ответ, как Чонин исчез, будто растворился в воздухе. Ким похлопал глазами, переваривая полученную информацию и посмотрел вслед уходящей Муне. Не похожа она на типичного злодея комиксов, фильмов или сериалов. Посмотрев из-за плеча на парня, она широко улыбнулась, приманивая его пальчиком. Минсок сглотнул и последовал за ней. Какие бы скелеты она ни прятала в шкафу, возненавидеть её не получится. Уж слишком слишком сильно он её любит. Ким уже по пояс в этом омуте. Выбраться всё сложнее.

========== Глава 6 ==========

Когда-то я была той, об кого можно было ноги вытирать. Моя слабость была для меня проклятием, от которого я не могла избавиться. Сидя за своей партой и одиноко рисуя в своей изношенной тетрадке, я пряталась от мира, в котором каждый хотел меня обидеть. Я, как белый маленький кролик, забегала в свою норку и тряслась от страха перед хищниками, что так жестоко отнимали у меня счастье. Они отняли у меня всё. Моих родных и близких. Моё собственное мнение и цели. Всё. Они отняли то, что не имели право даже пальцем трогать!

Тогда я подняла голову в небо, вглядываясь в силуэты, парящие наверху. «Бог, ты там? Ты смотришь на меня сейчас? И как тебе зрелище? Нравится смотреть на меня, грязную, помятую, плачущую под каплями дождя? Неужели именно мои страдания приносят тебе такое удовлетворение? Почему не кто-то другой, почему именно я?». Я не знаю, слышал ли меня Бог, смеялся ли он, смотря на меня, но я знала наверняка… Жизнь — кофе, который я не заказывала.

Так летел год за годом, я и сама перестала понимать, существую ли я на самом деле. Дни превратились в один сплошной, который не заканчивался. Перерывом служил лишь сон и то мимолётный. Мне нравилось наблюдать за улыбками людей, смотря на них, я тоже хотела научиться быть счастливой. Но это оказалось не так просто. Приходя домой, я видела лишь пустую квартиру, немытую посуду, незастеленную кровать и больше ничего. Я так мечтала, чтобы из-за угла выглядывала мама в фартуке с небрежно заплетёнными волосами и с половником в руках и говорила: «С возвращением, иди кушать, пока не остыло». А вечером я бы встречала отца с работы. Он бы обнимал меня и кружил, как маленькую девочку. Я бы была его принцессой.

Мне было так одиноко, будто я одна одинёшенька. Одинокий кролик, вылезший из своей норки, а вокруг ни души, лишь холод этого мира служил мне спутником. Но однажды я нашла себе первого друга. Он был также одинок и напуган, как и я. Возвращаясь со школы я увидела посреди дороги промокшую коробку, дождь не щадил даже её. Подойдя ближе, я услышала жалобный писк, такой истошный и немного охрипший, будто кто-то долгое время звал на помощь. Я склонилась перед коробкой и аккуратно открыла её, прикрывая от дождя. В углу жался маленький чёрный котёнок. Дрожа, он снова пискнул, подползая ко мне ближе. Он был совсем малышом, даже глаза не открывал. Кто посмел выбросить его? Кто оставил его на произвол судьбы, совсем одного? Почему Бог так жесток к таким невинным малышам, они же ещё ничего не успели совершить, за что они расплачиваются? Я не имела право бросить его одного. Поднеся указательный пальчик в его крохотной лапке, я провела по ней. Котёнок запищал ещё сильнее, но уже не так истошно, он словно звал меня, звал по имени. «Евон, помоги мне!» — вот, что я слышала в тот момент.

Я даже не представляла, что этот чёрный комочек станет для меня семьёй и другом. Когда он был ещё совсем маленьким, я не могла оставить его одного на долгое время, поэтому училась дома и растила его. Когда у него впервые открылись глазки, я долгое время не могла оторвать взгляд. Они были такими ярко-голубыми, как ясное небо, что я так нечасто вижу. В тот день солнце наконец-то вышло из-за туч, и мы вместе с ним наблюдали, как его тёплые лучи превращают сырые и мрачные улицы в тот город, что был так любим многими. В тот день мы с ним увидели, каким прекрасным может быть Сеул. Я наконец-то смогла улыбнуться, хоть и совсем чуть-чуть, но смогла.

Когда котёнок стал постарше и вовсю хулиганил, я не могла оставлять его на кухне — он всё разбрасывал. Тогда мне пришлось запирать эту дверь. Я не знаю, что он делал, пока я была на занятиях, но, наверно, бегал и пугался даже собственного отражения. Когда я приходила, он мирно спал на моей кровати, свернувшись калачиком. Было так жалко его будить, поэтому я прикрывала дверь и проводила время на кухне. Потом уже он приходил ко мне выпрашивать еду. Ну не чудо ли? Я долго не могла придумать ему имя, хотелось что-то красивое, ведь котёнок был прекрасен. Из-за того, что я нашла его весной, я решила назвать его Хару, а ещё потому, что он очень любил это время года. В апреле он не отходил от окна и любовался лепестками сакуры, кружившими в воздухе, словно снежинки.

Когда Хару появился в моей жизни, в ней появилась и я сама. Раньше моё имя ничего не стоило, но сейчас я гордо зову себя «Квон Евон», гордо несу своё Я. Этот чёрный клубок дал мне возможность любить и быть любимой. Казалось, это ведь всего лишь зверёк, чему он мог меня научить? Я и сама не думала, но всё поменялось так неожиданно. Я будто открыла глаза, как маленький котёнок, и теперь видела мир не таким, каким он раньше казался. Будучи одиноким белым кроликом, я боялась выходить из норки, боялась хищников. Но они оказались лишь ночными кошмарами, пугающими меня по ночам. Я вышла из убежища и наконец испробовала кусочек жизни. Этот вкус я не хочу забывать никогда. Именно тогда я и полюбила его… Ким Минсока.

Парень мало знал о своей девушке, лишь то, что лежало на поверхности. Её родители умерли, когда ей было семь лет, и она стала жить одна, к ней лишь изредка приезжала тётя из Англии и привозила деньги и подарки. Впервые Минсок увидел Евон, поступив в среднюю школу. Она была всего на год старше его, но даже в свои годы была красивой. Квон произносила вступительную речь от лица всей школы. Девушка была красноречива, но в её голосе чувствовалась какая-то грусть, она говорила всё механически, словно машина. Минсок ждал её улыбки, когда же она улыбнётся, но так и не дождался, Евон закончила свою речь и ушла со сцены под аплодисменты других учащихся. Она села впереди Минсока. Парень ткнул её в плечо, и она обернулась. Вблизи девушка казалась ещё привлекательнее: холодный взгляд так и манил, в ней чувствовалась аристократичность, только волосы совсем не соответствуют её скованности. Короткие пшеничные волосы со слегка закрученными концами спадали на хрупкие плечи.

— Я Ким Минсок, рад знакомству, — парень протянул ей свою руку. Девушка посмотрела на неё, как на ловушку, но всё-таки неуверенно пожала. Минсок сжал её чуть сильнее дозволенного и произнёс: — будешь моей девушкой?

Ничего, кроме пощёчины, Ким в тот день не получил. Парень никогда бы не подумал, что девушки вообще способны быть такими сильными. Обычные «альфа-самцы» после такого бы сдались, но только не Минсок. Любые её упорства, огрызания и грубость воспринимались им, как плохо сдерживаемая симпатия. Хоть ему и приходилось бегать за ней, как за лакомым кусочком, он был счастлив этому, любому моменту, проведённому с ней. Но однажды Квон всё-таки сдалась…